— С алыми ногтями, гм-м? — Карсон улыбнулся. — По-моему, я видел его в солярии.
— Какое облегчение. — Энни бросила на него благодарный взгляд. — Вы можете меня туда проводить?
— Конечно, сюда пожалуйста. — Карсон повернулся и стал пробираться сквозь толпу гостей. — Но даже не думайте, что вам удастся ускользнуть, не познакомившись с моими родителями. Моя мать просто задушит меня, если я вас ей не представлю.
Вэлери встревоженно посмотрела на Энни:
— А как Оливер?
— Что Оливер? Насколько я знаю, он еще даже не вернулся из Калифорнии. Он задерживается. — Энни с любопытством разглядывала толпу. — Какой милый дом!
Себе она призналась, что это было слишком скромно сказано. Во всех отношениях дом Шоров был шикарной усадьбой. Элегантные комнаты казались очень пропорциональными благодаря высоким потолкам и необозримому пространству отполированного деревянного пола. Длинный ряд окон от пола до потолка открывал захватывающий дух вид на озеро Вашингтон.
— Этот дом принадлежит семье Карсона уже четыре поколения, — негромко объяснила Вэлери. — Его построил его прадедушка.
— Они были партнерами с прадедушкой Вэлери и занимались судоходными поставками, — уточнил юноша.
Энни с удивлением взглянула на Вэлери:
— Я не знала, что связь между твоей семьей и Шорами имеет такие глубокие корни.
— Шоры и Рейны много лет занимались бизнесом вместе, — объяснил Карсон. — Вражда — это новое явление. — Он тепло улыбнулся девушке. — Мы с Вэл надеемся с ней покончить.
Сестра Оливера сжала губы.
— Это будет не так легко, как Карсон думает. Он незнаком с моим братом.
— Посмотрим, — сказал Карсон. Через мгновение троица вступила в длинную белую застекленную комнату. Энни сразу же поняла, что Рафаэла реализовала свой план по созданию страны чудес.
Цветные навесы и огромные подушки создавали пышный экзотический фон. Пальмы из бронзы высились над бьющим фонтаном шампанского в центре длинной комнаты.
И там, рядом с фонтаном, мирно стоял слон.
— Вот он! — Облегченно вздохнув, Энни бросилась вперед и остановилась рядом с лакированным зверем. Вэлери и Карсон последовали за ней.
— Ну и что в этом слоне такого особенного? — спросила Вэлери.
Энни опустила руку и, как на кнопку, нажала на один из алых ногтей.
— Все дело не в слоне, а в том, что я спрятала внутри него.
Раскрылся потайной ящичек, и Энни, увидев дискету, успокоилась. Она взяла ее и спрятала в свою сумочку.
— Похоже на компьютерную дискету, — заметил Карсон.
— Это и есть дискета. — Энни повернулась и улыбнулась ему. — Буду рада оставить вам слона до конца вечера. Я взяла то, что хотела. — Внезапно она прервалась на полуслове, почувствовав, что ее слова звучат слишком громко для такой шумной комнаты.
Энни с опозданием заметила, что все разговоры стихли и по толпе пробежал тихий шепот.
Жуткое предчувствие охватило ее. Вместе со всеми, кто находился в солярии, она повернула голову ко входу. Там стоял Оливер, мрачный бог — мститель в костюме и галстуке.
В гробовой тишине он направился сквозь толпу к Энни, излучая холодное презрение ко всем и всему, что его окружало. Звуки голосов усилились — все были охвачены любопытством и нетерпеливым ожиданием.
— Если он устроит сцену, я просто умру. — Лицо Вэлери помертвело. Ее губы вытянулись в тонкую полоску, а глаза наполнились тревогой. — Клянусь Богом, я просто умру.
— Успокойся, — утешая ее, сказала Энни, — Оливер не будет устраивать сцен. Вероятно, он пришел, узнав, что я здесь. Я с ним объяснюсь, вот и все.
— Ты сошла с ума! — резко оборвала ее девушка. — Мы все за это заплатим. — Она выпрямила спину. — Но мне все равно. Это моя жизнь, и я проживу ее, как хочу.
— Вот и молодец! Не бойся его, мой тебе совет. — Энни успокаивающе потрепала ее по плечу.
Карсон с задумчивым видом наблюдал, как приближается Оливер.
— Насколько я понимаю, это мой будущий свирепый шурин. Проследите, чтобы я никогда не становился между ним и куском сырого мяса.
