Я несся по пустынным коридорам, как угорелый. Только подошвы ботинок сверкали. Выжимая из читерски прокаченного тела все соки. В итоге, расстояние, которое обычным быстрым шагом я б преодолел часов за восемь, удалось покрыть за рекордные пять с половиной часов.
Учитывая так же незначительную потерю времени на старте (пока подселял тень в Шпору, и спускался вниз на лифте), по прибытии в дальний коридор, со спуском в тайный грот, на ликвидацию заявленных в договоре кусачей у меня осталось еще примерно час с четвертью.
– Какого хрена ты вытворяешь?! – выдал, вместо спасибо, обиженный девичий голосок, когда я снял со Шпоры голосовую изоляцию.
– Будешь хамить, снова выключу, – осадил я скандалистку, тяжело восстанавливая дыхание поле длительно забега.
– Да и пожалуйста! – фыркнула в ответ строптивая союзница. – А я втихушку заблокирую пилу в бою – посмотрим, как это тебе понравится.
– Стерва!
– Шантажист!
– Нормально… Она мне подставой угрожает, и я же еще и шантажист.
– А кто же?! Рихтовщик, у тебя совесть есть? Лишать меня голоса в такой важный момент! Я ж этого события тысячелетия ждала!
– Так ты веди себя нормально, а не как стерва отмороженная.
– У-ууу! Бесишь!
– Ладно, проехали… Ты, вроде, говорила, что знаешь о схроне Страуса?
– И?..
– Если была уже там, внизу, может подскажешь, как там че устроено? Все ж таки в грот я первый раз сейчас буду спускаться, любая информация будет полезна.
– Как там, да че – сам разберешься, на то тебе карта дадена. Мне же чужие секреты выдавать запрещено, – важно объявила Шпора.
– Эх, никакой пользы от тебя, – проворчал я, убирая Шпору в ячейку инвентаря, и рывком невидимого рычага открыл уходящий во тьму, тайный путь вниз.
– Не торопись с выводами, – хмыкнула союзница, когда я, шагнув в яму подземного хода, с плеском хлопнулся задницей в мелкий ручей, и знакомым макаром понесся куда-то во тьму по скользкому серпантину извилистого спуска.
Практически сразу же я душевно приложился лобешником и плечом к каменной поверхности низкого потолка и узкой стены, и, на всякий пожарный, откинулся спиной в ручей. Активизировавшийся через секунду Рыбий глаз озарил пространство вокруг сероватым свечением. И я увидел стены узкого тоннеля, выточенного в известняке подземным ручьем, где, как в акватрубе, я несся вниз, подхваченный потоком ледяной воды.
На выведенной на периферию зрения карте мое стремительное перемещение по скользкому серпантину отражалось крошечной красной фигуркой. Благодаря чему, я имел возможность отслеживать расстояние до грота, и в момент выброса из «трубы» в подземный бассейн мгновенно призвал в обе руки Шпору и резак.
Интуиция взвыла предчувствием смертельной опасности, и обострившиеся мгновенно инстинкты позволили уловить сторонний далекий плеск буквально за долю секунды до того, как мое рухнувшее с верхотуры тело перекрыло раскатистым плюхом в воду все звуки вокруг.
К счастью, в подземном озере оказалось неглубоко – примерно мне по грудь. Я тут же нащупал дно, вскочил на ноги и затравленным зверем заозирался по сторонам, ожидая атаки подбирающихся тварей.
Но врагов в просторной пещере нигде не было видно.
Практически все пространство гранитного пола здесь было залито водой неглубокого, но довольно-таки широкого, подземного озера, примерно в середине которого я оказался, вывалившись из акватрубы в потолке. Шум непрерывного водопада, продолжающего стекать с потолка вниз в шаге за моей спиной, глушил все окружающие звуки, и продолжал будоражить взбаламученную моим падением водную гладь расходящимися кругами мелкой ряби.
Я вглядывался в зловещую в серой подсветке Рыбьего глаза воду вокруг, стараясь разглядеть круги от шагов подбирающихся врагов, но нигде не замечал ничего подозрительного. Меж тем Интуиция продолжала бить в набат, и я, разумеется, не забыл о подозрительном дальнем всплеске.
