Ко мне домой.
Что?
Я же сказал, нам нужно поговорить. Без свидетелей. В нормальной обстановке.
Да, но… я замолкаю, не найдя ни одного весомого аргумента, чтобы возразить.
Через несколько минут мы подъезжаем к стеклянному небоскребу. Машина плавно въезжает в подземный паркинг. Роман глушит мотор, но никто из нас не спешит выйти наружу. Я слишком обескуражена тем, что он привез меня к себе домой.
Я достаю из сумочки влажные салфетки и зеркальце. Резкими движениями стираю размазавшуюся под глазами тушь. Слышу тяжелое дыхание Романа, который до сих пор не остыл и начинаю нервничать еще больше.
Пойдем, Мира. Нет смысла оттягивать этот неприятный для нас обоих разговор.
По телу проходит дрожь от его равнодушного холодного голоса.
Я дергаю ручку на дверце автомобиля, прижимая к груди сумочку, покидаю салон.
Мы с Романом направляемся к лифтам. Он прикладывает ключкарту к панели, вызывая лифт. Ощущение, словно проходит целая вечность прежде, чем перед нами раскрываются створки.
Никогда раньше не чувствовала себя настолько неуверенно и растерянно рядом с другим человеком.
Мы поднимаемся на последний этаж. Стоим по разным углам кабинки, не встречаясь взглядами даже в зеркале. Дверцы перед нами открываются, пропуская в роскошный холл пентхауса.
Необычно находиться здесь и понимать, что Роман живет в этом месте. Завтракает, смотрит по вечерам фильмы, принимает душ, читает новости, водит всяких девиц…
Я усиленно делаю вид, что больше всего на свете меня интересует интерьер квартиры и вид за панорамными окнами, а не мужчина рядом.
Я обхожу просторную гостиную, рассматриваю картины на стенах, которые стоят скорее всего больше чем вся моя квартира. Взгляд проходится по всему, абсолютно игнорируя Романа, который застыл у входа, скрестив руки на груди.
Я знаю что он внимательно наблюдает за мной, но при этом молчит. Ждет подходящего момента?
Я могу посетить уборную? Хочу умыть лицо, — спрашиваю, прочистив горло, и все так же блуждаю взглядом по комнате. мне нужен короткий перерыв перед разговором с Багировым.
Да, конечно. Вон та дверь. Я пока сделаю нам кофе.
Стуча каблуками, я спешу скрыться в ванной комнате. Закрыв дверь, сразу же выдыхаю. Сердце в груди бьется гулкогулко. Я прикладываю руку к ребрам, делаю несколько глубоких вдохов. Наконецто могу нормально мыслить.
Через несколько минут я наконецто могу выйти и спокойно смотреть в глаза Роману. Жду его вердикта. На душе не спокойно, но я готова услышать от него чтоугодно.
Присядь, Рома берет меня за руку и подводит к креслу.
Меня обдает жаром от его прикосновения.
Не могу перестать думать о том, что постоянно создаю ему неудобства, пользы от меня практически нет. Он даже возмущение толком высказать не может. Только дунет я расплачусь.
Изза этого становится еще хуже.
Я опускаюсь в мягкое кресло, Рома нависает надо мной. Кажется, он тоже нервничает. Это повышает напряжение между нами.
Дину я знаю давно. Это не случайный человек. Когдато я думал, что провести с ней жизнь неплохая идея. Рома делает паузу, а я цепенею. Дина моя бывшая невеста.
Что? меня даже голос предает. Кровь начинает стучать в ушах. Я резко вскакиваю со своего места, а потом так же резко опускаюсь обратно. Смотрю расширенными от удивления глазами на Багирова, неспособна из себя выдавить ни звука.
Она разорвала наши отношения в трудный для меня период, обвинив в том, что я не уделяю ей достаточно времени. У меня умерла мать, Костя был еще несовершеннолетним балбесом, готовым на эмоциях сотворить все чтоугодно, отец впал в депрессию, забросил дела. Мне пришлось все взять в свои руки. Дина взбесилась, потому что нашу свадьбу пришлось перенести изза траура. Она обвинила меня в том, что я эгоист, и ушла. А через полгода решила, что мы можем начать сначала.
