Они отправились в путь на следующий день ранним утром. У Гизелы почти не осталось времени, чтобы проститься с отцом. Сэр Уолтер был поражен тем, что лорд Ален покидает Элистоун в такое время года и к тому же берет с собой его дочь.
У Гизелы нашлась скромная и достаточно теплая одежда, которая как нельзя лучше подошла для ее роли жены купца. Лорд Ален оделся в темного цвета штаны и коричневую тунику, а плащ заколол простой медной булавкой. От украшений они оба отказались.
Гизела не была уверена, надел ли ее муж под тунику кольчугу, но меч и кинжал он точно положил в мешок, притороченный к седлу. Плащи обоих были из серой домотканой материи. Гизела знала, что в такую холодную погоду ей будет очень не хватать подбитой мехом теплой накидки.
Было решено, что Алгар тоже поедет с ними, так как Сигурд не умел ездить верхом. Гизела считала, что парня вообще не надо брать с собой, но у лорда Алена были свой соображения на этот счет.
Гизела села на лошадь, с которой сняли дорогую попону, а лорд Ален вместо своего норовистого боевого скакуна выбрал коня попроще. Олдит устроилась позади Эдвина, а Сигурд — позади Алгара. Все закутались в грубые шерстяные плащи и натянули капюшоны.
Эдвин вел вьючную лошадь с двумя коробами, в которые лорд Ален положил образцы шерстяной материи якобы для продажи на рынках в городах, которые им предстояло проехать.
Подсаживая Гизелу в седло, он задал ей лишь один вопрос:
— Ты не передумала?
— Нет, конечно, нет!
— Сэр Уолтер весьма недоволен. Слава Богу, он не знает, насколько опасно наше путешествие. Он лишь боится, как бы твоя лошадь не сломала ногу на скользкой тропинке и не сбросила тебя.
— Я была осторожна в разговоре с папой, хотя мне кажется, что он кое о чем догадался.
— Я отправил в Брингхерст небольшой отряд опытных солдат, так что ты можешь не беспокоиться за отца.
— Спасибо, — тихо сказала Гизела. — А наши сопровождающие знают о цели путешествия?
Лорд Ален высокомерно поднял брови.
— Мои подчиненные привыкли ни о чем не спрашивать. А Сигурд вообще должен радоваться тому, что его освободили из заточения. — Он невесело усмехнулся. — Он и его мать будут зорко следить за тобой. Я доверяю только им — они знают тебя с детства, и ты им дорога.
— Мне без Олдит не обойтись, — улыбнулась в ответ Гизела. — Что касается Сигурда, то он умеет драться.
Всадники передвигались настолько быстро, насколько было возможно, но это удавалось, лишь когда они съезжали в сторону от основных дорог, а на главном торговом пути приходилось изображать простого купца, жену и слуг.
Лорд Ален направлялся в город Лестер, а оттуда — на запад в Варвик и дальше по старой Фосской дороге, построенной еще римлянами. Затем их путь пролегал через Котсвольдские холмы к Чиппинг-Нортону, Сайренсестеру, Чиппенему и, наконец, к Девайзесу.
— Нам придется обогнуть королевский лагерь около Уоллингфорда, — сказал Гизеле лорд Ален, — и постараться не столкнуться с воюющими армиями, не говоря уже о тех солдатах, которые попадутся нам на пути, поскольку под осадой не только Уоллингфорд, но, возможно, и Малмсбери.
Погода была плохая, но Гизела ожидала худшего. Она удивлялась обилию путешественников. Казалось, что в такой морозный январь люди должны сидеть около очагов, но, выходит, у многих были дела. Им встречались солдаты, торговцы и даже монахи и священники.
Мороз стоял сильный, но снега не было. По изрезанным колеями и покрытым льдом дорогам передвигаться было трудно и опасно, так что порой приходилось ехать очень медленно.
Они останавливались там, где, как считал лорд Ален, их не станут ни о чем расспрашивать. В монастырях Гизела спала вместе с Олдит, а в захудалых трактирах ей удавалось предаваться страстной любви в объятиях мужа.
Она ужасно боялась за него, но не подавала виду и старалась держаться уверенно и спокойно. Бывало, что от усталости ей хотелось плакать, но Гизела ни разу не пожаловалась, лишь стискивала зубы и терпела. А Олдит, глядя на Сигурда, возносила молитвы Пресвятой Деве.
* * *
В Сайренсестере лорд Ален услыхал наконец долгожданные вести. Горластый и болтливый хозяин постоялого двора рассказал ему, что сын королевы Матильды высадился на побережье Англии в Уэрэме двадцать шестого января.
— Говорят, что у него тридцать шесть кораблей и больше сотни рыцарей, а также несколько тысяч солдат. Многие его ждут, и неудивительно — стоит только посмотреть, что здесь творится последние годы. Король, правда, старался навести порядок, благослови его Господь, но ему это не удалось. Даже здесь, так далеко на западе, мы не знаем, проснемся ли живыми утром. Может, этот молодой Анжуйский наведет порядок. Странно, — продолжал он, — один купец рассказывал, что когда Генрих высадился и пошел в церковь вознести благодарность Богу за успешное плавание, то хор как раз пел: «Ты владычествуешь над всем; и в руке твоей сила и могущество» note 17. Похоже на пророчество, правда?
Лорд Ален лишь рассеянно кивал в ответ. Хозяин трактира ничего не сказал о том, сколько военачальников короля Стефана и баронов-предателей встречали Генриха. Именно это предстояло разузнать в Девайзесе.
* * *
По дороге на юг им стало попадаться все больше отрядов вооруженных людей. Лорд Ален старался избегать их, но как-то их остановил капитан отряда из двадцати солдат и заставил открыть короба и показать товар. Гизела видела, как напрягся ее гордый муж, которому пришлось подчиниться нахальному грубияну. Она ждала взрыва ярости, но барон обуздал гнев. Гизела облегченно вздохнула, лишь когда они отъехали от гогочущих солдат.
Девайзес кишел вооруженными людьми, но это были уже не беспорядочные толпы, которые встречались на дорогах, а управляемые господами отряды. Здесь собрались многие из самых влиятельных и могущественных в королевстве баронов.
Лорд Ален внимательно ко всему присматривался, а оба охранника не спускали глаза с Гизелы, оберегая ее от возможных оскорблений или нападения.
Доказательства того, что военные отрады взбунтовались против короля, были налицо. Молодой Генрих жил в замке, именно сюда явились бароны-отступники.
Ален и Гизела устроились в трактире в предместье торгового города. Им повезло, так как незадолго до их появления приезжий рыцарь освободил невзрачную комнатушку, где и поселилась Гизела с Олдит, а лорду Алену с юношами пришлось довольствоваться жутким помещением во дворе.
Олдит ушла за водой для госпожи, а лорд Ален брезгливо оглядел грязную комнату.
— С тобой останутся Алгар, Сигурд и Олдит. Я прикажу им днем и ночью сторожить дверь.
