— Да простит меня великодушный Эльрат, но я ненавижу колдунов, некромантов, культистов. Я искренне ненавижу всех тех, кто продал свою душу демонам и прочим тварям Хаоса и Преисподней.
Я, повинуясь неожиданному порыву, взял Киру за плечи, притянул ее к себе и крепко обнял. Она уткнулась мне в грудь и громко разрыдалась.
— Ты не сдерживай себя, — шептал я, гладя ее по распущенным волосам, пытаясь успокоить. — Ты поплачь. Слезы они очищают душу. Поплачь, не держи в себе эту ненависть. Поплачь. Станет легче.
Откуда они взялись? Я имею в виду те слова, что сейчас шептал на ухо рыдающей исповеднице. Они возникали в голове сами собой, словно я их когда-то и где-то слышал.
«А может быть фильм какой в детстве смотрел с подобной сценой? Или книжку читал?»
— Вот и вся история, — произнесла Кира громко шмыгая и утирая с лица слезы. — Про свиток не рассказала, думала, что ты мне не поверишь. Решишь, что я с настоятелем заодно была.
— Это почему вдруг?
— Ну мои знания в демонологии и все такое, а тут еще свиток портала. Ты бы мне точно не поверил.
Когда Кира проревелась и немного успокоилась, она рассказала, каким образом ей удалось получить меч, и как она вернулась назад. Почему исповедница прыгнула в портал за некромантом, я понял еще до ее рыданий.
Портал, что открыл некромант, вел в деревню с милым названием Звонкое, которую культисты превратили в свою базу. Она стояла на изгибе реки Тарковки недалеко от Кривого перевала, что шел через Серый кряж на юго-западной границе моих земель и куда, кстати, со слов Ростиха направились остатки орочьей Орды.
Вывалившись из портала на краю деревенской площади Кира оказалась посреди разборок между некромантом и демонологом, правой рукой Проклятого рыцаря отряд которого разбил воинов Ордена Орла под предводительством сэра Седрика. Разговор у них шел в агрессивной манере, в том плане, что трое фанатиков схватили колдуна, а демонолог за что-то отчитывал последнего, отпуская грубые ругательства в его адрес и угрожая быстрой расправой. Кстати на краю площади несколько крестьян уже сложили вязанки хвороста под вкопанным в землю столбом.
Клинок Святого Варлаама был у одного из культистов, который стоял спиной к вывалившейся из портала исповедницы. Девушка не растерялась и массово благословила собравшихся фанатиков и служителей дьявольского культа. Призванного демона и культистов неслабо так колбасило, некромант же отделался легкой головной болью. Кира подобрала меч и активировала свиток портала, что невольно украла у бывшего настоятеля монастыря вместе с книгой по демонологии. Портал вел к баронскому замку, вернее к бухте, где он когда-то стоял. Видимо настоятель с Проклятым рыцарем планировали собрав силы культистов в один кулак с помощью портала явиться под стены замка, используя эффект неожиданности. Может быть, это был их совместный план с некромантом, а может быть наоборот, они хотели таким образом покончить и с бароном и с некромантом одним ударом? Кира об этом ничего не знала, а я не стал ломать себе голову.
Пока она активировала свиток портала, некромант первым пришел в себя, а сразу за ним и демон. В итоге ей досталось от парочки заклинаний колдуна и немного от адского огня.
История, конечно, так себе, но мне очень хотелось верить, что именно так все и было. К тому же смысл ей городить подобное? Если бы она была заодно с некромантом или культистами, какой резон ей возвращать мне артефакт и возвращаться самой?
— А когда мы успели перейти на «ТЫ»? — я с улыбкой смотрел на девушку с опухшими глазами и раскрасневшимися щеками.
— Простите меня Святой Отец, — в ее глазах не было раскаяния или смущения, в них светилась озорная игривость. — Но ваша реакция, когда я вернулась в лагерь…
— Я понял, — резко перебил ее, и отвернулся, глядя на горизонт.
