Если, конечно, не считать тоненьких неприметных нитей Дыхания Стража, которые провожал тоскливым взглядом Ник. Скаю иногда уже казалось, что он и сам видит их без всякого Особого взгляда, но стоило присмотреться – все тут же пропадало.
За постом дорога круто поворачивала влево и начинался долгий подъем на склон горы Вим. Уже совсем рассвело, туман развеялся, и пик Лаан сверкал снежной шапкой в солнечных лучах. Скай с четверть свечки смотрел в окно, потом решительно задернул занавеску со своей стороны. Ник, который хоть и сидел с другой стороны, но смотрел в это же окошко, глянул на него вопросительно.
– Ну не люблю я здешние пейзажи, – развел руками Скай.
– А по-моему, очень красиво. Горы, снег…
– Для глаз, кстати, вредно на снег в горах смотреть. Зрение можно испортить.
Ник хотел было возразить, что сидеть в закрытой карете мрачно и вредно для душевного состояния, но промолчал. Сам же напросился, нечего теперь ворчать. Вместо этого он вытянул из кармана пару леденцов и протянул один Скаю.
– Держи леденец, он-то полезный?
Волшебник от сладкого не отказывался и в худшем настроении.
На втором посту смотритель вышел навстречу экипажу и вежливо поинтересовался именами проезжающих. Скай представился и получил запечатанный волшебством конверт.
– Ночью прибегал посыльный, вроде бы из Вимбержа. Предупредил, что вы тут поедете, описал экипаж, кучера, и велел вам передать.
Приложив Гильдейский знак к печати, волшебник открыл конверт и прочитал записку: «Поворот перед следующей станцией. Не пропустите. Смотритель Ганн тоже под подозрением».
В повозку заглянул Пит:
– Ваше мажество, лошадке бы отдохнуть немного. Может, и мы погреемся и перекусим?
Скаю так не терпелось поскорее покончить с делом, что даже аппетит почти пропал. Но он понимал, что нельзя загонять лошадь. Да и кучеру на козлах наверняка холодно, не то, что им с Ником в закрытом экипаже. Скай несколько раз предлагал Питу наложить на него Согревающие чары, но кучер упрямо кутался в шарф и велел беречь силы для более серьезного дела. Потому волшебник согласился на привал и, выходя из повозки, незаметно передал Питу записку.
Смотритель дороги Верн был рад возможности хоть с кем-то поболтать. Средних лет бородатый волшебник радушно угощал гостей копченым окороком и варил на маленькой железной печке отвар из горных трав с медом. Ник с любопытством принюхался и спросил что-то о времени сбора травы с труднопроизносимым названием. Смотритель ответил, и они с травником принялись увлеченно обсуждать тонкости заготовки трав для чая – когда от них больше пользы, а когда лучше вкус.
Скай не вслушивался. Какие такие травы, когда цель уже совсем рядом? И сможет ли уцелеть этот добродушный бородач, если они не смогут остановить Подземного Стража? Вдруг именно этой свечки, потраченной на травяной отвар и приятные разговоры, им не хватит?
Зашел с улицы обихаживавший лошадку Пит, протянул руки к печке и, дождавшись затишья в разговоре, невзначай поинтересовался:
– А что, господин смотритель Ганн все еще служит?
– Да куда бы этот старый зануда делся? – досадливо махнул рукой Верн. – Все там же, на следующей станции, сидит, возле поворота на Хангайские пещеры. Про него надо было у Тарна на первом посту спрашивать, они вроде дружат.
Видно было, что коллега с соседней станции симпатии Верна не заслужил, но объясняться Верн не стал. Разговор о травах был смотрителю куда милее сплетен.
