Это приводит нас к возможности применить наш символ. Здесь Четвертое измерение олицетворяет Высшее Сознание, под каким бы именем мы его ни знали - Космическое Сознание, Мастерство, Сознание Христа, Трансцендентное Сознание или Нирвана. Можно назвать это измерение "глубиной". Так вот, реальность глубины можно осознавать лишь благодаря пробуждению в направлении этого четвертого измерения. Ее можно "спроецировать" в трехмерную сферу ощущений, аффектов и познавательной способности, но эта проекция есть не большая реальность этой глубины, чем описательный план моста есть сам мост.
Но так же, как инженер с помощью своего специального знания может воспользоваться таким планом для постройки настоящего моста, так и благодаря большему или меньшему Пробуждению Сознания Глубины человек может воспользоваться каким-то спроецированным выражением из Четвертого измерения, чтобы извлечь пользу Высшего Сознания. Даже скрытое Сознание Глубины можно пробудить к жизни.
Общая сумма всякого возможного Высшего Сознания вполне может заключать в себе многие измерения, быть может, неограниченное их количество, но для человечества в целом следующая ступень вполне отражена Четвертым Измерением.
Важно, что рождение из более узкой измеримости в высшую не обусловлено полным исчерпанием всех возможностей на низшем уровне. Человек раскрывается в измерениях ощущений и аффектов больше, чем любое животное, но многое в этой сфере стало воз модным для него именно вследствие пробуждения познавательной способности. Так, эстетическое восприятие помимо способности чувственного восприятия требует значительного развития аффектов и познавательной способности. Любое из этих трех измерений может быть очень высоко развито в человеке, но главным его отличием от животного все же является познавательная способность, которая среди прочего делает возможными разумную мысль и язык. В плане одних лишь аффектов человек еще не отличается от животного, ибо животные, как и люди, могут любить, быть преданными, испытывать страсть или гнев, и знают эти чувства. Но, соединив аффекты с познавательной способностью, человек безгранично увеличил возможности аффектов по сравнению с любым животным. Фактически не так уж много людей, чье наивысшее превосходство заключается в чисто познавательном измерении, тогда как большинство выделяется в измерениях аффектов и ощущений. Важный момент состоит в том, что то меньшее пробуждение, которое отделяет человека от животного, и более значительное Пробуждение, которое отделяет или отличает Богочеловека от обыкновенного человека, заключается в пробуждении какой-то совершенно новой способности. Степень развития в терминах этой новой способности является делом эволюции на более высоком уровне, но основное различие между животным, человеком и Богочеловеком не в степени развития, а в пробуждении к новому измерению сознания.
И точно так же, как пробуждение познавательной способности бесконечно обогащает развитие в сфере ощущений и аффектов, так и Пробуждение к Высшему Сознанию колоссально увеличивает способности в уже отчасти раскрытых низших измерениях. В результате большая часть того, что есть лучшего в религии, искусстве, философии и науке, вышло из рук или из уст тех Людей, которые хотя бы в какой-то степени отличались высшим Пробуждением. Вот результат, который человек, ограниченный тремя измерениями сознания, может в какой-то мере оценить, хотя Главная Сила и остается пока выше его понимания. Фактически, два отличительных признака Озаренного Человека представлены возрастанием, иной раз доходящим почти до революции, в функциях или измерениях интеллекта и аффектов. Так, животное вполне может признать, что человек как-то превзошел его в его же сфере, что обнаруживается, например, в том факте, что человек гораздо более опасный убийца, чем самый хищный зверь. Однако это животное ничего не знает о ключе, который дает человеку эту особую силу. Аналогичным образом обыкновенный человек субъектно-объектного сознания, как бы высоко он ни оценивал превосходство Человека Познания в своей собственной сфере, абсолютно слеп относительно того ключа, которым открывается сила. Как уже неоднократно повторялось, единственный способ понять это - Пробудиться самому. С помощью аналогии или символа можно лишь на что-то намекнуть, но не более. Я хочу вновь обратить внимание на тот факт, что в настоящем обсуждении понятие "измерения" употребляется в смысле, характерном для чистой математики. Измерение понимается как "степень свободы"; оно заключает в себе понятие "множественности", но вовсе не обязательно также и понятие измеримости или метрических свойств. Строго говоря, измеримость относится лишь к прикладной математике, где уместна протяженность, поскольку это свойство физической материи. Таким образом, первые три измерения, равно как и четвертое, логически не вводят понятия протяженности. Множественность как таковая поддается чисто количественной интерпретации, и таким образом устраняется затруднение, связанное с тем, что мы наделяем четвертое измерение протяженностью. Именно понятие множественности важно и первично. Без него не могло бы быть ни эволюции, ни дифференцирования, в каком бы то ни было смысле и на любом уровне. В самом деле, мы могли бы считать все пространство в смысле протяженности простой иллюзией, и, тем не менее, придерживаться чистой математики со всем богатством ее разнообразия, оставшегося незатронутым. Поистине, если читатель сумеет разрушить то влияние, которое имеет на его ум понятие протяженности, он далеко уйдет по пути приготовления себя к Пробуждению.