— Он не настолько опасен. Он больше рычит, чем кусается, — быстро проговорила Энни.
— Вам виднее. — Не похоже было, что Карсона убедили ее слова.
— Энни его еще не слишком хорошо знает, — пробормотала Вэлери.
Энни решила, что настало время взять инициативу в свои руки. Она сознавала что толпа вокруг нее чего-то ждет, и напомнила себе, каким сложным может быть Оливер при желании. Решительно улыбнувшись, она двинулась навстречу ему.
— Вот и ты, Оливер. — Энни встала прямо на его дороге. — Я так рада, что ты смог прийти. Я боялась, ты не успеешь вернуться в город вовремя.
Он остановился.
— Что ты здесь делаешь, Энни?
Она положила руку ему на плечо и, поднявшись на цыпочки, пощекотала его щеку губами в надежде, что это будет воспринято как типичное супружеское приветствие.
— Веди себя прилично, — прошептала она ему на ухо. — Обещаю, что я тебе потом все объясню.
На минуту ей показалось, что Оливер собирается проигнорировать ее требование. Холодная ярость отражалась в холодном тумане его серых глаз цвета дождя.
— Конечно, ты все потом объяснишь, — очень тихо сказал он после затянувшейся паузы.
Жест его руки, сомкнувшей ее локоть, стоявшие рядом могли принять за проявление симпатии. Однако Энни почувствовала себя словно пойманной в стальную ловушку. Оливер не причинил ей боли, но она знала, что вырваться из его рук было бы так же сложно, как и взлететь. Она сохраняла на лице застывшую улыбку, когда Оливер повел ее в направлении Вэлери и Карсона.
Понимая, что Оливер собирается говорить с сестрой, Энни предприняла очередную попытку разрядить взрывоопасную обстановку.
— Оливер, мне кажется, ты незнаком с Карсоном Шором, другом Вэлери, не так ли? — бодро начала она. — Карсон, это Оливер Рейн, брат Вэлери.
Карсон вежливо улыбнулся, но в его глазах была настороженность.
— Очень приятно. — Он протянул руку. У стоявшей рядом с ним девушки был храбрый, но безнадежный вид, как будто она готовилась к расстрелу.
Когда Оливер стал медлить с ответным приветствием, Энни отбросила всякое благоразумие. Она вонзила острый каблук своей черной туфли в носок ботинка Оливера из итальянской кожи.
Тот чуть заметно вздрогнул от боли. С непроницаемым выражением лица он искоса посмотрел на Энни и, к ее невероятному облегчению, протянул руку Карсону.
— Я знаком с вашим отцом, — загадочно сказал Оливер, приветствуя Карсона явно самым коротким в истории рукопожатием.
— Я слышал об этом. — Карсон убрал руку, положив ее с видом собственника на плечи Вэлери. Надеюсь, вы не сделаете ошибки и не будете считать, что я и мой отец — это одно и то же.
Вэлери непроизвольно раскачивалась, стоя рядом с Карсоном, ее глаза были лишены всякого выражения.
Энни усилила электрический заряд своей улыбки.
— У Оливера нет никаких предубеждений. Он не строит свое мнение под влиянием минуты, правда, Оливер?
Глаза Оливера скользнули по сияющей улыбке Энни.
— Да. Я собираю всю возможную информацию до того, как принимаю решение. Правда, время от времени я обнаруживаю, что допустил ошибку, и, когда это случается, немедленно ее исправляю.
Энни предпочла расценить это заявление в самом позитивном свете.
— Да, я знаю, дорогой. Поэтому ты смог добиться в жизни такого потрясающего успеха. Кстати, мы с твоей сестрой говорили о новой выставке доколумбова искусства, которую она курирует со стороны музея Экерта. Мы ведь захотим с тобой посетить открытие выставки, правда?
— Захотим?
— Естественно. Нет никакого смысла иметь в родственниках куратора и не попасть на частные показы. А теперь попрощайся с Карсоном и своей сестрой. Я знаю, у тебя была напряженная поездка, и ты, должно быть, страшно устал. Мы поедем прямо домой и спокойно поужинаем вдвоем. Мне столько нужно тебе рассказать.
— Мне тоже нужно кое-что сказать тебе, — холодно сообщил Оливер. Он посмотрел на сестру. — Спокойной ночи, Вэл.
