— Могу. Слушайте: дом двухэтажный, постройки тридцатых годов. Потолки высокие, но перекрытия деревянные. Поэтому его сейчас готовят к реконструкции, видимо будут менять перекрытия. Мне рассказывала соседка, что жильцам уже предоставили подменное жилье.
— Вы хотите сказать, что на сегодняшний день дом пустой? Без жильцов?
— Не уверена. Но предполагаю, что многие уже переехали. Так, дальше… Чердак имеется, потому что крыша скатная. На чердаке никаких сооружений нет. Я имею в виду голубятни и тому подобные приспособления. Жители этого дома чердаком не интересуются. Раньше там хозяйки сушили выстиранное белье. Это, чтобы воры не украли. А сейчас разве воры соблазняются на выстиранное белье? Поэтому про существование чердака давно забыли. Подвал — большой, под всем домом. Но только часть подвала отведена под кладовки для жильцов дома. Остальную часть подвала занимает бомбоубежище.
— Там есть бомбоубежище? Тогда о нем как можно подробнее.
— Так основная ценность этого дома именно из-за бомбоубежища. Как я догадываюсь, его и на реконструкцию поставили только потому, что там есть добротное, дорогостоящее укрытие. Как я и говорила, бомбоубежище занимает основную часть подвала. Войти туда можно из второго подъезда, в котором и жили когда-то Людмила и Николаша. Значит так, спускаетесь из тамбура подъезда в подвал и сразу же упираетесь в сейфовую дверь — это главный, основной вход в бомбоубежище. Обычно эта дверь не закрыта, хотя наружный засов есть. Внутри также имеется солидная металлическая задвижка. Поэтому дверь можно закрыть с двух сторон.
— А что, есть еще один вход?
— Да, есть запасной вход, а скорее выход. Мой дом и дом, о котором мы сейчас говорим, имеют общий двор. Во дворе, ближе к нашему дому, Вы увидите отдельно стоящее сооружение, размером полтора на полтора метра и высотой тоже метра полтора. Это и есть запасной выход из бомбоубежища. Назначение этого сооружения никто из наших жильцов не знал, и туда постоянно сбрасывали всякий случайный мусор — бутылки, обертки от конфет и мороженого, остатки закусок и салатов, которые ели выпивохи на скамеечках. Постепенно вход в бомбоубежище полностью завалили мусором. Естественно, мусор разлагался и источал соответствующий аромат. Жильцы обоих домов начали жаловаться и писать гневные письма в жилищное управление, на балансе которого находится территория нашего двора. Жилищное управление часть мусора оттуда убрало, а открытые проемы домика заварили кусками листового железа. Чтобы не было соблазна что-нибудь туда снова набросать.
— Я правильно понимаю: если снять железо и убрать остатки мусора, то попадешь в подземный ход? Вы уверены, что все именно так, как Вы рассказываете? Мне время дорого, я не могу его бездарно потратить на будку с мусором.
— Алексей, я отвечаю за то, что говорю. Как раз в то время, когда будка была полна мусора, я была выбрана жильцами общественным домоуправом. Вполне понятно, что это я писала заявление в жилищное управление, чтобы они убрали мусор. А затем вместе с мастером из управления я прошла этот подземный ход, вплоть до самой будки, но наверх не поднималась. Там оставался нижний, самый зловонный слой мусора. Тогда с мастером мы и выяснили, что сам ход свободен, но он периодически заливается фекалиями из проходящей под его перекрытием системы канализации. Стены и пол скользкие и сами понимаете, в каком виде я оттуда появилась. Потом неделю отмокала в собственной ванне.
— Простите, Галина Николаевна, за недоверие — виновато произнес Алексей, — Вы еще что-то расскажете?
— Да. Что касается дворовых сооружений, то они там тоже есть. Это линия сарайчиков для жильцов Людмилиного дома. Стоят они в один ряд и замыкают двор. Сараюшки эти тоже имеют свою особенность — они спаренные и имеют вход с двух сторон. Теперь, кажется все. Алексей, я буду надеяться, что у Вас все будет хорошо. Хочу обратиться к Вам с просьбой — когда— то Вы завершите свои дела и освободитесь. Правда? Позвоните мне, пожалуйста, я много задам Вам вопросов. Позвоните, не отказывайте женщине. Я скучаю по своей Родине.
— Обязательно, Галина Николаевна, позвоню. А сейчас я с Вами прощаюсь. Мне пора бежать. Бегом.
Алексей отключил свой телефон и сказал Марику:
— Едем. Ты сейчас набери Юру и попроси их немедленно приехать вот по этому адресу, — Алексей передал Марату бумажку, на которой было что-то записано, и продолжил, — скажи им, чтобы во двор дома на машине не въезжали. Пусть машину оставят на улице. И ждут нас во дворе. Предупреди, что в их распоряжении максимум пятнадцать минут. Звони!
