подальше набираю отца. Сердце снова сбивается с ритма, оно еще от ударной дозы никотина не отошло, а тут снова… Не берет. Меня домой не пускают.
Проверяю все мессенджеры, сообщения, звонки — ничего, ни единого пропущенного от них. Пока меня не было — взяли и сменили.
Этот момент рискует навсегда в моей памяти остаться, как один из тех, когда жизнь разделилась на до и после. Это случилось раньше чем я думал, ну что ж… и здесь выплыву.
— Привет. — после пятого гудка наконец-то слышу сонный голос, — Могу приехать? — успеваю сказать и телефон гаснет.
34
Мила
— Мил, спускайся! — голосит снизу мама. А я звездой на кровати растянулась и лежу с самого утра сраженная.
Солнце заливает всю комнату желтым светом и теплом, впитываю и купаюсь в нём наслаждаясь. Написал.
А засыпала тучей чёрной, а какие еще мысли в голове крутиться могут, когда парень после такого поцелуя тебя игнорить начинает? Всё уже, точку поставила. "Дела" у него и пропал!
Целый день как зомби по дому ходила, места найти себе не могла. Во вторник экзамен первый, а у меня мысли только об Олеге. Каждую секунду когда о нём думала, мелкие иглы в сердце втыкалась и безжалостно колоть начинали.
Симпульсировала, Федя, как всегда, что не день, то "Это не свидание, просто на чай давай выйдем". Будто чувствовал, когда написать надо, ответила, согласилась. Что дома киснуть, пока у кое-кого "дела" вершатся. С Тимом поиграла и пошла, а что мне?! Думала, что насчет того поцелуя, особо обольщаться и не стоит, да только по щелчку ж не выключишь.
А на прогулке, даже яркие речи весельчака Феди словно помехи на радио: раздражали безумно и из себя выводили. Слушала пока совсем уши вять не стали. Такой он… болтун и позёр. В каждом слове и до кончика волос — высокомерный зазнайка.
Раньше не замечала как-то, а сейчас чётко: при каждом знакомом кичится, деньгами разбрасывается о предстоящих перспективах неумолимо распинаясь. Да только его заслуг в этом не много — всё папочка, мягкое и теплое место еще с пеленок приготовил для единственного и любимого сынка.
А потом пришла домой, а в голове и листок на двое делить не надо, и так всё понятно, кто засел и всё собою занял. Немногословный, но чёткий, уверенный и добрый, чертовски красивый и притягательный, а эти губы…
Не удержалась. Написала снова. Страшно было, вид у него… не похож он на того, кто в отношения ныряет. Но он так смотрел, так в руках держал. Плюнула и что думала то и написала. Может слишком откровенно получилось, но тогда показалось что норм.
Среди ночи проснулась и удалять полезла, сном неприятным навеянная, а там от него ответ.
Жду теперь обед, как дурочка, обещал заехать, сказал одеться поудобнее. Кино какое-то. Не верю.
— Ми-и-ил? Завтрак остыл! — снова торопит мама заставляя с подогретого пьедестала подняться.
— И-иду!
Что может быть удобнее джинсовых шорт и топа? Правильно- ничего! Перебрав все имеющееся платья и сарафаны, ни одно нельзя было отнести к разряду — удобное, поэтому выбираю всё тот же беспроигрышный вариант, из которого летом не вылезаю.
"Через пятнадцать минут буду, готова?" присылает, а я уже, как уж на сковороде — извелась вся. Мамин вкуснейший и нежный омлет впервые полностью осилить не смогла. Мы же не гуляли с ним, это впервые. Волнительно, аж дух перехватывает. В окно всё выглядываю. Пусто.
"На месте. Купальник возьми" читаю, улыбаюсь, и в пятый раз расчесав волосы хватаю джинсовку, на случай неожиданного похолодания и вылетаю. Не привыкла еще, что лето сюда раньше приходит.
— Мам, я гулять! Пока. — уношусь, но у двери в спину расспросы вонзаются.
— Куда и с кем? — Вытирая полотенцем вилку спрашивает мама.
— Со знакомым хорошим. — губы поджимаю и на месте устоять не могу, от предвкушения пританцовываю.
— Мил, телефон заряжен-то? Мне уже волнительно за тебя… после того случая.
— Все заряжено, я вечером буду. Не волнуйся! Смотри как жарко на улице.
— Но мы в центр собирались, все вместе… — все вместе, это тот редкий случай, когда и папа присутствует, но впервые мне хочется другого, до дрожи хочется.
— Я уже пообещала, мам! До скорого. — ответа не дожидаюсь и бегу к воротам. Пока они разъезжаются, еще раз не добрым словом папу вспоминаю.
А потом вижу его улыбающегося в открытом окне и несусь со всех ног, позабыв о том, что обещала себе не напирать, и так то сообщение лишним считаю, один поцелуй еще ни о чём не говорит.
— Запрыгивай. — кивает он и перегнувшись открывает для меня дверь, в которую я быстро юркаю и оказываюсь на соседнем сидении. Слишком быстро. Вдыхаю глубже. Ну привет.
Олег смотрит на меня улыбаясь, даже не смотрит, а рассматривает, скользит по всем участкам лица, и бегло ниже. А потом тянется и запечатывает поцелуй. Вкушаю, пробую, мягкостью его упиваюсь. До дрожи его поцелуи, оказывается, даже когда языки при каждом остаются всё равно офигенно ощущается.
— На Фиоленте была? — спрашивает отстранившись, но еще на моей стороне находясь.
— Нет… я же недавно переехала… думали летом туда съездить. Говорят там красиво.
— Очень! Купальник взяла? Ты не ответила.
— Да. — улыбаюсь. Как он сечет всё.
— У тебя настроение хорошее. — резюмирую, выглядит он сегодня по-другому. Всё та же сдержанность, но глаза горят и весельем обдают.
— Да! Сегодня отмечаем. — улыбается он так, как я еще не видела.
— Правда? Что? — разворачиваюсь к нему вся во внимании внимать и упираясь в консоль голыми коленками. Он тут же замечает, смотрит туда, сглатывает.
— Я в магаз сьездить не успел, вместе поедим, ок?
— Хорошо. А что купить надо? Много? Ато я без списка не хожу, всегда не то, что надо в корзине оказывается. — шучу я и снова замечаю как он съедает мою улыбку и лицо глазами. Кладет ладонь на коленку и чуть сдавливает вдыхая глубже.
Каждое его
