Глава 17
Вот это новость!
— А кто?
Герцог посмотрел на спящую девочку, и я заметила каким мягким стал его взгляд. Неужели у него есть сердце?
— Ты хочешь спать? — его вопрос меня удивил, и я сама не поняла как, но отрицательно замотала головой. Сон действительно пропал, но усталость отзывалась тяжестью во всем теле. Отдых мне был необходим.
Но Аделия прежде всего. Точнее, информация о ней!
— Хорошо, тогда пройдем в кабинет и я все расскажу.
Герцог направился на выход, а я попросила Милу проконтролировать, чтобы за Аделией внимательно следили, и чуть-что, сразу же сообщали мне о ее состоянии.
Быстро заскочив по пути в спальню, и накинув халат, который хоть и не скрывал моих стройных ног, но все же служил хоть каким-то прикрытием участков тела, которые спокойно просматривались даже под ночной сорочкой.
В кабинет я буквально летела от распираемого любопытства и нетерпения.
Герцог стоял возле стола и держал в руках листы с моими эскизами новой коллекции белья, которые я рисовала как раз перед тем, как он объявился.
— Ты придумываешь это сама? — его голос звучал немного глухо.
— Да.
— Очень красиво.
— Спасибо.
И тишина, которую никто не желал нарушать.
— Аделия дочь моего лучшего сотрудника, который погиб на задании. Его жена покончила с собой, когда узнала, что мужа больше нет в живых, а девочка осталась совсем одна. — раздался чуть надрывный голос герцога.
Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать.
Ужасная правда оказалась не просто болезненной, она выжигала огромные раны на сердце. К такому я не была готова.
Максимилиан обернулся ко мне и посмотрел в мои глаза жестким взглядом, полным боли и гнева.
— Это я отправил его на задание, я виноват в том, что он погиб. Никогда не прощу себе этого.
Я видела, как тяжело герцогу в этом признаться, как он действительно страдает из-за случившегося и мне стало его жаль.
— Расскажите. — тихо попросила я.
Мужчина сделал глубокий вдох и опустился в кресло, прикрыв глаза. Я осторожно, стараясь не шуметь, села напротив и стала ждать. Не всем и не всегда легко открыться другому, но каждому нужно быть услышанным. Тяжелый груз, который давит изнутри, не дает спокойно жить, порой может быть самым страшным наказанием, даже опаснее чем физические муки.
— Это было очень опасное задание, а Эмильен был моим самым лучшим сотрудником, можно даже сказать, что мы дружили. И он и я знали, что исход дела может быть непредсказуемым и оба очень рисковали, но у меня не было другого выхода. Я отправил его на задание, дал ему приказ действовать, но к сожалению, Эмильена убили. Я сам лично сообщил его жене о случившемся, видел, как она побледнела и чуть не лишилась чувств. А еще, я слышал, как плакала Аделия, но ничего не мог поделать. Через день мне доложили, что жена Эмильена наложила на себя руки и о его новорожденной дочери некому заботиться. Вот так я и решил забрать Аделию к себе.
Мы молчали, погруженные каждый в свои мысли. Я видела, как непросто далось герцогу это признание, но и говорить слова утешения не торопилась. Просто знала, что еще не время, что он еще не примет их к сердцу и разуму. Даже самые «бронированные» мужчины внутри всего лишь маленькие мальчики, которым тоже нужна забота и сопереживание.
Я не винила Максимилиана, ведь те, кто находится в его подчинении осознанно идут на риск, выбирая такую деятельность. А вот жену его подчиненного.... Ее, я наверное, никогда не пойму.
— Каждый, кто выбирает свой путь, должен предполагать, какие последствия может нести его выбор. Не стоит винить себя, у всех своя дорога.
Герцог задумчиво посмотрел на меня.
— Ты совсем другая, Оливия. На том балу ты стеснялась и краснела. А сейчас сидишь передо мной почти обнаженная и ни капли не боишься, говоришь толково, будто разбираешься в этой жизни, и даже жалеешь меня, я это чувствую. Как такое возможно?
— За что вы меня ненавидите? — мой тон стал чуть более деловым.
Герцог горестно усмехнулся.
— Если бы я мог тебя ненавидеть!
И что это значит?
Но мужчина не сказал больше ни слова, а я почувствовала дикую усталость. Захотелось вытянуть ножки и поспать.
— Спокойной ночи. — мне не хотелось язвить и показывать характер. Не в этот раз.
— И тебе, Оливия!
***
Максимилиан проснулся от резкого толчка, будто кто-то ударил его в грудь. Распахнув глаза, он почувствовал, что магия внутри него вибрирует и пытается вырваться наружу.
Попытки контролировать магическую энергию ни к чему не привели, наоборот, магия бунтовала все активнее и активнее, будто что-то подтачивало ее. Мужчина чувствовал, что его куда-то тянет, его сила не подчиняется ему, но указывает ему путь.
Родовая магия! Максимилиан подскочил с кровати и бросился на зов энергии. Он уже давно не чувствовал такого всплеска родовой силы, в последний раз это случилось перед смертью отца.
Невидимые нити тянули его по коридору и когда он осознал куда, сердце болезненно сжалось. Не может быть!
Ни минуты не сомневаясь, он быстрым движением открыл дверь в покои жены и увидел страшную картину. Оливия извивалась на кровати в сильнейших судорогах. Молниеносно оказавшись рядом с ней, он схватил ее и крепко прижал к себе.
Только бы успеть! Только бы успеть!
Оливия вырывалась, все время пыталась освободиться, еле слышные стоны вырывались из ее груди. Герцогу нужно было сосредоточиться и сделать все правильно, но эмоции не давали успокоиться и сконцентрироваться. Зажав руки девушки в цепкой хватке одной своей рукой, другую он наконец смог положить ей на солнечное сплетение и сделав глубокий вдох начал забирать ее магию.
Поначалу она сопротивлялась, не хотела ему подчиняться, но почувствовав источник родовой энергии, начала успокаиваться и перетекать к нему.
Уже через несколько минут, дыхание Оливии выровнялось, она расслабилась и заснула, а герцог устало выдохнул.