Это… Это ужасно. Я говорю на автомате, стараясь переварить информацию. Как та милая девушка, которая произвела на меня такое положительное впечатление, могла повести себя с Ромой как последняя тварь? А еще как ей хватило наглости явиться после того, как она уже однажды бросила его в самый сложный момент…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вскидываю взгляд на Рому и чувствую, как колет в сердце. По его лицу видно, что разговор для него неприятный. Может даже до сих пор болезненный.
И у меня даже язык не повернется сейчас обвинить его в том, что молчал. Я знаю, как неприятно вытряхивать свое же грязное бельем из дальних полок перед посторонним человеком.
Мой отказ ее задел, поэтому она время от времени писала обо мне гадкие статейки, до которых никому не было дела. В этот раз она решила взяться за тебя, потому что ты моя невеста.
То есть, она специально наняла меня как свадебного организатора?
Думаю, именно так и есть. Докопалась до правды, которая могла стать сенсацией для всех, удовлетворить ее «эго» и возвысить в кругах таких же желтушников, как она, а потом тихонько сбежать.
В голосе Ромы то и дело проскальзывает злость, но он изо всех сил старается сохранять тон и лицо. Во мне смешивается злость, досада и боль. Не хочу верить, что в мире живут такие ужасные люди, как описанная Ромой Дина. Её внешность кажется ангельской, а вот нутро, судя по всему, я не разглядела.
Я не могу поверить. Она же… Это вообще случайно получилось… Моя подруга посоветовала меня ей, из последних сил цепляюсь за то, во что уже и сама толком не верю. Хмурюсь, смотрю на Рому.
Не будь наивной, Мира. Случайностей не бывает. Она хотела уколоть меня больнее, использовав тебя.
Но почему ты мне сразу не сказал, я бы… Я не договариваю, потому что Рома совсем не весело хмыкает и перебивает:
Что ты? Отказалась бы от этой свадьбы? Я тебя, кажется, так и просил сделать.
Но ты не говорил кто она.
Чтото изменилось, если бы я сказал? тон, которым Рома задает вопрос, сам по себе предполагает ответ. Он думает, что нет. А меня снова начинает потряхивать.
Конечно! — пылко заверяю его. — Или ты думаешь, что у меня совершенно нет чувства собственного достоинства? Я бы ни за что не взялась за свадьбу бывшей невесты своего жениха. Пусть и фиктивного!
Роман тяжело вздыхает, ерошит пятерней отросшие волосы и отводит от меня взгляд. Молчит какоето время.
Ладно, эту проблему я уже уладил, потому что заранее взял на контроль. А теперь давай поговорим о том, почему ты мне соврала?
В комнате повисает тяжелая пауза. Рома ждет, а я пытаюсь подобрать слова.
Я не врала, задираю подбородок. — Вернее, изначально я врала не тебе. Не могла же я сказать бывшему парню, что открыла похоронное бюро? Ты просто стал свидетелем моей маленькой лжи и я не знала как тебе сказать об этом. К тому же… Я прочищаю горло, чувствую как кровь приливает к лицу, уши начинают гореть от стыда. — К тому же, какой нормальный мужчина захотел бы связаться с гробовщицей? — мой голос звучит на порядок тише.
Всё время наших с Ромой фиктивных отношений я надеялась на то, что этот момент не наступит. Не хочу быть жалкой. Но и лучше, чем сказать правду сейчас, наверное, варианта нет.
— Когда я знакомилась с кемто и говорила какого рода бизнес веду, то до второго свидания обычно не доходило, произношу притворно спокойно и даже улыбку вымучиваю, вскидывая взгляд на Рому. Он смотрит внимательно, ждет продолжения. А во мне всколыхиваются разом все страхи и обиды: Такие мужчины, как ты, ищут себе в спутницу хорошеньких, милых девушек. Вам не нужно, чтобы шлейфом за ней тянулось чужое горе. Вы даже не думаете, насколько нужно и важно помогать людям в том, что стараюсь делать я. Я для вас обслуживающий персонал, ктото второго сорта.
Я вижу во взгляде Ромы желание перебить и возразить, но не даю. К глазам подступают слезы. Может лучше бы снова прервать разговор и сбежать в ванную, но я поступаю иначе. Тянусь ладонью к лицу Ромы и прижимаюсь подушечками к его губам.
Склоняю голову, улыбаюсь сквозь слезы…
Ты был слишком важен для меня, чтобы я рискнула признаться и увидеть, как ты во мне разочаровываешься. Тебе понравилась распорядительница элитных свадеб… С гробовщицей ты не связался бы…
