— Тётенька, отпустите меня. Я просто мимо проходил, никого не трогал! — заголосил этот мелкий паршивец.
— Ну-Ну, а кошелёк ты просто так срезал, — отозвался один из охранников.
В это время к нам уже спешила городская стража.
— Не волнуйтесь, Ваша милость. Раз поймали на горячем, сейчас к палачу и наказание, — прогудел городской стражник.
— И какое наказание ждёт этого мальца? — полюбопытствовала я.
— Так у нас одно наказание за воровство, руку отрубят, да домой отправят, — ответил он.
Я содрогнулась, услышав эти слова. Как говорили в моём мире, это не мы такие, это жизнь такая. Никто из нас не знает, почему этому мальчику пришлось воровать. Мальчишка побелел и весь затрясся. На его глазах навернулись слёзы. Он упал на колени и зажал голову руками. Я присела к нему.
— Зачем ты стал воровать? — просто спросила я.
— А как мне ещё жить, чтоб не сдохнуть с голоду? — всхлипнул мальчик. — Мать шлюхой работала, а год назад последний клиент её так изувечил, что она даже не может встать с лавки. Две старших сестры, двенадцать и четырнадцать лет, ещё малы. Вот подрастут и в шлюхи пойдут, тогда деньги будут. Старший брат был, да прошлой зимой умер. Ему тоже руку отрубили. Я один мужчина в семье остался, кормить их должен.
— А если я предложу тебе и твоим сёстрам поехать со мной, там тебе и сёстрам будет дело — настоящее ремесло, а не воровство и блуд? — спросила я. — Только мать придётся оставить.
— Мамка умерла ещё вчера. За три медных монеты мне обещали её похоронить.
— Если мы похороним твою мать, ты поедешь с нами?
— Поеду только с сёстрами, — тихо сказал малыш.
— Вы пойдёте с нами, в тот район опасно соваться одним, — сказал граф, на что стражники кивнули.
Через час на лошадях, пробираясь через грязь, мы добрались до невысокой деревянной хибары. Никелиас отдал одному из стражников распоряжение, захоронить труп женщины.
Стражник зашёл в хибару, оттуда выскочили две девчушки. На возраст двенадцать и четырнадцать они не выглядели, были изможденные и оголодавшими. Тим, так представился мальчик, обнял девочек и рассказал им о нашем предложении.
— Скажите, ребята, — обратился к детям граф. — А есть ещё мальчишки и девчонки вашего возраста и постарше, которые захотели бы тоже с нами поехать.
— Да много кто, — откликнулся Тим. — Здесь сирот, да и просто ненужных детей очень много. А сколько вы сможете взять с собой?
Я прикинула в уме. Десять учеников просил ювелир, двадцать-тридцать девочек просили швеи, двадцать шустрых мальчишек просили стеклодувы. Мебельщики были готовы взять в обучение сорок мальчиков и девочек, гончары готовы были принять до пятидесяти учеников, в основном мальчишек, а в деревне, где ткут ковры, готовы были принять шестьдесят девочек в обучение. Кузнецы тоже были готовы принять к себе мальчишек двенадцати-четырнадцати лет, но не более двадцати.
— Много, двести тридцать человек, — ответила я.
— Да куда ж вам столько деток-то? — спросил один из городских стражников.
— Мы открываем ремесленные мастерские и большие производства, мастера просили привезти им учеников, преимущественно сирот. Дети будут обучаться бесплатно, но должны будут отработать в графстве сорок лет, — объяснил граф.
— Мы поможем вам собрать таких ребятишек. Они всё равно у нас на учёте, а так нам хоть меньше хлопот. Отправить тоже поможем, и до места сопроводим. Думаете, легко ли на это смотреть, когда детям руки рубят? — сдавленно проговорил городской стражник.
— Закон суров, но он закон, — произнёс Никелиас. — А каких взрослых воров ловить будите, руки не рубите, по распоряжению короля, им всем должны будут надеть подчиняющие браслеты. Теперь все воры, разбойники и убийцы должны работать на строительствах дорог.
— А вот это хорошо. Мы их всех знаем. Теперь как миленькие на благо королевства поработают. А то ведь им отрубишь руку — они на паперти сидят. Хоть город безопасней станет, — обрадовался стражник.
