Рома же оставил все свои рабочие дела и даже поставил телефон на беззвучный режим, чтобы точно не отрывали его от семьи, он здорово помогал мне, занимаясь Матвеем.
Семья.
У нас с Ромой будет семья. Как только думаю об этом в животе щекотно становится, сердце бьется на разрыв. Чуть позже будут еще дети, много, я очень хочу большую семью. Рома тоже хочет.
День рождение было решено отметить в моей квартире, хотя Рома и настаивал на новом варианте. Там, где мы будем жить после свадьбы.
Божечки…
Сразу после моего ДА, он готов был забрать нас с Матвеем и перевезти к себе. Я же попросила дать нам время. Не торопиться. Нужно сделать комнату для ребенка, перевести вещи. Как раз к свадьбе я думаю мы решим вопрос с переездом.
Для меня всё так быстро происходит, кажется, только полгода назад я была в отчаянии, и уж точно не думала, что буду вскоре выбирать свадебное платье… Буду невероятно счастливой.
Мне нравится видеть сына со счастливой улыбкой на губах, видеть, как он тянется к Роме. Я знаю, что он не обязан любить моего сына, понимаю. Но мне так приятно смотреть на то, как они играют, как весело смеются. Поначалу смотря украдкой на них, я часто давала себе слабину, плакала. Все это было слишком трогательно, и так важно для меня.
Боже, спасибо тебе за то, что у меня есть сейчас. За Рому.
Через два месяца я стану Субботиной.
Зажмуриваюсь. Ура.
Приятные хлопоты о свадьбе решаю оставить на потом. А сейчас делая закуску из красной рыбки и сливочного сыра, нужно не забыть про слоеное тесто, которое еще чуть-чуть и пригорит духовке. Лечу к плите, вынимая противень.
Из детской выходит Рома держа перепачканного Матвея.
— Мы всё съели. — выдает, весело улыбаясь.
— Вот это дааа, и даже почти чистые, это прогресс. — смеюсь.
Было решено пригласить только самых близких, Юлю, Лану, папу с его женой Натальей Викторовной и маму.
Рома быстро нашел общий язык с папой. В этом я даже не сомневалась. Папа человек спокойный, не конфликтный. Его вообще мало что тревожит и заботит. Как-то он сказал мне, что нужно уметь ограничить свою жизнь и всех остальных, под всеми остальными он имел в виду и меня тоже. Мол думать нужно о себе, ну кроме тех случаях, когда тебя просят помочь. Тут, конечно, надо поддержать, а если не просят, то значит и лезть не надо. Ведь все проблемы мы создаем себе сами.
Значит сами всё решать должны.
Наталья Викторовна о чем-то болтала с Юлей и Ланой, к маме лезть с разговорами она даже не пыталась.
Скандала никто не хотел, а мама за «приятным» словом в карман не полезет. Она решила помочь мне накрыть на стол.
При этом постоянно бубнила «ты зачем эту квашню сюда пригласила?», я сразу поняла кого она имеет в виду. К моим подругам она относится хорошо, а вот к папиной второй жене не очень.
Мама убеждена, если бы она не увела у неё мужа, то мама до сих пор бы жила как королева, ни в чем себе не отказывая. А тут «Кошель уплыл».
— Мам, как я могла её не пригласить? Папа сказал, что они приедут вместе. Что я должна была ответить? Нет, приезжай один, тут мама ревнует? — мама конкретно оскорбилась от моего ответа.
— Что? Я? Ревную? Ты головой ударилась? — возмущается- Да, так и сказала бы, приезжай один. Свою тухлую селедку оставь дома.
— МАМА! — шикаю я. — Прекрати, нас могут услышать.
— Да я ей в лицо могу сказать, что этой сухой стерляди тут не рады. — закатываю глаза. Начинается.
— Давай мы не будем сегодня выяснять отношения. У Матвея день рождения. Не будем омрачать его скандалом. А если ты хочешь что-то высказать Наталье Викторовне, то пожалуйста, но только после дня рождения, и не в моей квартире.
— Этот олух специально притащил сюда эту сколопендру, мне назло. — шипит.
— Мам успокойся, они женаты. Хочешь сказать, что он и женился тебе назло? — изгибаю бровь в неверии?
— Именно так и есть. — кивает.
Ну это уже совсем ни в какие ворота не лезет. Отец и не думает о ней, живет настоящим, и кажется вполне счастлив.
— Он не живет прошлым мам, признай уже. Может тебе подумать о своей личной жизни? И не жить прошлым? — рискую высказать свою точку зрения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— В моем возрасте? — искренне удивляется.