– Так вот, как раз неподалеку от Малой Хангайской пещеры есть хорошая полянка с синецветной горяницей. И если собрать ее до того, как почки полностью раскроются…
Настаивать и задавать дополнительные вопросы Пит не стал, только посмотрел на Ская сочувственно. Скаю внезапно подумалось, что Питу наверняка не впервой вот так слушать пустые разговоры, когда вот-вот произойдет что-то важное, ужасное, непоправимое. Что-то, о чем хочется кричать, но нельзя даже намекнуть. И ничего, держится. Опыта у него, конечно, больше, но ведь они ровесники, а значит, Пит был гораздо моложе, когда начал работать над серьезными делами. Да и Ник тоже знает об угрозе, но развлекает смотрителя разговорами как ни в чем не бывало – а разве ему легко это дается? Волшебнику стало стыдно. Ишь, сидит тут с такой кислой мордой, что аж Фаул мог бы позавидовать. Товарищей в тоску вгоняет. Аппетита у него нет. А сила-то понадобится! Так что надо есть, что дают, и не привередничать, чтобы потом Питу не пришлось от запечатанной трещины уносить господина волшебника на плече, как мешок с репой.
Настроение не то чтобы улучшилось – просто с ним стало можно жить. Как со страхом высоты, когда сидишь на крыше, грызешь сухарик и непринужденно болтаешь с приятелем, невзирая на то что земля так далеко.
Наконец окорок был съеден, отвар выпит, лошадь накормлена. Поблагодарив смотрителя за гостеприимство, волшебник с товарищами отправился дальше.
Поворот на Хангайские пещеры пропустить они бы не смогли и без всякой записки: в неширокий распадок вели многочисленные следы. Повозка тут пройти не могла. Вот и колея от кареты, в которой приехал Фаул, уходила дальше по дороге, за поворот, откуда возвращались уже пешие следы двух человек. Еще в распадок вели отпечатки копыт двух лошадей, свернувшие туда прямиком с дороги. Это, видимо, были посланные за Фаулом сотрудники Тайной службы.
Пит остановил экипаж, и друзья выбрались на дорогу.
– Скай, ты вроде говорил, что Дыхание Стража выходит из трещины? – спросил Ник. – Тогда почему тут два разных пучка?
– Что? – не поверил своим ушам Скай и принялся готовить Особый взгляд.
– Ну да, большой пучок выходит отсюда, из распадка, а из-за того поворота тоже что-то такое торчит, – показал Ник. – А тут они уже сливаются и вниз тянутся вместе.
Особый взгляд показал Скаю то же самое. Основной поток Дыхания выходил оттуда, куда уводили следы сапог и копыт, но был и еще один поток потоньше – оттуда, куда укатила карета Фаула.
– Поехали наверх, – решил Скай. – Тут все понятно, этот пучок нитей наверняка торчит из той самой Хангайской пещеры. А вот что там, за поворотом? Давайте поглядим?
Пит согласился.
За поворотом был довольно крутой подъем, выводящий на ровную площадку, где расположилась очередная станция. Маленький, но насквозь пропитанный очевидным для Особого взгляда волшебством, домик стоял на краю обрыва так, что его окна смотрели на долину внизу и склон соседней горы, а на другой стороне площадки, под самой скалой, притулился каменный сарай с широкими воротами и маленькой дверцей в одной створке. В него вели следы кареты, и из его дверей и оконца просачивались тонкие, но многочисленные нити Дыхания Стража.
– Думаешь, там тоже вход в пещеру? – спросил Ник.
Скай кивнул и снял с себя чары Особого взгляда. Силу надо было беречь.
– Хангайские пещеры здоровенные и по большей части неизученные, – объяснил Пит. – Так что никто не знает все входы-выходы. Когда искали пропавших, пещеры, конечно, обыскивали тоже, но на деле там полно ходов и отнорков. Отличное место для злодеев!
Пит сунулся в домик смотрителя, открыл незапертую дверь, огляделся и тут же вернулся.
– Никого. Видимо, ушел вместе с нашими подозреваемыми.
– А разве их уже не должны были всех поймать? – спросил Ник. – За ними ведь всадники поехали?
– Ну, может быть, они все еще хоронят тела? – предположил Пит. –
