— Это не относится к делу, — заявил Кимбалл.
— Я виню себя в том, что не воспротивилась тебе, — призналась Синтия.
— Куда вы отправили его? — снова спросила Джейн.
— Расскажи ей, — потребовала Синтия. — Расскажи ей, как ты отослал его прочь.
Кимбалл глубоко вздохнул.
— Когда ему исполнилось шестнадцать, мы отправили его в школу-интернат в Мэн. Он не хотел ехать, но это затевалось для его же блага.
— В школу? — Синтия горько рассмеялась. — Это была психиатрическая клиника!
Джейн перевела взгляд на Кимбалла.
— Это правда, господин Роуз?
— Нет! Нам порекомендовали это место. В своем роде оно лучшее в стране. Должен сказать вам, что и цена об этом свидетельствовала. Я делал все возможное, чтобы Брэдли было хорошо. Все, что делал бы любой нормальный отец. Это заведение называли лечебным поселком. Место, куда направляли мальчиков, чтобы они справлялись с… проблемами.
— Мы ни в коем случае не должны были это делать, — сокрушалась Синтия. — Ты ни в коем случае не должен был…
— У нас не было выбора. Ему нужно было уехать.
— Ему было бы гораздо лучше здесь, со мной. А не там, в лесу, в колонии.
— В колонии? — фыркнул Кимбалл. — Это больше похоже на загородный клуб. — Он обернулся к Джейн. — Там у них собственное озеро. Дорожки для прогулок и лыжня. Черт, если у меня когда-нибудь съедет крыша, я с радостью отправлюсь в такое место.
— Именно это и случилось с Брэдли, господин Роуз? — спросил Фрост. — У него съехала крыша?
— Не говорите о нем так, будто он помешанный, — запротестовала Синтия. — Он не такой.
— Тогда почему же он оказался там, госпожа Роуз?
— Потому что мы решили… Кимбалл решил…
— Мы посчитали, что там его научат держать себя в руках, — закончил за нее супруг. — Вот и все. Многим мальчишкам необходима твердая рука. Он пробыл там два года и стал приличным, работящим юношей. Я очень гордился им, когда мы вместе поехали в Египет.
— Он обиделся на тебя, Кимбалл, — возразила его жена. — Он мне сам сказал.
— Что ж, иногда родителям приходится принимать непростые решения. Но все же я решил встряхнуть его немного, направить на верный путь.
— А теперь он далеко. Только меня, меня одну ты этим и наказал, и все из-за своего чудесного решения. — Синтия опустила голову и заплакала.
Все молчали. В комнате слышались лишь потрескивание огня и тихое всхлипывание Синтии — звуки безжалостной неизбывной боли.
Звонок мобильного телефона Джейн грубо нарушил обстановку. Она тут же отключила сигнал и, удалившись от камина, приняла звонок.
На том конце линии оказался детектив Кроу.
— У меня для тебя сюрприз, — начал он; его радостный голос резко контрастировал с горем, окутавшим комнату.
— Какой? — тихо спросила она.
— ФБР нашло ее пальчики в своей базе.
— Джозефины?
— Ну да, или как там ее. Мы сняли отпечатки в ее квартире и пробили их по базе АСРОП.[12]
— Они совпали?
— Теперь мы знаем, почему девчонка в бегах. Оказывается, ее пальчики совпадают с неизвестными отпечатками, снятыми на месте преступления в Сан-Диего двенадцать лет назад.
— Что за преступление?
— Убийство.
19
— Убитый — тридцатишестилетний белый мужчина по имени Джимми Отто, — сообщил детектив Кроу. — Его тело обнаружили в Сан-Диего: одна собачка раскопала чудесное лакомство — человеческий палец. Увидев, что Бобик принес домой, хозяин психанул и позвонил по девять-один-один. Пес привел полицейских к трупу, который зарыли в неглубокую могилу на заднем дворе одного из соседских домов. Убитый был мертв несколько дней, так что живая природа уже добралась до его конечностей, и снять пальчики не получилось. На теле не нашлось бумажника, но тот, кто унес документы покойника, не заметил электронный ключ, который убитый засунул в карман своих джинсов. Ключ принадлежал местной гостинице «Холидей Инн», где этот гость зарегистрировался под именем Джеймс Отто.
— Гостиничный ключ? — удивилась Джейн. — Значит, убитый жил не в Сан-Диего?
— Нет. Он проживал здесь, в Массачусетсе, вместе со своей сестрой. Кэрри Отто прилетела в Сан-Диего и опознала одежду брата. А также то, что от него осталось.
Джейн надорвала пакетик адвила и, сунув в рот две таблетки, запила их еле теплым кофе.
