на заводе № 198 в Николаеве линкор «Советская Украина»,
на заводе № 402 в Молотовске линкор «Советская Белоруссия»,
на заводе № 189 в Ленинграде линкор «Советский Союз»…»
«Обеспечить полностью программу 1940 г. по оснащению танков Т-34 дизелями, для чего увеличить выпуск моторов В-2 на заводе № 75 и изготовить до конца 1940 г. 2000 шт…»
«Довести выпуск боевых самолетов к 1941 г. до 20000 шт… Обязать НКАП выпускать истребители с дальностью не менее 1000 км на 0,9 максимальной скорости… Обязать директоров моторных и самолетных заводов НКАП… давать ежедневные сообщения ЦК ВКП(б) и Наркомату Авиационной промышленности…»
Глава 5. «Морской Лев» боится воды
В Берлине все с большей тревогой поглядывали на Восток. Осведомительные сводки о военных приготовлениях Сталина аккуратно ложились на стол генерала Гальдера и докладывались фюреру. Иногда эти сводки были не совсем точны в деталях, но существо дела они передавали абсолютно правильно: Сталин, видимо, совсем потерял благоразумие и открыто готовит страну к большой войне. Если сталинская орда хлынет в Европу, ее будет не удержать. А дело явно идет к этому. Единственно, что можно сделать, – это нанести Сталину упреждающий удар. Но и это легче сказать, чем сделать.
После капитуляции Франции в Германии царило общее настроение, что война заканчивается. Разделял это настроение и сам Гитлер, приказав 15 июня демобилизовать 40 дивизий из 160. Объезжая памятные места сражений первой мировой войны, в которых он принимал личное участие, он заметил сопровождавшему его Максу Амману – бывшему фельдфебелю той же роты, где служил фюрер, ныне – крупному нацистскому издателю, что продолжение войны против Англии его совершенно не занимает, поскольку у англичан, по его мнению, обязательно победит здравый смысл и они пойдут на мирные переговоры. Макс Амман почтительно осведомился: не означает ли это, что воина закончена? Гитлер ответил утвердительно, заметив, что он очень рад столь быстрому окончанию войны по сравнению с предыдущей и тем минимальным потерям, которые понесла Германия, добившись при этом столь блистательных успехов.
Отражая мысли Гитлера, заместитель Йодля полковник Вальтер Варлимонт официально ответил на запрос штаба военно-морских сил по поводу продолжения войны с Англией следующим образом: «До сих пор фюрер не высказывал никакого намерения относительно высадки в Англии… До настоящего времени в ОКБ не велось по этому вопросу никаких подготовительных работ». Подобный же ответ пришел из генерального штаба вермахта, где говорилось: «Генеральный штаб не занимается вопросом высадки в Англии, считая подобную операцию невозможной». Флот, которому еще в ноябре 1939 года поручили провести теоретическую разработку проблемы «вторжения» в Англию, также занимался этой проблемой без всякого энтузиазма, лучше других служб зная, насколько немцам не под силу осуществить подобную десантную операцию. Знал это и Гитлер, который, как известно, ненавидел Англию в целом, но весьма почтительно относился к британскому флоту и впадал в панику при каждом его появлении на сцене. Желая поскорее закончить войну, Гитлер еще 11 июня, когда поражение Франции уже не вызывало никаких сомнений, дал интервью немецкому журналисту Карлу фон Вигнаду, чтобы оповестить мир, что в его, Гитлера, намерения не входят какие-либо враждебные действия против Западного полушария, что он не желает разрушения Британской империи, а настаивает лишь на смещении с поста «поджигателя войны Черчилля».
18 июня Риббентроп в беседе с итальянским министром иностранных дел графом Чиано как бы доверительно сообщил ему, что Англия должна лишь признать как свершившийся факт установление германского господства на европейском континенте, отдать принадлежавшие Германии колонии, захваченные англичанами в годы первой мировой войны и заключить с Германией новое торговое соглашение. На этих условиях Англия немедленно получит мир. В противном случае, блефовал Риббентроп, Англия будет уничтожена. Рассчитывая заключить мир с Англией и побудить Францию к будущему сотрудничеству, Гитлер и французам решил не ставить чересчур жестких условий. У Франции, как водится, отбирались только Эльзас и Лотарингия. Колонии оставались во французских руках, флот подлежал лишь разоружению, армия – демобилизации.
