Вчера близнецы назвали меня "Папаша Поттер". Ничуть не ерничая. Сегодня кто-то в гостиной обронил "спросите у Папаши" Кажется, у меня есть прозвище. Логично, дети долго пытались идентифицировать отличающегося от них, то заучкой, то занудой называли. Потом добавился последний штрих: ну конечно, он же "Папаша"!
У Майни радость — родители отписали, что ненаглядный Глотик вернулся домой. Почти год мохнатая тварь где-то гуляла и вдруг возжелала вернуться.
Сириус? Или он только маскировался под кота? Гермиона со мной все еще не разговаривает. Черт, я же всего лишь не хотел, чтобы с ней что-то случилось? Трудно понять?
Месяц не писал, или даже больше. Ничего особенно не происходит. Гермиона упертая, как
как я. Разговариваем только по делу. Близнецы пробовали шутить по этому поводу — сорвался, сломал Фреду нос. Или Джорджу. Они тоже разозлились, так что по фингалу мне и отработки всем троим на неделю. Прозвище прилипло, даже Хагрид как-то обмолвился... "Ты, Папаша... э-э... в смысле ты, Гарри, как твой папаша, вот, ага."
Наши были с экскурсиями в Бобатоне и Дурмштранге. Вернулись под впечатлением, школы-соперники постарались выставить себя с лучших сторон, так что разговоров хватило надолго. Не сожалею, что не могу пользоваться порталами, так, слегка досадно, поэтому ударился в разработки. Невидимость почти доведена до идеала, меня не видят ни люди, ни привидения. Деканы — видят. Досадно. Может, это доказывает их нечеловеческую природу? Ха. Ха.
Хочу сделать себе самоформирующуюся броню, срабатывающую при атаке, с полуактивными модулями защиты. Прямая накачка силы у меня как у первака, но если правильно
Ладно, это все фигня.
Экзамены — нормально. Слегка отстаю по Прорицаниям, там теория заумная слишком и зубрить многое нужно, зато Чары — Превосходно и Трансфигурация — ВО. Факультативы закрыл, по идее к сдаче экзаменов на совершеннолетие я готов.
Через неделю финал Кубка. Если бы они на меня действовали, то заказал бы спасательный портключ, а так только деньги зря переводить. Отправил письмо Вернону, дескать у меня было видение, что нефиг им приезжать. Дурсль ответил с той же совой, что и в самом деле, чего зря подметки трепать, лучше дома по телевизору посмотреть. Еще раз выловил Дамблдора, тот выслушал серьезно, угостил, гад, цукатной конфеткой и заверил, что обеспечивать безопасность участников от внешних воздействий будет он сам, лично.
Ну, хоть что-то. Один из Великой Тройки — это моща.
Стремно мне. Муторно. Не знаю, почему.
Как бы уговорить Рона и Невилла запереть Гермиону на время проведения испытания в подвале? Так ведь наш Бешенный Бобр прогрызет себе путь на волю.
Здравствуй, дорогой дневник.
Снова тебя мне приносит Майни, снова я лежу в лазарете и пишу о прошедшем.
Альбус Брайан Вулфрик Персиваль Дамблдор показал всем окружающим, что такое великий маг. От одного только напряжения полей у некоторых обмороки случились. Проблема в том, что противостояли ему совсем не дураки, защита купола продержалась ровно столько, сколько надо. В открытом бою он смел бы кого угодно, но, по слухам, применили что-то из родовых артефактов, тех самых, которыми маноры защищают.
Так что пока директор долбался об защиту, под куполом шел ритуал, сейчас уже однозначно признанный темным. И это транслировалось напрямую маглам.
Начиналось все вполне обычно. Вырастили симпатичный лабиринт с ловушками, распределили порядок входа между чемпионами, интервью, скандирование болельщиками речевок и все такое. Флаги еще были, реклама, красивые иллюзии.
Первым пошел Крам — как и с озером, все участники начинали каждый со своего входа. Вторым Седрик, третьей Флер, потом "чемпион от немагического мира — Гарри Поттер!"
Я, конечно, снова жульничал. Пыль мне помогали рассеивать человек двадцать гриффиндорцев, кто левитировал, кто управляемые дирижабли с рассеивателями запускал. Директор только подмигнул, проходя мимо, и на мгновение перекрасил заколки на бороде в цвета факультета. Впрочем, более чем уверен, что все чемпионы жульничали в меру приличий. Это общая черта всех состязаний волшебников, тот же квиддич взять, с его безумными правилами.
Вошел, определился, сел в тенечке, вытащил карту и обозначил основные наложения сил. Кусты, конечно, могут двигаться, но сами ловушки остаются на месте, так что более-менее я представлял, куда двигаться, к тому же мне не нужно было выйти первым, хватило бы просто дойти... да и не сильно хотелось.