Мои щеки залил предательский румянец. Прекрасно понимая, что девушка сейчас или подначивает меня, или откровенно со мной флиртует, и я не знал как себя вести. Я вообще не знал, как себя ведут с женщинами в подобных ситуациях. Эльфийка ночью на озере не в счет. Там я дурачился, воспринимая все за веселую игру. Да и Лидаэль как женщину я не воспринимал, в том смысле, что не представлял себя вместе с ней. В смысле как мужчину… Пьфу ты! Короче вы поняли, что я имел в виду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А здесь? Здесь красивая девушка очень прямо намекает мне, что я ей нравлюсь.
В старом мире таких ситуаций у меня попросту никогда не возникало. В виртуальности, я часто посещал игры и отдельные локации с очень откровенным контентом, где ухаживания и флирт были лишним. К тому же меня очень удивило поведение Киры. Она ведь исповедница и в алгоритме ее поведения целомудрие и воздержание от плотских утех должны стоять на первом месте. Это своего рода аксиома для этих персонажей. Но несмотря на это девушка откровенно указывала мне на мое внимание к ее ножкам и, судя по ее поведению и взгляду, это внимание ей доставляло удовольствие.
«А так быть не должно. Хотя в монастыре до моего появления творилось вообще черт знает что. — Попытался найти логическое объяснение вниманию со стороны исповедницы. — Возможно перейдя под управления «Ковчега» поведенческие алгоритмы перестраиваются, делая неигровых персонажей более человечней что ли. С нашими страстями, пороками и слабостями. И вполне может быть, что поведение Киры часть какого-нибудь не очень хорошего для меня сценария».
Меня выручил прибежавший с докладом мечник.
— Святой Отец, — переводя дыхание, просипел он. — Там чужаки пожаловали, раненные. Просят пустить и еды. Из Ордена Орла они, что бывшему барону на помощь шли. С ними рыцарь, но больно тяжелый он. Без исповедницы или клирика до вечера вряд ли дотянет.
— Скажи Лазарю, чтобы рыцаря к послушнице несли. Мы с исповедницей сейчас подойдем.
Мечник боднул головой и побежал назад.
— После договорим. Дела нас, — кивнул я на палаточный лагерь и, выдержав короткую паузу, добавил, сделав ударение на первом слове, — с тобой важные ждут.
Кира спрятала улыбку, но глаза выдавали девушку с головой, они в буквальном смысле лучились от радости и самодовольства.
«Все равно, как-то неправильно она себя ведет, — червь сомнения продолжал грызть мой разум, пока я в сопровождении исповедницы спускался с холма».
На самодельных носилках, у порога лекарской палатки, лежал мужчина среднего возраста без доспеха. Лицо было бледным, дыхание неровным, а нательная рубаха вся в засохшей крови.
Кира присела возле раненного, проверила пульс, потрогала лоб и распорядилась, чтобы сэра Седрика несли в палатку, после чего вместе с послушницей зашла внутрь.
Воины Ордена в основе своей были мечниками и все не ниже пятнадцатого уровня (бывалые), среди них выделялся один, сухопарый с колючим взглядом из-под сросшихся бровей, что стоял чуть впереди остальных. До того, как появился я с исповедницей, воин о чем-то говорил с Кларисой.
— Кто остался за старшего? — спросил я, обращаясь к Кларе, но взгляд мой был направлен на мечника.
— Я Святой Отец, — он правильно истолковал вопрос. — Картис, мое имя. Десятник второго плеча, правого крыла Орденской дружины.
Я не знал, как устроено войско Ордена Орла, а потому названые им подразделения мне ни о чем не говорили, кроме того, что он командовал десятком. То есть был сержантом по современному табелю о рангах.
«Надо бы и в своей будущей армии будет звания ввести».
В моей голове созрел план моих дальнейших действий на два ближайших дня. И первым пунктом в нем были Клариса и выжившие из Орденского отряда воины.
— Мне необходимо сопроводить из Дальванского монастыря обоз и лошадей, — я поочередно смотрел на Клару и Картиса, ожидая кто из них ответит, и примет решение. — Ждать выздоровление Седрика я не могу, выступать нужно сегодня. Я могу рассчитывать на помощь Ордена?
— Я не могу говорить за магистров и отцов Ордена, но мои люди помогут новому лорду этих земель, — не раздумывая ответил мечник.