— А какой у тебя возраст? Тебе сорок восемь лет. Ты в прекрасной форме, люди не дают тебе больше сорока. Так почему бы не… — не дает закончить мысль, перебивает.
— Нет, уже поздно. — качает головой.
— Мам, любить никогда не поздно. Ты попробуй, или хотя бы дай кому ни будь шанс. Сходи на свидание. Посмотри на Наталью Викторовну, они с папой ровесники, ей пятьдесят пять. Замуж второй раз вышла. А ты, я тебе скажу намного привлекательней. — наблюдаю за тем, как она задумалась. Даже кончик языка прикусила. Видимо уже в мечтах утерла нос сопернице.
— Я подумаю. Может ты и права. — Аллилуйя. Неужели.
Звонок в дверь отвлекает меня от закуски. Иду открывать, интересно кто это может быть?
Стоило мне открыть дверь, как сердце моё ухнуло вниз. Этих людей я не звала и уж точно не ждала.
Сергей со своей матерью нарисовались. Что ж вечер перестает быть томным.
— Пустишь? Или собралась нас в дверях держать? — укоризненно, с претензией говорит Любовь Михайловна. Даже не удостоила меня чести поздороваться.
— А ну ка пусти. — слышу строгий голос мамы, та протискивается и выходит на первый план. Дорвалась. — И кто это тут пришел? Шулер и его мамаша.
— Я бы попросила. Мы пришли к Матвею, и имеем на это полное право. — восклицает она и пытается сделать шаг в квартиру. Сергей же молча смотрит, не предпринимая никаких действий. Понятно кто тут главный.
Мама не теряется и толкает её в грудь, выпихивая, та, не ожидая такого подвоха, всплескивает руками и заваливается назад. Сергей успевает её подхватить, не давая позорно приземлиться на задницу.
Что странно, пришли на день рождения к ребенку, без подарка. У Любовь Михайловны только её дамская сумка. Всё.
Я покидаю квартиру вместе с мамой, закрывая нас от гостей. Не давая им пройти в дом.
— Да, что вы себе позволяете? Как вы смеете поднимать на меня руку? Я вас засужу. — кричит она.
— Слушай сюда Ращеколда, а лучше записывай, бери своего Шаврика- мама кивает в сторону Сергея. — И уматывайте пока я добрая.
— Да как вы смеете меня так оскорблять? Колхозница недоделанная-восклицает Любовь Михайловна. Кажется, она оскорблена до глубины души. Но маму этим не проймешь. Она наступает.
— Ты вырастила ублюдка без совести и чести. Ты ничем не лучше него. Аферистка. Не смей приходить в дом к моей дочери. — шипит на нее мама.
— Не смей так оскорблять моего сына. — наступает она. — Он не виноват, что доверился твоей дочери, поверил, а что сделала она? Подала на него в суд. — она уже брызжет слюной или ядом. Это как посмотреть. — Мы этого так не оставим. — поворачивается в мою сторону и выдает со злой ухмылкой. — Попомни моё слово, мы заберем у тебя Матвея. Ты его не увидии….- и тут случилось то, что я хотела сделать сама, но не успела. Мама влепила ей пощечину, не успела оЛюбовь Михайловна опомниться как, получила ещё одну и еще. Маму было не остановить.
Как в замедленной съемке вижу, как Сергей кидается на мою маму, пытаясь её оттащить от своей. Я поворачиваю голову и нахожу глазами у соседа возле двери лыжи с палками, хватаю эту палку, и что есть силы бью по спине Сергея. Тот взвыл от боли, но это меня раззадорило, мне хотелось сделать ему физически больно. Как всё это время было больно мне. Я нанесла ему не меньше трех ударов, прежде чем он выбил у меня эту палку, и замахнувшись, дал мне пощечину, покачнулась, в ушах зазвенело. Сергей налетел на меня и припечатал к стенке, нависнув с ненавистью смотрел мне в глаза. Правой рукой схватил меня за шею. Почувствовала, как задыхаюсь.
— Как ты посмела Дряяянь… На меня… поднять руку, да я тебя уничтожу. Убью сука. — замахивается второй рукой, чтобы врезать мне. Я ошарашенно наблюдаю за ним, не могу пошевелиться, и крикнуть не могу, позвать на помощь. Язык будто бы к нёбу прилип. Мне воздуха не хватает, в глазах темнеет, боже да он сейчас меня задушит. Еще немного, и он меня по этой самой стенке размажет. Зажмуриваюсь.