Первой попалась француженка, и сходу заворожила меня. Очнулся связанным, без палочки. Одна пульсация доспеха — я свободен, а палочку я и не доставал. Зато у вейлы сорок грамм моей пыли в кармане оказалось.
Стайку докси, настоящих, лесных, я сжег объемным Инцендио — любимое заклинание, простое и надежное. Огнекраба шуганул, потратив "эльфийскую стрелу", потом наконец опомнился и задействовал невидимость, пустив вперед "призрачного пса". Выглядит как патронус, действует как патронус, повинуется как патронус — но на самом деле венец моих усилий, самодвижущийся замаскированный конструкт из четырех активных заклинаний с пятью заготовками.
Все опасное обходил, что не мог — бил издалека. Задача была не дойти, а остаться в живых. Удалось, хоть и с оговорками.
Вышел на центральную поляну, потерял сознание, очнулся — идет ритуал.
Я привязан к дереву, два каких-то чувачка в масках и плащах распяли Седрика прямо на земле и что-то с ним колдуют. У меня в голове все плывет, сосредоточиться ни на чем не могу, потом рассказали, что это обычная практика при жертвоприношениях. Крам и Делакур лежат рядом, связанные. Над полянкой купол защиты, и если кто-то в него активно бьется, то внутри этого почти не заметно.
Потом Седрика подтащили к здоровенному котлу и живым туда
Как он кричал
Читать легко, но даже вспомин
Потом мне разрезали лоб. До кости, кровь глаза залила, некоторое время ничего не видел. А потом все кончилось.
Вот и все воспоминания непосредственного участника. Был бы я книжным героем, то описал бы все как есть, в мельчайших подробностях, а так мне самому рассказывали.
Снаружи, как ни странно, все было видать куда лучше.
Отметки чемпионов идут над лабиринтом, на экране показывают схватки с чудищами, преодоление ловушек и все такое. Потом все отметки почти одновременно выходят в центр и тут же над площадкой испытания поднимается сияющий купол защиты. Деканы и три директора сразу фигачат в купол со всей дури чем-то донельзя серьезным, авторы начинают эвакуацию зрителей, но тут же забрасывают — кто-то установил антиаппарационный щит. С трибун видно не очень хорошо, зато камеры магловские отлично видят, как в центре лабиринта идет ритуал, причем явно не светлый. Как режут на куски Седрика, как берут кровь у меня и остальных чемпионов, как строят какой-то сложный аркан, а потом из котла самостоятельно вылезает что-то очень похожее на ребенка.
И финальный жест перед отбытием — медленно всплывающее над трибунами Морсмордре.
Публика в шоке.
Я тоже не в восторге. С одной стороны обошлось без "дуэли" студента четвертого курса и второго по силе мага Британии, с другой мне все произошедшее очень не понравилось.
Ну и до кучи, когда вся эта толпа спасателей ломилась к нам, то первым успел Муди, схвативший меня в охапку — и получивший полный залп сработавшей наконец защитки. Не умер, но неделю на больничной койке я ему обеспечил.
Просил Рона через отца навести справки — Крауч-старший исчез.
Зато с Майни помирились.
Все, устал.
Министерство ушло в глухой отказ. Фаджа давят со всех сторон, признать напрямую хоть что-то значит спровоцировать кризис, который вернет отношения маглы/маги в обществе на уровень послевоенного, поэтому "вам показалось, не произошло ничего необычного, ведется расследование отдельных нарушений, хулиганы будут наказаны". Седрик списан как "печальная, но естественная при проведении Турнира потеря". Трансляция зрелища миллионам маглов? О, это просто часть испытания чемпионов, а кто думает иначе — тот ничего не понимает в обычаях волшебного мира.
Воскрешение? Вам показалось.
Нам всем показалось.
Потребовал у Дамблдора объяснений.
Смело сказано, да? Если честно, я там, в лабиринте, боялся меньше, чем в кабинете директора. Связанному было проще, все-таки верилось в канон, в то, что минимум два года у меня есть, значит поживу еще. Но что-то мне все меньше верится в свою "центральность", да и
Люди меняются. Я уже четыре года здесь, я стал другим, пора признавать. Этот мир, это тело — меня изменили. Мне не тридцать шесть, мне четырнадцать, плюс багаж воспоминаний взрослого мужика.
Впрочем, я не о том.
Я потребовал у директора школы объяснений.
И получил старую, потрепанную книжицу, вытащенную из сейфа — я заметил там еще штук десять книг разных размеров, видимо, что-то вроде подборки по интересующей тематике.
