Сюзи подняла голову:
— Я в это не верю.
— Что ты можешь об этом знать, в твоем-то возрасте? — фыркнула ее мать.
Белинда уже собиралась слезть с раковины, когда увидела нечто необычное, заставившее ее застыть. Это нечто зацепилось за стойку детских качелей и напоминало гигантскую паутину, усеянную капельками дождя.
— Кэмми!
— Что?
— Подойди сюда.
Кэмми должна знать, что это. На своем участке она разбила огород, комнатные растения превратили ее дом в джунгли, а книг по биологии там хватило бы на целую библиотеку.
Кэмми встала и подошла к сетчатому окну. К ней присоединились Сюзи и ее мать, а потом и Дэйв Рид.
— Что ты увидела? — Безумные глаза Кирстен Карвер уставились на Белинду. Эллен Карвер обнимала мать за ногу, уткнувшись лицом в ее джинсовые шорты. — Что?
Белинда проигнорировала ее вопрос, обратившись к Кэмми:
— Посмотри вон туда. На качели. Видишь?
Кэмми уже хотела сказать, что ничего не видит, но Белинда ткнула пальцем, и она увидела. Грозовой фронт уходил к востоку, внезапный порыв ветра ударил в окно. С паутины посыпались капельки. Непонятное, увиденное Белиндой, отцепилось от стойки качелей и покатилось через двор, к забору из штакетника.
— Это невозможно. — вырвалось у Кэмми. — Поташник не растет в Огайо. Но даже если бы рос… сейчас лето. Летом они укореняются.
— Что такое поташник, мама? — спросил Дэйв Рид. Его рука обвивала талию Сюзи Геллер. — Никогда о нем не слышал.
— Перекати-поле. — все тем же лишенным эмоций голосом ответила Кэмми. — Поташник — это перекати-поле.
3
Брэд всунулся в маленький кабинет Дэвида Карвера как раз в тот момент, когда Джонни доставал из ящика стола бело-зеленую коробочку с патронами. В другой руке писатель держал револьвер Дэвида. Барабан он откинул, чтобы убедиться, что все гнезда для патронов пусты. Убедился, но револьвер по-прежнему держал неловко, обхватив всеми пальцами предохранительную скобу у спускового крючка. Брэду он сейчас напоминал одного из тех парней, которые рекламируют по телевизору не пойми что. К примеру: «Посмотрите, друзья, на эту красотульку, она не только может проткнуть любого незваного гостя, который ночью спутает ваш дом со своим, но еще чистит картофель и режет его на куски! А вы ведь любите жареную картошку, просто у вас нет времени готовить ее дома!»
— Джонни.
Писатель вскинул голову, и тут Брэд в полной мере оценил, насколько он напуган. Брэд еще больше проникся к Джонни теплыми чувствами. Почему, он объяснить бы не смог, но проникся.
— Какой-то болван выбрался на лужайку Дока. Думаю, Джексон.
— Черт. Похоже, умом Бог его обделил.
— Это точно. Смотрите не застрелитесь из этой штуковины. — Брэд скрылся за дверью, но потом появился вновь. — Мы сошли с ума? Мне кажется, что это так.
Джонни вскинул руки ладонями вверх, показывая, что ответ ему неведом.
4
Джонни еще раз заглянул в гнезда барабана, словно в одном из них за то время, пока он смотрел в другую сторону, мог вырасти патрон, затем вернул барабан на место. Сунул револьвер за пояс, а коробку с патронами — в нагрудный карман.
Коридор Ральфи Карвер заминировал своими игрушками. Родители, похоже, еще не успели внушить мальцу, что за собой надо прибирать. Брэд вошел в комнату девочки. Джонни последовал за ним. Брэд ткнул пальцем в окно.
Джонни посмотрел вниз. Питер Джексон, точно. Стоит на лужайке Дока на коленях у тела жены. Уже посадил ее. Одной рукой поддерживает спину, другую подсовывает под колени. Юбка закрывала бедра Мэри, и Джонни вновь подумал об отсутствующих трусиках. И что из этого? Кому какое дело? Джонни было видно, как дрожит спина Питера от сотрясающих его рыданий.
Подняв голову, Джонни увидел большой серебристый фургон, заворачивающий на Тополиную улицу с Гиацинтовой. За ним следовали красный фургон, из которого убили разносчика газет и собаку, и еще один, синий. Джонни посмотрел в другую сторону, на Медвежью улицу. С нее на Тополиную въезжали розовый фургон с радиолокационной антенной в форме сердечка, желтый, который протаранил автомобиль Мэри, и черный, с турелью-«поганкой».
Шесть фургонов. Двумя колоннами по три. Джонни видел, как американские БТР выстраивались в такой же боевой порядок. Очень давно, во Вьетнаме.
Они создавали огневой коридор.
На мгновение Джонни застыл. Кисти рук превратились в гири, которые тянули его книзу. Да как они смеют, подумал он, и внезапно его охватила ярость, как они смеют возвращаться, мерзавцы, как смеют!
Брэд их не видел, он смотрел на лужайку соседнего дома, на мужчину, который пытался встать с телом своей убитой жены на руках. И Питер тоже их не видел.
Джонни заставил правую руку двинуться. Он схватился за рукоятку револьвера и выхватил его из-за пояса. Стрелять нечем: барабан пуст. Заряжать револьвер некогда. Поэтому Джонни рукояткой разбил окно в спальне Эллен Карвер.
— Беги в дом! — крикнул он Питеру. Крик получился слабенький, Джонни сам едва расслышал его. Господи, что же это за кошмар, как такое могло с ними случиться. — Беги в дом! Они едут вновь! Они вернулись! Они приближаются!
Сложенный листок с этим рисунком найден в блокноте, который, судя по всему, является дневником Одри Уайлер. Хотя рисунок не подписан, по всей вероятности, он принадлежит Сету Гейрину. Если предположить, что местонахождение рисунка в блокноте соотносится со временем записей на страницах, между которыми он лежал, получается, что сделан он летом 1995 года, после смерти Херберта Уайлера и внезапного отъезда семьи Хобартов с Тополиной улицы. (Примечание издателя.)
Глава 7
Тополиная улица,
15 июня 1996 года, 16.44
Фургоны выплывают из тумана, словно металлические динозавры. Окна опускаются. Вновь открывается люк в борту розового «Паруса мечты», ветровое стекло синего фургона «Свобода» Баунти соскальзывает вниз, за ним торчат три серых ствола.
И вновь гремят громовые раскаты, на сей раз рукотворные. Теперь грохот от выстрелов намного сильнее. Колли Энтрегьян, лежащий лицом вниз у двери между кухней и гостиной Биллингсли, первым отмечает этот факт, но вскоре это доходит и до остальных. Каждый выстрел напоминает разрыв гранаты и сопровождается долгим протяжным звуком, чем-то средним между жужжанием и свистом. Два выстрела из красной «Стрелы следопыта», и от трубы дома Колли Энтрегьяна остается лишь розовая пыль да куски кирпича, разбросанные по крыше. Выстрел подбрасывает вверх синий пластик, которым Питер Джексон и Биллингсли укрыли тело Кэри Риптона, а следующий разрывает заднее колесо велосипеда Кэри. Впереди «Стрелы» катит серебристый фургон, часть его крыши поднята под углом, в зазоре видна серебряная фигура: робот в форме конфедератов. Он трижды стреляет в горящий дом Хобартов. Каждый выстрел грохотом не уступает взрыву динамитной шашки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
