сейчас он у меня дома… Ой, точнее, я у него! Долго объяснять…
— Твою мать! — первый раз слышу от подруги столь смачно выражение. — А как же Тодд, Злат?
— Не знаю, Хизер. Не знаю… — я снова закусила костяшку большого пальца, а дробный стук в дверь ещё больше усилил неуправляемую панику. — Мне пора! Тодд пришёл! — не договорив до конца, я отключила звонок и уставилась взглядом, полным отчаяния на Виталика.
Странно, что он оставался до неприличия невозмутимым. Только что, ведь, услышал имя Тодда! Я же волновалась и тряслась за двоих.
— Виталь, что делать? Что мне ему сказать? — я была не в себе от паники.
— Скажи, что подскажет тебе сердце, Злат. Хочешь, я с ним поговорю?
— Нет, не надо. Я сама. Просто уйди пока на кухню. Пожалуйста.
Руки совсем не слушались и путались в защелках на двери. Грохот стоял, как на перестрелке.
Открыла. Сделала глубокий вдох и рванула дверь на себя. Покончить бы с этим тяжёлым разговором так же. Разом. И чтобы никому не было больно.
— Привет, мышка! Собирайся скорее. Ты не представляешь, что задумала Хизер! — он в слишком хорошем настроении. Ох…
— Тодд, послушай… Тут такое дело… — ну не знала я с чего начать!
— Злата, давай дорогой всё расскажешь. Мы опаздываем! Скорее, мышка!
— Тодд, ты не понял… Я не поеду с тобой. Прости меня! — голос не слушался, слова не подбирались, а руки вспотели от волнения и тряслись.
— Почему? Что случилось? — Тодд попытался приобнять меня, но я отшатнулась.
Чуть ли не до крови закусила губу. И, закрыв глаза, глубоко вдохнула и выдала, — Потому что ко мне приехал он.
— Кто? — вопрос был лишним.
На лице Тодда было написано, что он и так всё понял. Да и ответ, явно, был ни к чему, но я всё равно пояснила, — Он. Мой любимый мужчина. Прости меня, пожалуйста, но всё кончено.
— Злата, что ты говоришь? У нас с тобой всё только стало налаживаться! А теперь он? Тот, кому ты не нужна, из-за кого страдала столько времени? Он не достоин тебя, Злат! Извини, я не понимаю…
— А что тут непонятного? Я люблю его! Всю свою сознательную жизнь люблю! И это уже не изменится! Я пробовала бороться, но не получается! Не выходит! И я ему нужна! Но даже, если бы не так — всё равно не смогла бы… Ни с тобой, ни с кем… Он — моё всё, Тодд! Прости! — слёзы, сначала стеснительно подступившие к уголкам глаз, теперь лились ручьями, вперемешку с судорожными всхлипами. — Я и в Нью-Йорк поступила, чтобы забыть его! А ты говоришь "между нами"! Нет ничего между нами и не будет!
— Виталий? — пока я ревела и изливала душевную боль, не заметила, как Тодд перевёл взгляд с меня куда-то вправо. — Это он, Злат?
— Да. — я обернулась к любимому и рванула в ждущие меня, раскрытые объятия.
Знаю, что Тодду от этого стало ещё больней, но в этот момент я была конченой эгоисткой и жалела больше себя, чем его. И зачем я столько ему наговорила? Не знаю.
— Я в шоке, Злат. — только и смог проговорить Тодд. — А вы? Вы же старшее её вдвое!!!
И что он хотел изменить этим очевидным фактом?
Неужели, думал, что я, услышав его слова, отлипну от Виталика и брошусь обратно?
— Тодд, Злата сделала свой выбор. Мне кажется, что говорить ещё что-то бессмысленно. — вмешался Виталик в то время, когда я молча хватала ртом воздух и продолжала всхлипывать.
— Ну что ж. Желаю счастья вам обоим. — Тодд был раздавлен, убит горем. Даже не глядя на друга, я слышала это в его голосе. — И ещё: вечеринка через полтора часа в загородном доме отца Хизер. Если вдруг соберётесь.
Пара секунд и за Тоддом громко захлопнулась дверь.
Я захлёбывалась от слёз на груди Виталика. Не знаю, сколько ещё времени ревела.
Первым терпение покинуло его, — Злат, ты так плачешь, милая… Если тебе очень тяжело расставаться с Тоддом, ещё не поздно всё вернуть обратно. Я пойму.
— Я реву не из-за этого. — выдавила я сквозь всхлипы.
— Тогда почему, глупышка?
— Потому что я очень сильно тебя люблю! Ты даже не представляешь как!
— Знаю, моя хорошая, знаю. Я чуть с ума не сошёл от счастья, когда вышел к вам и услышал твои слова.
Глава 38
Я потихоньку приходила в себя. И, хотя сердце всё равно оставалось не на месте, а душа до сих пор ныла, совесть почти успокоилась. Проревевшись на руках у Виталика и заправившись тёплым ромашковым чаем, я потащила любимого на вечеринку.
Дорогой до Монклера* окончательно убедилась, что такой исход событий даже для Тодда будет наилучшим. Не представляю, как ему было бы больно, произойди всё это позже.
И поэтому, хотя бы так. Малой кровью…
Огромный коттедж отца Хизер белел среди дубов и сахарных клёнов, словно выточенный из слоновой кости. Контраст нежно-молочного и ярко-зелёной, идеально подстриженной лужайки, как ни странно, меня умиротворил. Не зря говорят, что зелень успокаивает.
— Златуль, может я, всё-таки, поеду домой, а потом заберу тебя? Скажем, в одиннадцать. — Опять он за своё! — Я чувствую себя даже здесь лишним, а там… Не хочу, чтобы тебе было неловко перед друзьями.
— Ну правда, хватит, Виталь! Мне не может быть за тебя неловко! Ты — мой главный гость. Поэтому, потерпите уж, пожалуйста, присутствие пятидесяти девятнадцати летних индивидов! Всего-то пару часиков.
— Пятидесяти? Ты серьёзно?
— Ну да. У Хизер меньше не собирается. Ну пойдём скорее, любимый! — я поднялась на цыпочки и почти чмокнула его в щёку, но Виталик ухитрился поймать мой поцелуй губами.
— Согласен, если теперь будешь называть меня так.
— Ну-у… Надо подумать… А давай, ты отдашь мне в единоличное пользование свою
