—Тебе тоже может улыбнуться удача. Готов поспорить, там найдется, по крайней мере, одна простая женщина.
—Это уж точно, — задумчиво произнес Гейдж и затормозил возле бара.
Все вышло не так, как он планировал, подумал Фокс. Ему хотелось сесть с Лейлой за дальний столик, где музыка не такая громкая и не мешает разговору. Недолгое вступление типа «давай познакомимся поближе», потом, возможно, маленькие нежности. Которые, если все делать правильно, приведут к объятиям в машине и завершатся у него в постели.
Превосходный план, с массой возможностей для импровизации, считал Фокс.
Закончилось все тем, что пришлось втискивать еще пять человек за столик для четверых и под звон заполнивший бар музыки кантри пить пиво, закусывая мексиканскими лепешками.
И смеяться — много.
Музыка оказалась не так уж плоха. Пятеро парней, толпившихся на маленькой сцене в углу, играли вполне прилично. Фокс знал музыкантов и в приступе щедрости во время перерыва угостил всех пивом.
—Чья это была идея? — спросила Куин. — Потрясающе. А я не могу выпить.
—Формально моя. — Фокс чокнулся пивом с ее бокалом, в котором плескался какой-то безалкогольный напиток. — Мне в голову часто приходят великолепные идеи.
—Только общая концепция, — поправила его Лейла. — А исполнение мое. Но ты был прав. Милый бар.
—Мне особенно нравятся настенные часы с Бетти Пейдж, — махнула рукой Сибил.
—Ты знаешь, кто такая Бетти Пейдж? — удивился Гейдж.
—Конечно, знаю. Красотка с календаря пятидесятых годов, которая превратилась в культовую актрису, отчасти благодаря тому, что стала предметом сенатского расследования по обвинению в порнографии — на мой взгляд, это была охота на ведьм.
—Сибил с ней встречалась. — Куин отхлебнула содовую.
—Да брось ты. — Гейдж посмотрел на нее поверх бокала.
—Помогала писать сценарий для фильма-биографии, который вышел пару лет назад. Бетти просто чудо — снаружи и внутри. Вы ее поклонник, мистер Тернер?
—В общем, да. — Он сделал глоток содовой, не отрывая взгляда от Сибил. — В интересные места тебя заносит.
Сибил улыбнулась медленной, кошачьей улыбкой.
—Я люблю путешествовать.
Возвращаясь на сцену, два музыканта остановились у столика.
—Хочешь сыграть, О'Делл?
—Ты играешь? — Сибил стукнула его по плечу.
—Семейная традиция.
—Тогда иди, О'Делл. — Она слегка подтолкнула его. — Мы настаиваем.
—Я тут пью.
—Не заставляй нас устраивать сцену. Мы это умеем. Куин?
—О, да. Фокс, — произнесла она. — Фокс. Фокс. Фокс. — Каждый раз ее голос звучал чуть громче.
—Ладно. Ладно.
Когда он встал, Куин сунула пальцы в рот и громко свистнула.
—Эй, следи за своей девушкой.
—Не могу, — ухмыльнулся Кэл. — Люблю необузданных.
Покачав головой, Фокс снял гитару со стойки, о чем-то посовещался с остальными музыкантами и перекинул ремень через плечо.
Сибил наклонилась к Лейле.
—Почему все гитаристы такие сексуальные?
—Наверное, все дело в руках.
Фокс явно знал, что делать с руками: он повернулся, начал отбивать ритм, затем исполнил сложную ритмическую фигуру.
—Выпендривается, — пробурчал Гейдж, и Сибил рассмеялась.
Потом прозвучала «Салли» Клэптона, явно понравившаяся публике, а когда Фокс наклонился к микрофону и запел, Лейле пришлось признать, что сердце у нее затрепетало.
Вид у него, как у настоящего рокера, подумала она. Линялые джинсы на узких бедрах, потертые ботинки, спутанные волосы, обрамляющие красивое лицо. А когда взгляд этих искрящихся весельем тигриных глаз остановился на ней, сердце замерло у нее в груди.
Сибил приблизила губы к уху Лейлы.
—И вправду хорош.
—Да, черт возьми. Кажется, я влипла.
—Прямо сейчас? Завидую. — Снова засмеявшись, Сибил выпрямилась. Песня смолкла, и бар взорвался аплодисментами.
Но Фокс уже качал головой и снимал с плеча ремень гитары.
—Давай, — крикнула Сибил. — Бис!
Он еще раз покачал головой и вернулся за столик.
—Еще немного, и им придется вырывать гитару из моих жадных рук.
—Почему ты стал адвокатом, а не рок-звездой? — спросила Лейла.
—У рок-звезды слишком тяжелая работа. — Вновь зазвучала музыка, и Фокс наклонился к ней. — Я не поддался искушению. Сколько парней ставили тебе «Лейлу» Клэптона?
—Практически все.
—Так я и думал. Меня всегда называли индивидуалистом. Я никогда не выбирал очевидное.
О, да, подумала Лейла, глядя на его улыбку. Она явно влипла.
10
Мелкий, нудный дождь все еще моросил, и в это мрачное ветреное утро можно было только спать. Вернее, можно было бы, подумал Фокс, запирая дверь квартиры, если бы в воскресном расписании первым пунктом не значилась охота на демона.
Несмотря на сырость, он решил пешком пройти пару кварталов до дома Лейлы. Ходьба, как и бег трусцой, прекрасно подходит для размышлений. Вероятно, остальные жители Холлоу не разделяли его точку зрения, или им просто не о чем было думать. У тротуара рядом с «Ма Пантри» и «Кофе Ток» вплотную стояли машины: мокрые бамперы, стекающие по ветровому стеклу капли. В кафе люди поглощают воскресный завтрак, прихлебывают кофе и жалуются на ветер и дождь.
С противоположной стороны улицы Фокс заметил новую дверь книжного магазина. Отличная работа, папа, подумал он. Потом прочел объявление «Закрывается» на дверях магазина подарков. Ничего не поделаешь. Скоро здесь будет что-то другое. Джим Хоукинс найдет нового арендатора, который перекрасит стены и заполнит помещение по своему усмотрению. На витрине появится объявление «Мы открылись», и внутрь начнут заглядывать любопытствующие клиенты. Несмотря на все перемены, люди все так же будут заказывать завтрак в кафе, спать допоздна дождливым воскресным утром или одевать детей в церковь.
Но кое-что изменится. В этот раз к наступлению Седмицы они будут готовы встретиться с Большим Злобным Ублюдком. Не просто вытирать кровь, гасить пожары и запирать безумцев, ожидая, когда все закончится.
Этого мало.
А пока у них еще много работы. Не все ответы получены. Вчера вечером они здорово повеселились. Отправились в бар, где музыка и разговоры ни о чем помогли расслабиться после долгого, трудного дня. Продуктивного дня. Фокс чувствовал, что все они сделали важный шаг.
Выспаться и позавтракать в «Ма Пантри» ему сегодня не суждено, однако он проведет день с друзьями и женщиной, которую хотел бы сделать своей возлюбленной. Будет трудиться над тем, чтобы все жители Холлоу могли заниматься обычными делами и в ту неделю после седьмого июня, которая наступает один раз в семь лет.
