– Мы могли бы, конечно, взять тебя с собой, – сказал он, – только боюсь, что ты по пути изжаришься или, чего доброго, начнешь хватать нас за руки, если мы сцепимся с твоими дружками... Так что придется оставить тебя здесь до востребования...
Он крепко связал ригелианину ноги, потуже затянул узлы на руках и откатил в угол, подальше от горячих камней.
Потом они плотным кольцом окружили Али и поспешно проскочили через дыру. Да, там был новый коридор. Опять их окутала тьма, и они тотчас убедились, что фонарики здесь так же бессильны, как и в лабиринте. Но коридор был по крайней мере гладкий и прямой, и заблудиться в нем было невозможно.
Неторопливо, чтобы али мог поспевать за ними, они, взявшись за руки, двигались вперед.
– Темно, как у черта за пазухой! – проворчал Кости. – что у этих Предтеч – глаз не было?..
Дэйн обхватил пошатнувшегося Али за плечи. Видимо, он при этом задел больное место, потому что Али судорожно дернулся, не издав, впрочем, ни звука.
– Коридор кончился, – объявил Мура. – Вышли в туннель... Очень широкий туннель.
– Чем шире дорога, тем важнее место, куда она ведет, – заметил Дэйн.
– Лишь бы подальше отсюда, – пробубнил Кости. – Надоело мне плутать по этим вонючим щелям... Давай, Фрэнк, веди нас!
Они свернули направо и двинулись по туннелю. Теперь они шли рядом.
По-прежнему не было видно ни зги, но чувствовалось, что туннель очень широк.
Вдруг впереди послышался отдаленный крик и раздался треск выстрела.
Они остановились. Снова выстрел.
– Ложись! – гаркнул Мура, но все и без того лежали.
Теперь выстрелы трещали непрерывно. Дэйн лежал, прижимая Али к полу, и силился по звукам определить, что происходит и где стреляют.
– Перепалка какая-то идет... – произнес Кости в перерыве между залпами.
– Причем приближается прямо к нам, – пробормотал Али в самое ухо Дэйну.
Дэйн вытащил бластер, хотя не очень хорошо представлял себе, зачем он это делает. Не палить же, в самом деле, наугад в темноту.
– А-а-а-а!.. – послышалось во мраке. Это был не крик ярости, но вопль смертельно раненного человека. Али был прав – сражение приближалось к ним с каждой минутой.
– К стенам! – скомандовал Мура и опять опоздал – все уже и так ползли к стене.
Дэйн вцепился в рваную куртку али и тащил его за собой. Куртка трещала и расползалась под пальцами. Они распластались возле стены и замерли, прислушиваясь.
Огненный разряд распорол темноту над их головами, на стене вспыхнуло и сейчас же начало тускнеть багровое пятно. Выстрел из бластера ослепил Дэйна, но он все же успел заметить впереди какие-то темные фигуры.
– Господи помилуй, – вполголоса проговорил Али. – Если они начнут лупить из бластеров, они же нас сожгут!..
Кто-то бежал к ним, бухая сапогами, и Дэйн весь напрягся, сжав рукоятку бластера. Может быть, следовало стрелять на звук, бить по бегущим, пока они еще далеко, но он не мог заставить себя нажать на спуск – слишком прочно вбили в него инструкторы отвращение к кровопролитию без самой крайней нужды.
Тут вспыхнул свет – не серый сумеречный свет, озарявший ранее эти коридоры, а яркий, желтоватый, земной. Мощный луч прожектора прорезал темноту, и на его фоне Дэйн увидел пять черных фигур.
Они больше не отступали, теперь они залегли и готовились дать последний бой своим преследователям.
Глава 18
Счастливого старта!
– Именем Федерации, сдавайтесь! – прогремело откуда-то сверху.
– Полиция! – воскликнул Али.
Прекрасно! Значит, крейсер все-таки сел на Лимбо! Хорошо бы теперь понять, где здесь полиция, а где – гангстеры...
Луч прожектора медленно надвигался, затем грохнул выстрел, и прожектор погас. Загремели ответные выстрелы, кто-то вскрикнул.
«Разумнее всего сейчас отступить к лабиринту, – подумал Дэйн, Переждать, пока все кончится... Чего хорошего – попасть между двух огней...» Но он и не подумал поделиться этой блестящей мыслью с Али.
Вместо этого он поднял бластер и выпалил в свод туннеля.
Расчет был правильным – прямо над залегавшими людьми (Дэйн уже сообразил, что это и есть гангстеры) в своде вспыхнуло багровое пятно.
Это было неожиданностью для всех. Полицейские перестали стрелять, гангстеры изумленно уставились в потолок – Дэйн прекрасно видел их белые лица и разинутые рты. И вдруг один из них вскочил и стремглав помчался прочь от освещенного места вглубь туннеля, к лабиринту.
