И вот когда в руки ВЧК попал шантажист и бандит, известный под именем князя Эболи, действовавший при вымогательстве под видом сотрудника ВЧК, Феликс Эдмундович подписывает решение о расстреле. Эболи был расстрелян 24 февраля 1918 года.
Завершился первый период работы ВЧК: жизнь заставила присвоить революционным путем право непосредственной расправы. Это право — право расстрела — ВЧК применяла до июля 1918 года только по отношению к бандитам и спекулянтам. Политические противники этой каре не подвергались.
Получив решительный отпор в Петрограде, контрреволюционеры переносят свою работу в провинцию, мобилизуют свои силы и начинают планомерно наступать на Советскую власть.
Ясно, что ВЧК уже не может ограничить свою работу одним лишь Петроградом. Необходимо раскинуть аппарат по всей стране. Первым делом организуется Московская чрезвычайная комиссия. По она не успела развернуть своей работы, как вынужденная эвакуация Петрограда заставляет и ВЧК переехать в Москву. К этому времени в Москве бесчинствовали анархисты, к которым примазались уголовные элементы. Имея свои вооруженные отряды, анархисты стали не просто политической партией, а вооруженной силой. В Москве начался произвол.
Л сюда переехали правительство и Центральный Комитет партии большевиков. Необходимо было железной метлой вымести всю нечисть, терроризирующую населенно и срывающую мирную работу. За очищение Москвы от бандитов берется Ф. Э. Дзержинский. Совместно с комендантом города он мобилизует войска московского гарнизона и в одну ночь разоружает все штабы анархистов. Последние оказывают сопротивление, и советским войскам приходится пускать в дело пушки.
В борьбе с анархо-бандитизмом, как и во всей своей деятельности, ВЧК опиралась на массы. 3 апреля 1918 года Дзержинский опубликовал обращение к населению Москвы. Это обращение было программой действий, поэтому мы здесь его приводим целиком.
«К населению гор. Мосьвы.
От Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией при Совете Народных Комиссаров.
Волею Совета Народных Комиссаров Российской Социалистической Федеративной Советской Республики мы призваны к деятельности в г. Москве. Вступая в отправление своих обязанностей, Всероссийская чрезвычайная комиссия считает необходимым довести до сведения граждан г. Москвы, что первейшей задачей Всероссийской чрезвычайной комиссии будет борьба за полную безопасность и неприкосновенность личности и имущества граждан от произвола и насилия самовольных захватчиков и бандитов, разбойников и хулиганов и обыкновенного жулья, осмелившихся называться и выдавать себя за красногвардейцев и членов других революционных организаций. В борьбе с этими двойными преступниками, охотно входящими в сношения и принимающими в свою среду контрреволюционеров, ударников и белогвардейцев, будет проявлена особая решительность и беспощадность. Все население Москвы призывается к полному спокойствию и содействию законной власти и неукоснительному покорению всех элементов, деятельность которых явно враждебна свободному республиканскому строительству нашего социалистического Отечества.
Население должно знать, что во Всероссийской чрезвычайной комиссии оно встретит самую живую отзывчивость к каждому делу, где попрана справедливость, совершено и готовится совершиться преступление.
За каждое сообщение о местопребывании громил, захватчиков, спиртогонов, спекулянтов, саботажников и контрреволюционеров Всероссийская чрезвычайная комиссия будет признательна и благодарна. Надо твердо знать, что только общими усилиями твердой власти и друзей свободной России мы можем непоколебимо и могущественно утвердить начало нового строя революционно-социалистической России.
За истекшие месяцы со дня Октябрьской революции к работе правительства примазались под маской сочувствующих и единомышленников различные ножелательные элементы.
Очищением от этой своры комиссия займется особенно усердно, и здесь мы просим содействия граждан. Необходимо немедленно заявить Всероссийской чрезвычайной комиссии о каждом неправомерном, незаконном или преступном поступке всех без различия положения и службы, наперед зная, что всякое такое заявление, письменное или устное, будет встречено искренней благодарностью.
Все лица, носящие оружие, должны позаботиться о выправлении у Советской власти надлежащих удостоверений, причем Всероссийская чрезвычайная комиссия предупреждает, что после опубликования этого обращения к населению всякое незарегистрированное холодное или огнестрельное оружие не только будет отбираться, но собственники его будут подвергаться самой суровой ответственности.
Все взрывчатые вещества, хранящиеся в сыром виде, а также бомбы, гранаты, машины и прочие приспособления, находящиеся в распоряжении частных лиц, учреждений и партийных организаций, не получивших правительственного разрешения, должны быть сданы во Всероссийскую чрезвычайную комиссию немедленно. Лица, не подчинившиеся этому постановлению, тем самым объявляют себя врагами народа и становятся вне закона.
Лицам, занимающимся грабежом, убийствами, захватами, налетами и прочей преступной деятельностью, предлагается в двадцать четыре часа покинуть г. Москву или совершенно отрешиться от своей преступной деятельности, зная наперед, что через двадцать четыре часа после опубликования этого заявления все застигнутые на месте преступления немедленно будут расстреливаться».61
Это обращение к населению Москвы свидетельствует о том, что Феликс Эдмундович еще рассчитывал на благоразумие антисоветских партий.
Этой верой в благоразумие объясняется и сотрудничество с левыми эсерами.
На первых порах мыслилось, что в ВЧК войдут исключительно большевики. Но вскоре ЦК левых эсеров потребовал себе место во Всероссийской чрезвычайной комиссии. Из числа левых эсеров тогда были введены в ВЧК Александрович в качестве заместителя председателя и Закс. К июлю 1918 года из 20 члепов коллегии Всероссийской чрезвычайной комиссии семь были левые эсеры. Кроме того, начальником отряда ВЧК был левый эсер Попов.
Ф. Э. Дзержинский считал такое положение нормальным. Поскольку левые эсеры разделяют государственную власть, то пусть несут и ответственность за подавление бандитизма, саботажа и контрреволюции. Все это было так, пока левые эсеры не ушли от власти, то есть до Брестского мира. Но как только они от власти ушли, следовало их «уйти» и из ВЧК.
Этот момент Дзержинский просмотрел, в чем потом себя открыто обвинял на заседании Совета Народных Комиссаров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
