начальник, а я его персональный ассистент, — ей нестерпимо захотелось уколоть его побольнее. — Нас связывают исключительно профессиональные отношения.
— Вы уверены? — язвительно усмехнулся офицер и следующую фразу бросил таким маслянистым тоном, что отвращение пробрало до костей. — Выглядит так, будто начальник очень о вас беспокоится.
— Где-то в законе прописано, что директора не могут заботиться о своих сотрудниках? — холодно уточнил шеф, а во взгляде его прорезалась сталь.
— Я не первый день работаю, — Глаунэ негромко заговорил сам с собой, что-то быстро печатая на клавиатуре. — Ты либо уже оприходовал её, либо только собираешься. И не надо мне вешать лапшу на уши. Я таких, как ты, начальничек, вижу насквозь. Тоже мне, великий добродетель нашёлся.
Его тихий напарник распечатал протокол и без слов протянул документ шефу. Он вообще говорил мало. Его произношение находилось на столь скверном уровне, что даже самые распространённые выражения превращались в нерасшифровываемое носителями языка нечто. Когда намеренно будешь пытаться исковеркать, не получится такая хитросплетённая неразбериха из вроде бы знакомых, но в то же время и нет, звуков. Тем не менее их мужчина понимал хорошо.
Его большой рот растянулся в улыбке, сверкнувшей золотыми коронками. Он нагнулся и вытащил откуда-то из-под стола раскрытую упаковку с конфетами, которую протянул Аннель.
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась она.
— Всё верно, — дочитав до конца, подтвердил шеф и потянулся за ручкой, чтобы поставить свою роспись. — Если не считать нескольких орфографических ошибок.
Получив свою бумажку обратно, напарник Глаунэ поднялся из-за стола и куда-то ушёл. Но ни через пять минут, ни через десять не вернулся.
Пододвинув свой стул ближе к ней, шеф сложил руки на груди и принялся сверлить взглядом оставшегося полицейского. Тот, никуда не торопясь, что-то печатал, время от времени отвлекаясь на свои записи в блокноте. И спустя где-то полчаса снова к ним обратился:
— Сколько вы ещё пробудете в Маколии?
— Неделю, — быстро ответил шеф, не дав ей и рта открыть. — У нас билеты на двадцатое февраля.
— Планируете остаться в комплексе «Асиша»?
— Нет, естественно. Мы сегодня же переедем в отель.
— Какой?
— Пятизвездочный.
— А точнее?
— Там, где можно будет снять приличные номера.
— Ладно, — отступил Глаунэ и пододвинул к краю стола два листа бумаги вместе с обычными шариковыми ручками. — Оставьте свои контактные данные: номер телефона, адрес электронный почты и адрес постоянного места жительства.
Они вышли из полицейского участка в третьем часу дня. Солнце всё ещё стояло в самом зените и грозило запечь их до румяной корочки буквально за несколько минут. Пришлось спешно спрятаться под навесом ближайшей закусочкой, чтобы дождаться, когда за ними явится вызванный водитель.
Сначала Аннель дёрнулась, чтобы прикупить себе, а может и шефу, лёгкий перекус. Но, оглядев повнимательнее содержимое прилавка, поморщилась. Тут, как и во многих других уличных забегаловках, больше напоминающих киоски с открытой кухней, продавались местные деликатесы. Жаренные в пальмовом или кокосовом масле всевозможные жуки, тараканы и ящерицы. Насекомые и мелкие рептилии даже местными воспринимались как нечто экзотическое, больше рассчитанное на эпатирование туристов. Встречались, конечно, заядлые любители какой-нибудь саранчи, но в большинстве своём маколийцы отдавали предпочтение более привычной для иностранцев еде.
Пожалуй, она потерпит до дома. В холодильнике всё равно оставались купленные на днях на рынке, возле туристического комплекса, свежие морепродукты и местные фрукты. Можно приготовить лёгкий салат с папайей, креветками и авокадо. Заправить это дело оливковым маслом, соевым соусом и парой капель спелого лайма, а затем посыпать кунжутом и заранее поджаренными кедровыми орешками с парой зубчиков чеснока. От одних мыслей о предстоящей вкусной трапезе у Аннель призывно заурчало в животе.
— Значит, мы переезжаем? — невозмутимо спросила она, стоило шефу обернуться на звуки пения её желудка. — Сегодняшний визит на плантацию отменяется?
— Нет, будем придерживаться старого распорядка. Сначала заглянем в корпус, я проверю, как проходит установка оборудования. А потом вернёмся домой, и ты займёшься сбором вещей. Но прежде давай заедем перекусить. Я голодный.
— Хорошо. Вы хотите съесть что-то конкретное?
— Хочу шашлыки из кальмаров с острым соусом. И те прозрачные блинчики с начинкой из мяса и овощей.
— Спринг-роллы в рисовой бумаге?
— Да, — он шагнул спиной назад, сравнялся с ней в плечах и, с ласковым любопытством заглядывая в лицо, поинтересовался: — А ты что хочешь поесть?
— Мне не принципиально. Выберу на месте, — коротко отрезала Аннель, отвернулась и стала сосредоточенно разыскивать на дороге чёрную дорогую иномарку среди пёстрых бюджетных легковушек и многочисленных мотороллеров.
Похоже, шеф перестал злиться. Вернулся его вкрадчивый тон и взгляд, будоражащий подавляемые холодным рассудком фантазии. Её сердце всякий раз замирало, стоило им встретиться глазами в моменты, когда на шефа находило настроение подчеркнуть его особое отношение к ней. Как ни пыжилась — природу победить не могла. Оттого она так старательно избегала этой встречи, концентрируясь на чём угодно, кроме омутов за цветными линзами, обладающих странным гипнотическим воздействием на неё.
Интересно, какой у него натуральный цвет глаз? Почему он даже перед сном не снимает линзы? У него настолько плохое зрение? Или у глаз есть специфическая особенность, которую ему не хочется демонстрировать?
Впрочем, его глаза последнее, о чём ей стоило сейчас волноваться.
— Шеф, хватит пилить меня взглядом, — буркнула Аннель.
— Нормально себя чувствуешь?
— А должна испытывать головокружение, дрожь в коленках и бабочек в животе?
Шеф хохотнул, оценив остроту или, по крайней мере, сделав такой вид. Ответить же он не успел из-за подъехавшей машины. А её желание занять соседнее от водителя пассажирское кресло снова пришлось проигнорировать из-за предупредительно открытой перед носом дверцы заднего сидения.
Остаток дня прошёл в суете. После обеда они заехали на виноградную плантацию, где шеф прошёлся по новому корпусу с важным видом строгого начальника. Отчитал с десяток работяг, а двоих, откровенно нахалтуривших, и вовсе уволил. В помещении, что в будущем надлежало использовать как погреб, стояла температура под двадцать градусов. Шефа и раньше напрягала как сама технология, по которой возводились стены, так и промежуточные результаты. Ответственные же специалисты уверяли, что по завершении строительства термометр будет показывать желанные им десять градусов. Но что в результате? Развели руками и предложили решить проблему посредством климатической техники.
— Идиоты, — проскрежетал он зубами, сидя за кухонным столом перед включённым ноутбуком. — Что и как они заложили в пространство между стенами?
—