Ему наперерез выскочил Кости. Их едва было видно в потускневшем свете, и все же Дэйн успел заметить, что бегущий, нечеловечески изогнувшись, едва не ускользнул, но Кости успел схватить его за ремень, и оба они упали.
Дэйн снова выпалил вверх, и новая вспышка осветила туннель: Кости лежал на полу, обмякший и неподвижный, а гангстер уже поднимался на четвереньки, готовясь к новому рывку.
Ошеломленный Дэйн – он ожидал увидеть совсем иную картину – не успел еще ничего сообразить, как в ноги гангстеру бросился Али, и гангстер, споткнувшись, снова упал. Тогда Дэйн вскинул бластер и залил огнем всю ширину туннеля на пути к лабиринту.
– Прекратить! – снова загремел голос. – Прекратить стрельбу, иначе мы пустим в ход лучеметы и сотрем всех вас в порошок!..
В ответ послышался яростный звериный рык. На краю огненной лужи прыгало и бесновалось какое-то чудовище, отдаленно напоминавшее человека.
Снова вспыхнул прожектор. Он осветил трех гангстеров, стоявших с поднятыми руками, задержался на секунду на неподвижном теле Кости, выхватил из темноты Муру, бежавшего к нему, а затем Али, который стоял на коленях и мучительно кашлял, прижимая руки к груди.
Все это время Дэйн водил ствол бластера, держа на прицеле жуткую фигуру, прыгавшую на фоне красных языков пламени. Он видел дикие глаза, залитую слюной отвисшую челюсть и едва верил тому, что это и есть Салзар Рич, властелин этого богом забытого царства, преступник и убийца, загнанный в ловушку, обезумевший от крэкса, уже почти не человек.
Луч прожектора осветил Рича, он зашипел, начал плеваться и вдруг, сжавшись в комок, прыгнул через лужу расплавленного камня.
Пламя обожгло его, он дико взвизгнул, но не остановился, и через мгновение уже был по ту сторону огня и стремительно уходил к лабиринту.
– Торсон, Мура! – раздался грозный оклик.
Дэйн вздрогнул. Ему полагалось бы броситься за беглецом, но он не мог заставить себя прорваться через огонь и в полном мраке преследовать Салзара по коридорам лабиринта. Он обернулся. Свет прожектора ослепил его, и он долго болезненно мигал, прикрываясь рукой, пока не различил наконец перед собой черную с серебром форму Космической полиции и желтые куртки вольных торговцев. Только тогда он засунул бластер в кобуру.
***
Несколько часов спустя он сидел за столом в очень странном помещении.
Это были личные апартаменты человека, называвшего себя Салзаром Ричем, и комната его была битком набита награбленным с кораблей добром, которое, по мнению его бывшего хозяина, придавало ей пышность и утонченную роскошь.
Дэйн набивал рот настоящей едой – никаких концентратов – и в полудреме слушал, как Мура отчитывается в своих действиях перед капитаном Джелико, Ван Райком и командиром полицейского крейсера. Дэйн едва боролся с томящей усталостью, ему хотелось просто положить голову на стол и заснуть, но он упорно сидел и жевал деликатесы, которых не пробовал с тех пор, как покинул Землю.
Люди в черных с серебром мундирах входили и выходили, отдавали рапорта и выслушивали приказания, а Мура все рассказывал, его то и дело перебивали вопросами. Все это было похоже на последнюю серию телебоевика порок наказан, добродетель торжествует, и все теперь в надежных руках.
– Никогда еще нам не приходилось натыкаться на такое гнусное гнездо, – сказал наконец командир крейсера.
– Мне кажется, – заметил Ван Райк, – здесь будет раскрыта тайна многих исчезнувших кораблей.
Командир вздохнул.
– Придется прочесать все эти холмы, – сказал он. – возможно, понадобятся и кое-какие раскопки. Только тогда мы сможем считать, что выполнили свой долг. Впрочем, многое выяснится, когда мы разберемся с награбленным... и здесь мы закроем дела многих преступников. Все это благодаря вам, – он встал и отдал честь капитану Джелико. – Я с вами ненадолго прощаюсь, капитан, и буду рад видеть вас у себя... – он взглянул на часы, – скажем, часа через три. Мы устроим небольшое совещание – нужно кое-что обсудить.
Он вышел. Дэйн отхлебнул из кружки и вдруг заметил на ней эмблему Службы изысканий. При виде этих скрещенных комет он вспомнил «Римболд» и поспешно оттолкнул кружку. «Да, здесь, наверное, будут сделаны самые неожиданные находки», – подумал он, оглядывая комнату. И почувствовал облегчение, что ему не придется копаться во все этом и составлять списки награбленного.
– А как насчет лабиринта? – спросил Ван Райк. – По-моему, туда стоит заглянуть!