Глава 26
Последующие три дня брат вникал в работу верфи, а я в сопровождении охранников гуляла по центру города. На третий день ко мне подошёл стражник, с которым мы вместе ходили по бедному району города. Я узнала его по широким мускулистым плечам, густой рыжей бороде и добрым голубым глазам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ваша милость, тут дело такое, — начал он, замявшись. — Мы же ж стали во всех бедняцких районах всех разбойников арестовывать и на каторгу отправлять. Да еще и ребятишек от восьми до шестнадцати лет всех собираем, кого знаем, что хорошие они, только жизнь у них не мед. А наш градоправитель прознал и сказал, что уже наслышан о вас. Поговорить с вами больно хочет.
— Ну, веди, поговорим, — усмехнулась я.
Мы прошли к двухэтажному каменному дому. На крыльце нас встречал сорокалетний, полноватый с залысинами у висков мужчина. Взгляд его был острый и проницательный.
— Здравствуйте, Ваше сиятельство, — подошел ко мне он. — Позвольте представиться, Пармис Ноар, градоначальник Марлеи.
— Здравствуйте, — кивнула я. — Зачем вы хотели меня видеть?
— Ваше сиятельство, пройдёмте в кабинет, — предложил он.
Мы прошли в здание и по широкой серой каменной лестнице поднялись на второй этаж. Следует отметить, что в здании царила идеальная чистота. Зайдя в просторный кабинет, увидела стол, стулья, книжные полки. Всё, как полагается. Здесь также царил порядок, что мне нравилось. Пармис Ноар жестом пригласил меня присесть. Мои охранники остались за дверью. Я опустилась на один из стульев и ожидающе посмотрела на хозяина кабинета.
— Ваше сиятельство, я наслышан о вас, о вашей деятельности в замке, о том, что вы великолепный целитель, а также обладаете острым умом и необычным взглядом на, как бы казалось, обычные вещи, — начал он. — Мой брат участвовал в обороне крепости в первой половине этого месяца. И рассказал о том, как вы и ваш магистр заставляли всех соблюдать чистоту и порядок. Во время осады крепости было много раненых, но все остались живы и здоровы. Не у кого не загноились раны, как это обычно бывает в таких случаях. Ещё брат рассказал о том, как объяснил целитель появление болезней. Я думал несколько дней и пришёл к выводу, что вы правы. Чёрная лихорадка за эту зиму выкосила половину населения города. Многие дети остались сиротами, а старики одинокими. Я решил, что нужно сделать всё необходимое, чтобы не допустить повторение такой ситуации. Мы уже начали приводить в порядок центр города, создали городские указы, и каждый день людям рассказывают о причине болезней, как можно их избежать. Ремесленники и купцы поддержали эту идею, мы создали фонд облагораживания города. Было решено вымостить все улицы, даже в бедняцких районах. Мусор собирать и вывозить загород для его сжигания. Травники приготовили специальные зелья для травли крыс, клопов, тараканов, блох и вшей. Я понимаю, что работа только начата, но хочу спросить совета, как нам улучшить ситуацию в городе.
— Да, я все четыре дня гуляла по городу. Даже в трактире, в котором мы живём, соблюдается чистота, хотя с паразитами пришлось повоевать, но думаю, в той таверне ещё долгое время не заведётся никакая живность, — усмехнулась я. — Для того, чтобы облагородить город, вы правильно начали, но это только вершина айсберга. При строительстве мостовых вам необходимо сделать из плоского камня сливные каналы. Это поможет выводить из города ливневую воду и грязь. Каналы должны быть связаны между собой и в итоге вода будет уходить в отдельное место, возможно, овраг. Только прошу вас, не в море. В случае слива нечистот в него рыба может погибнуть или же просто стать непригодной в пищу. Следующим этапом, вам необходимо решить вопрос с нечистотами. Люди выливают содержимое горшков и помойных вёдер прямо на улицу. Это тоже очень опасно. Стоит обязать всех жителей города выкопать золотную яму и построить над ней небольшой сарайчик. В полу сделать дыру. Это сооружение называется «туалет». Туда люди смогут ходить справлять нужду и выливать помои.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
