авеню.
Дом был ярко освещен и принаряжен. Хозяйка, ее дочь и племянница оделись с особой тщательностью.
Но пришли пока не все: ожидали еще двоих. Скоро и они явились.
Это были мистер Лукас и его приятель. Они тоже вернулись в Нью-Йорк. Еще в Ньюпорте через посредство Суинтона они познакомились с миссис Гирдвуд и получили приглашение.
Теперь все гости распределились пропорционально: три леди и столько же джентльменов, набор из шести. Впрочем, по мнению мужчин, сама миссис Гирдвуд была лишней. Лукас мечтал о Джули, а его друга привлекали голубые глаза Корнелии. Львом на приеме был, конечно, мистер Суинтон. Ведь он иностранец, англичанин, и поэтому повышенное внимание к нему вполне естественно. Миссис Гирдвуд ужасно хотелось рассказать, какой он большой лев. Но мистер Суинтон взял с нее слово хранить тайну.
Беседа за обеденным столом велась непринужденная. У представителей разных народов, говорящих на одном языке, всегда найдутся общие темы. Этими темами их снабжают их страны. Говорили об Америке, но больше об Англии. Миссис Гирдвуд отправлялась туда со следующим пароходом — каюты были уже заказаны. Вполне естественно, что она расспрашивала.
— Относительно ваших отелей в Лондоне, мистер Суинтон. Конечно, мы хотим остановиться в лучшем. А какой вы считаете лучшим?
— «Клайендон», конечно. «Клайендон» на Бонд-стйит. Этот лучший во всех отношениях, мадам.
— «Кларендон», — повторила миссис Гирдвуд, взяла записную книжку и записала. — Бонд-стрит, вы говорите?
— Бонд-стйит. Это наша модная улица для пуогулок, там лучшие магазины.
— Мы остановимся там, — сказала миссис Гирдвуд, записывая адрес и возвращая записную книжку в сумочку.
Нет необходимости подробно передавать последующую беседу. Обычно разговор за столом, когда собеседники мало знакомы друг с другом, не очень интересен, а гости миссис Гирдвуд подходили под эту категорию.
Тем не менее вечер прошел хорошо и даже весело. Только Джули иногда выглядела задумчивой и тем вызвала легкое раздражение у Суинтона и Лукаса.
Однако время от времени она бросала на них взгляд своих темно-карих глаз, который внушал им надежду на будущее.
Опасные глаза у Джули Гирдвуд. Их взгляд был способен лишить душевного спокойствия даже таких маловосприимчивых мужчин, как Луис Лукас и Ричард Суинтон.
Обед закончился, и джентльмены собрались уходить.
— Когда можно ждать вас в Англии, милорд? — спросила миссис Гирдвуд у мистера Суинтона, отведя его в сторону.
— Следующим пауоходом, мадам. Сожалею, что не могу отплыть с вами. У меня в этой стуане небольшое дельце, связанное с бйитанским пуавительством. Такое неудобное пйепятствие, но я ничего не могу поделать.
— Мне тоже жаль, — ответила миссис Гирдвуд. — Было бы очень приятно путешествовать с вами. И я уверена, что мои девочки тоже очень этому радовались бы. Но надеюсь, мы встретимся по ту сторону.
— Несомненно, мадам. Я был бы очень уасстойен, если бы мы больше не встйетились. Вы, конечно, напуавляетесь пйямо в Лондон? Сколько вйемени вы намейены там оставаться?
— О, долго. Может, всю зиму. Потом отправимся на Рейн — в Вену, в Париж, в Италию. Мы намерены совершить обычный тур.
— Вы говойите, что собийаетесь остановиться в «Клайендоне»?
— Да, по вашей рекомендации. Будем жить там, пока остаемся в Лондоне.
— Я позволю себе пйедставиться, как только вейнусь в Англию.
— Милорд, мы будем ждать вас.
* * *
Гостиную закрыли, леди остались в доме, а три джентльмена спустились в прихожую, где лакей и дворецкий помогли им одеться. Хотя пришли они порознь, вышли вместе.
— Куда теперь? — спросил Лукас, когда они остановились на тротуаре Пятой авеню. — Ложиться спать еще рано.
— Весьма уазумное замечание, дууг Лукас! — сказал Суинтон, вдохновленный большим количеством вина за столом вдовы. — А куда вы пйедложите?
— Ну, я бы предложил немного поразвлечься. У вас с собой есть деньги, мистер Суинтон?
Мистер Лукас по-прежнему не знал, что его спутник — лорд.
— О, да, да. Тысяча ваших пйоклятых доллауов, мне кажется.
— Простите за такой вопрос. Я спросил на случай, если вам захочется сделать ставку. Если хотите, мой кошелек к вашим услугам.
— Спасибо, спасибо. Я готов поуазвлечься.
Лукас провел Суинтона с Пятой авеню на Бродвей и вниз по Бродвею в «ад» — одно из тех маленьких уютных заведений на боковых улицах, где ужин подают только посвященным.
Суинтон стал одним из них. У Лукаса были причины, чтобы его представить. Рассуждал он так:
«Похоже, у англичанина есть деньги, и он не знает, что с ними делать. Но в Ньюпорте он ничего не тратил. Напротив, он даже увеличил свой капитал, пощипав голубей, которых я ему представил. Любопытно бы поглядеть, как у него получится с ястребами. Теперь он среди них».
Представивший Суинтона думал также и о Джули Гирдвуд.
«Надеюсь, они доберутся до его долларов, очистят его. Он это заслужил. Мне кажется, он очень хитрый тип».
В основе этого желания была ревность.
И еще до того как объявили, что игра закрывается на ночь, фальшивый друг увидел, что его надежды сбываются.
Вопреки обычной хитрости и проницательности, бывший гвардеец действовал под влиянием выпитого. Ужин с бесплатным шампанским довел его до состояния одного из голубей, которых он сам щипал, и он оставил гнездо ястребов без единого доллара в кармане.
Лукас заплатил за наемную карету, которая доставила его в отель, и эти двое расстались.
Глава XXVI
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОШУТ
Осеннее солнце только что взошло над равниной желтой Тиссы, когда два путника выехали из ворот старинной крепости Арад и направились к деревне Вилагош, расположенной в двадцати милях.[87]
Вряд ли стоит уточнять, что они были верхом. Пешком не передвигаются по равнинам Венгрии.