Предположив, что здешние кусачи асы в Скрытности не меньше топтунов, я активировал Всевидящее око, и только тогда обнаружил семерку окружавших меня великанов, ближайший из которых уже тянулся ко мне когтистыми лапами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ну наконец-то! Долго соображаешь, Рихтовщик! – «подбодрила» Шпора. – Давай! Врежь уже ублюдку!
Но голодная до драки союзница явно переоценила мои возможности. Какой там врежь… Сковавшая ноги и почти все туловище вода лишила меня взрывного ускорения. И пытаться контратаковать сейчас, находясь по грудь в воде, было самоубийством чистой воды. Потому, спасаясь от когтей твари, я дернулся в сторону и, сбитый с ног сопротивлением воды, неуклюже бултыхнулся на бок. От чего тут же невольно оказался в пределах досягаемости когтей еще пары тварей.
– Ты… блюх-блюх-блюх… ишь?! – сквозь плеск воды донесся искаженный голос притопленной Шпоры.
И этот ее неразборчивый вопль подсказал мне оригинальный спасительный выход из смертельного капкана.
Полностью занырнув под воду, как в бухте, я использовал Шпору в виде винтового двигателя и, привычно оседлав ее длинную рукоять, стрелой метнулся между ногами замыкающих кольцо кусачей.
Когтистые лапы тварей частоколом рухнули с верхотуры, пытаясь меня перехватить. Но разогнанный за девять месяцев практически ежедневной прокачки аж до одиннадцати тысяч навык Амфибия превратил меня под водой в подобие рыбы, перехватить которую даже резким кусачам не хватило проворства.
Отделавшись парой неглубоких царапин на спине, я выскочил из кольца врагов и, за считанные мгновенья одолев полсотни метров под водой, буквально вылетел на узкую береговую кромку у стены грота.
В последний момент успел выставить вперед лицом руку, и тем самым уберег голову от болезненного столкновения с гранитом стены. Тут же развернулся и, благодаря продолжающему действовать Дару, увидел сюрреалистическую картину, как семерка закованных в роговую броню великанов абсолютно бесшумно и без единого плеска, высоко задирая ноги, гигантскими шагами неслась по озеру в моем направлении.
– Че, так и будем стоять?! – возмутилась Шпора, когда до группы кусачей оставались считанные метры.
– Не желаешь стоять – давай полетаем, – хмыкнул я.
– ЧЕГО?!
– Пухом! – в параллель с союзницей озвучил я фразу-активатор.
И, оттолкнувшись от гранитного берега, свечой взмыл перед оскаленной пастью первого, самого шустрого кусача.
Не ожидавшая такого маневра тварь чуть замедлила с вскидыванием рук, и ткнувшаяся в оскаленную пасть Шпора, кроша кусачу зубы, разворотила морду высокоуровневому ублюдку от уха до уха. Получившая смертельную рану тварь стала заваливаться на берег, я же, оттолкнувшись ногой от спины поверженного кусача, продолжил губительный для тварей полет.
Остальные кусачи, запрокинув бошки, стали гоняться за мной, как за гигантским комаром, размашистыми ударами широченных, как сковорода, ладоней в прыжке пытаясь дотянуться до меня, зацепить растопыренными когтями и сбить вниз. К счастью для меня, вода под ногами основательно мешала прыгучести кусачей, и за двадцать пять секунд действия Дара я успешно раскроил черепушки еще четверке могучих великанов, меня же, при этом, в ответку противники не задели ни единым когтем.
Увы, всех кусачей за время действия Легче пуха прикончить не вышло. Двое из семерки врагов уцелели. У меня же наступила минута беспомощности после возвращения телу веса.
Разумеется, в преддверии отката, я рванул в сторону и оторвался от преследователей на десяток метров, что дало мне около четырех секунд форы над кусачами, вынужденными шлепать за мной по самой глубокой срединной части озера. Так же в плюс мне пошло погружение с первых секунд отката в воду, где придавившая к земле сила тяжести переносилась куда как легче, чем на суше. За четыре секунды, что твари добирались до меня, в воде я смог восстановиться достаточно, чтоб, оседлав Шпору, устроить гонки по озеру, от куда как менее проворных в воде громил.
Когда, примерно через минуту, понял, что снова идеально контролирую полностью восстановившееся тело, вырулил на берег. Где дал утомленным непрерывной беготней тварям финальный бой.