61. ПРИРОДА ВЕСОМОЙ МАТЕРИИ
15 сентября
За пару недель до 7 августа мне на ум пришло окончательное соотнесение одной идеи относительно природы феноменального мира, которое прояснило для меня столь многое, что оказалось решающим для снятия остававшихся интеллектуальных барьеров к Познанию. Поскольку эта идея имела такое большое значение для меня, то она может оказаться столь же важной и для других. В связи с этим я попытаюсь дать ей четкую формулировку.
Какова же природа феноменального мира? Некритичный натуралист скажет, что мир и есть самое "вещь", существующая вполне независимо от воспринимающего субъекта. Он идет далее и заявляет, что мир не только независим от наблюдателя, но и является по существу таким, каким представляется наблюдателю. Но вся философия, достигшая хоть какой-то степени критического смысла, а равно и современная наука, соглашаются, что факты заставляют изменить эту наивную точку зрения. Подлинные философы согласны в утверждении, что чем бы ни был реальный мир, он, во всяком случае, искажается нашими чувствами, и поэтому то, что человек воспринимает, есть нечто иное, чем сама "вещь". Кроме того, для физика 20-го века осязаемая материя, т. е. материя и форма, данная через чувства, определенно не является подлинной физической реальностью. С точки зрения физики истинное основание материи - это волновые системы, по существу той же природы, что электромагнитные волны или свет. К тому же эти системы не поддаются адекватному представлению в форме какой-либо чувственной модели. Лишь математическое уравнение в состоянии отразить реальность, какова бы она ни была, таким способом, который согласуется с наблюдаемыми феноменами.
В тесной связи с современной наукой и математикой развивалась школа философии, известная как неореализм, согласно которой мир понимается как состоящий из вполне реальных сущностей, но эти сущности считаются иными, чем их чувственная видимость. Эта философия высокотехнична и строго логична, и таким образом в основном находится вне сферы понимания всякого читателя, который не вполне сведущ в современном знании основ математики. Но здесь для нас решающее значение имеет лишь один момент, определяющий наше отношение к этой школе. Эта школа находится в согласии с натурализмом, считая сознание не имеющим никакого отношения к реальности. Вещи считаются тем, что они есть, независимо от какого-либо наблюдателя или мыслителя.
Если бы натуралистическая или неореалистическая точка зрения была верна, то не было бы никакого смысла в таких словах, как "Познание", "Высшее Сознание", "Пробуждение", "Я, поддерживающее вселенную", "Космическое сознание" и т. д., кроме как в чисто психологическом смысле. Неореализм, как и натурализм, отрицает, будто существует такая вещь как Метафизическая Реальность, во всяком случае, в онтологическом смысле. Наша собственная точка зрения неизбежно расходится с обеими вышеназванными школами. Хотя мы признаем, что неореализм представляет во многом несомненную ценность как частное извлечение из общей суммы всех возможностей сознания, тем не менее, мы вынуждены оспаривать его как систему, претендующую на исключительную обоснованность.