Марик позвонил Юре, а потом предложил Алексею:
— Командир, давай я сяду за руль. У тебя руки дрожат, и светофоры ты перестал замечать. Пока мы будем добираться, ты сможешь с Юрой переговорить. У него есть свеженькие новости.
— Нет, Марик, — отказался Алексей, — все новости потом. Они сейчас уже ничего не изменят. Просвети меня в двух словах — гараж Карлы нашли? Если нашли, то видеокамеру установили?
— И нашли, и установили.
— Мы приехали. Машину оставим на дороге. Идем во двор дома. Я проверяю дом и чердак, а ты, Марик, остаешься во дворе и внимательно наблюдаешь за входом во второй подъезд и вон той будкой. Сливаешься с деревом, благо двор темный, и зорко смотришь. Если появятся Юра и Артем, то ничего не предпринимайте, ждите меня. Ну, а если из подъезда или будки выйдет Карла с Ольгой, то Карлу — убить, а Ольгу — освободить.
— Насчет убить, командир, это серьезно? А то мы привыкли команды исполнять.
— Конечно, нет. Мы не имеем права ее даже задержать. Поэтому врезать ей по уху и отпустить. Главное — освободить Олю. Я пошел. Да, если меня долго не будет, а ребята уже приедут, то пусть начинают проверять вон те сараи. Сараи имеют входы с двух сторон, ни один из них не пропустите.
Во всем доме Алексей обнаружил только одну жилую квартиру. Двери остальных квартир были открыты — заходи и проверяй. Тем более его насторожили закрытие двери в квартире на первом этаже. Он несколько минут прислушивался, прижавшись ухом к двери. Квартира была наполнена звуками. Там ходили, разговаривали. Безусловно, там были люди. Алексей вышел на улицу и со двора нашел нужное окно.
На его удачу, створки окна были открыты, а само окно затянуто марлей. Он не стал раздумывать — влез на цоколь здания и через секунду был в самой квартире. В комнате стояла детская кроватка, и в ней спал малыш. Алексей прошел через детскую комнату, заглянул во все шкафы и вышел в кухню. Женщина и мужчина сидели за кухонным столом, и пили вино. Оба были уже под хорошим градусом.
— Э, мужик, проходи — гостем будешь — пригласил Алексея хозяин, — главное, ты чо с собой принес?
— Я жену ищу, — сообщил хозяевам Алексей, — ушла к подругам с самого утра, а ребенка дома кинула, одного. Найду, выпорю. К вам она случайно не заходила?
— Во, шалава! — непослушным языком отозвалась женщина, — дети, это ж святое. Спать уложи, а потом гуляй по подругам. Вон, как мы — своего ребенка спать, а сами за стол. Погудеть без свидетелей. Не, не видели мы твою беспутную жену. Ты не горюй — сама отыщется.
Алексей покинул гостеприимных хозяев и поднялся на чердак. Через разобранные фронтоны по чердаку гулял сквозной ветер. Голуби от его шагов проснулись и заворковали, затанцевали вокруг печных дымоходов. Вероятно, они решили, что наступило утро. Больше на чердаке никого не было.
Возле сараев Алексея встретили Юра и Артем. Большую часть сараев они уже осмотрели. Двери сараев тоже были открыты — хозяева свой утиль забрали, перевезли на дальнейшее хранение в подвалы новых квартир, туда же, скорее всего, отправились и навесные замки с дверей старых сараев.
— Марик, спустись в подвал через второй подъезд. И постой возле сейфовой двери. Ее не дергай и даже к ней не прикасайся. Просто послушай — может, что-нибудь услышишь. Сразу пулей к нам. Мы будем возле будки, где был твой пост, — распорядился Алексей.
Марик сделал несколько бесшумных шагов в темноту и, наконец, совсем растворился в глубине двора.
— Вы его слышите? — спросил шепотом Алексей у Юры и Артема
— Нет, — также шепотом, в один голос, ответили они.
Появился Марик через долгих десять минут. Его снова никто слышал, но он уже был рядом.
— Командир, — в голосе Марика пело торжество, — там говорят. Я даже уверен, что это Карла.
— Слава Богу, — выдохнул Алексей, — ну, тогда за дело! Эти железяки нужно было бы спилить, но это будет шумно. Поэтому мы сейчас все вместе тянем их на себя. Сварочные швы проржавели, и я думаю, у нас хватит сил их сорвать. Потом мы выгребаем из будки мусор. Придется испачкаться, но, что поделаешь! Когда мусор уберем, то я ныряю туда, а вы все остаетесь здесь. Ты, Марик, возле лаза, в который я спущусь. А ты, Юра, — возле сейфовой двери. Именно через основную дверь Карла в случае каких-то непредвиденных обстоятельств попробует прорваться. Если Карла оставит Ольгу в покое, то ее саму можно будет пропустить. Я тебе позвоню.