Накануне Риццоли с Фростом вернулись в Бостон только в два часа ночи, и поспать удалось немного, в числе прочего из-за годовалой Реджины, которая несколько раз будила мамочку, желая удостовериться, что та и вправду снова дома.
Сегодня утром Джейн проснулась с нечеловеческой головной болью. Превратности этого дела только усиливали недомогание, а от света флуоресцентных ламп, висевших в конференц-зале, ныли даже глазные яблоки.
— Ну как, вы пока ловите, что я говорю? — поинтересовался Кроу, посмотрев на Джейн и Фроста — судя по виду, тот был измучен не меньше своей напарницы.
— Да, — пробормотала она. — Так что показало вскрытие?
— Причина смерти — единственный выстрел в затылок. Орудие так и не обнаружили.
— И на чьем же заднем дворе его захоронили?
— Дом сдавался в аренду, — ответил Кроу. — Там жили мать-одиночка и ее четырнадцатилетняя дочь, которые к тому моменту уже собрали вещички и исчезли. Полиция опрыскала дом люминолом, и комната девочки засветилась, словно Вегас. На полу и плинтусах было полно следов крови. Джимми Отто убили именно там. В спальне девочки.
— И это случилось двенадцать лет назад?
— Джозефине было лет четырнадцать, — заметил Фрост.
Кроу кинул.
— Только вот звали ее тогда не Джозефина, а Сьюзан Кук. — Он усмехнулся. — И знаете что? Настоящая Сьюзан Кук умерла в младенчестве. В Сиракьюсе, штат Нью-Йорк.
— Что, еще одно поддельное имя? — поразилась Джейн.
— Аналогичная история с мамашей, у той тоже фальшивое имя — Лидия Ньюхаус. Если верить отчету полицейского управления Сан-Диего, мать и дочь арендовали дом в течение трех лет и ни с кем не общались. На момент убийства дочь окончила восьмой класс Средней школы Уильяма Говарда Тафта. По оценкам учителей, очень умна, ее результаты были намного выше уровня этого класса.
— А мать?
— Лидия Ньюхаус — или как там ее настоящее имя — работала в «Музее человека» в Парке Бальбоа.
— В каком качестве?
— В качестве продавщицы в сувенирном магазине. А еще водила экскурсии на общественных началах. Больше всего работников музея потрясало то, как хорошо она разбиралась в археологии. Хоть она и объявила, что официального образования не получала.
Джейн нахмурилась:
— Мы снова вернулись к археологии.
— Да. Мы вечно крутимся вокруг этой темы, верно? — отозвался Кроу. — Археология у них в крови. У матери. И у дочери.
— А мы точно знаем, что они причастны к убийству Джимми Отто? — спросил Фрост.
— Ну, их поведение свидетельствует о том, что это именно так. Они спешно уехали из города, но лишь после того как вымыли пол, вытерли стены и похоронили этого типа за домом. Черт возьми, по мне, так это указывает на их вину. Они ошиблись лишь в том, что зарыли труп не слишком глубоко, и соседская собака довольно быстро его учуяла.
— А я скажу, что они молодцы, — вставил Трипп. — Этот тип заслужил такой конец.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Фрост.
— А то, что Джимми Отто — козел психованный.
Кроу открыл свой блокнот.
— Детектив Потреро пришлет нам этот файл, но вот что он сказал мне по телефону. В тринадцать лет Джимми Отто пробрался в женскую спальню, залез в ящики с нижним бельем и ножом искромсал вещи на куски. Несколько месяцев спустя его обнаружили в спальне другой девушки — она спала, а Джимми стоял над ней с ножом.
— Боже мой, — ужаснулась Джейн. — Ему было всего тринадцать? Рано он стал подонком.
— В четырнадцатилетнем возрасте он был исключен из школы в Коннектикуте. Детектив Потреро не смог узнать, из какой именно, и получить все подробности, но он понял, что речь шла о сексуальном насилии над одноклассницей. Там еще фигурирует палка от метлы. В результате девушка попала в больницу. — Кроу поднял взгляд. — И это только поступки, которым нашлись свидетели.
— После второй истории его должны были засунуть в колонию для несовершеннолетних.
— Должны были. Но когда у тебя богатенький папочка, ты получаешь несколько дополнительных карточек освобождения из тюрьмы.
— Даже после истории с палкой от метлы?
— Нет, она послужила тревожным звонком для его родителей. Они наконец заволновались и поняли, что их драгоценному сыночку необходимо лечение. И даже очень. Их дорогущий адвокат добился-таки ослабления обвинения, но лишь на том условии, что Джимми отправится в специальное исправительное учреждение.