Именно в этот момент Гитлер узнает о событиях на Востоке, где стремительно начало развиваться сталинское наступление на Запад. Разведка с тревогой докладывала об увеличении активности советских войск в Закавказье, где операторы генштаба приступили к съемке турецкой территории, об активности Красного Черноморского флота у берегов Румынии и Болгарии, а также у турецких проливов. На Балтике, после захвата Прибалтики, также резко возросла активность русского флота, растущего невероятными темпами. Надо немедленно перекидывать армию на Восток. Но Англия никак не реагирует на мирные предложения. По линии службы Вальтера Шелленберга немцы держат связь с проживающим в Лиссабоне герцогом Виндзорским – бывшим английским королем Эдуардом VIII, оставившим престол из-за любви к американской киноактрисе. Брат короля Георга IV не скрывает своих пронемецких симпатий. Он считает войну с Германией национальной трагедией Англии. Если бы он оставался на престоле – этого бы никогда не произошло. Используя свои громадные связи в Лондоне, герцог пытается побудить своих бывших подданных к благоразумию и признанию реальностей существующего мира.
Англия молчит, поглядывая на Восток. За триста лет своего существования английская разведка опутала своими щупальцами весь мир. Англичане лучше других понимают, что происходит в Москве. Начав движение, Сталин еще сможет на некоторое время затормозить, но уже не сможет остановиться. За это говорит все его поведение и небывалая в истории человечества программа милитаризации страны. Он, без сомнения, раздавит этого берлинского клоуна. Но тогда придется останавливать и его, ведь Сталин, распалясь, может дойти до Атлантики. Что лучше – Европа под Гитлером или Европа под Сталиным? «Главное – уничтожить Гитлера, – считает Черчилль. – Если бы Гитлер угрожал аду, я заключил бы без промедления союз с дьяволом!»
30 июня генерал Йодль представляет фюреру памятную записку о военных возможностях Англии в настоящее время, где прямо говорится:
«Окончательная победа Германии над Англией является только вопросом времени… Крупномасштабные наступательные операции противника более не являются возможными».
1 июля Гитлер, выступая перед активистами Трудового фронта, открытым текстом предлагает Англии мир. Он подчеркивает, что никаких причин для продолжения войны не существует. Германия готова вывести свои войска из Франции, Голландии, Бельгии, Люксембурга, Дании и Норвегии, дав этим странам «полную свободу национального развития». В голосе фюрера звучат ранее не свойственные ему оправдательные нотки. Что, собственно, он требует? Да ничего. Старые германские колонии? Разве это не справедливо? Признать право Германии на Эльзас, Лотарингию, Западную Польшу, на Богемию и Австрию? Разве это не исконные немецкие территории, отторгнутые в разное время от Германии силой оружия? Так за что же две великие европейские нации должны убивать друг друга?
Английский ответ оказался для Гитлера совершенно неожиданным. 3 июля соединения английского Средиземноморского флота под командованием адмирала Соммервиля атаковали французские военно-морские базы в Оране и Дакаре. Англия решила застраховать себя от неприятной и опасной перспективы захвата немцами французского флота или использования его с одобрения пораженческого правительства маршала Петэна для войны против Англии. Акция была тщательно отснята кинохроникой и подсунута Гитлеру…
Вот они: надменные и величественные, как английские лорды со старинных полотен, самый большой в мире боевой корабль – линейный крейсер «Худ». За ним линкор «Валлиэнт», прошедший через огненный смерч Ютланда. Далее – «Резолюшен» – камуфлированная броневая громада послеютландской постройки. Красные кресты св. Георга на белых полотнищах флагов. Изрыгающие снопы огня страшные жерла пятнадцатидюймовых орудии. Боже, как это все знакомо! Пылающие французские корабли. Они взрываются, заваливаются на борт, выбрасываются на мель. Какие-то корабли пытаются вырваться из охваченной пламенем гавани. В воздухе английские торпедоносцы. Новые взрывы, бушующее пламя, мечущиеся фигурки людей…
Гитлер уперся руками в подлокотники кресла, как бы готовясь из него выпрыгнуть. Глаза-щелочки, как у рассвирепевшей пантеры. Тонкие губы вытянулись и дрожат. Топорщится щеточка усов. Еще никогда ему столь откровенно не плевали в лицо, причем именно в тот момент, когда он, как ему казалось, был преисполнен самых добрых и благих намерений. Проклятая Англия! Он заставит ее дорого заплатить за подобное унижение! Но это еще не все. На экране появляется мрачная фигура Черчилля. Рядом с ним какой-то долговязый и долгоносый французский генерал. Французские солдаты с карабинами «на караул». Французский и английский флаги, вьющиеся на ветру. До Гитлера смутно доходят слова «свободная Франция», «сражающаяся Франция», «мы будем сражаться до конца, до полного уничтожения Гитлера». Парад. Идут французские, польские, чешские, голландские и норвежские солдаты. Остатки разбитых и уничтоженных вермахтом армий, разными путями бежавшие в Англию. Клоунада! Черчилль смотрит с экрана без улыбки, дымя сигарой, опираясь на трость. Он мрачен.
