— Тут такое дело, — сказал он. — У твоего друга... Как с отхожими местами?
Лиам повернулся.
— Не понял.
— В туалет мне надо. Очень.
Брови Стратоса поползли вверх. Вкупе с черными глазами от сломанного носа это выглядело забавно. Рэм, правда, не улыбнулся.
— Потерпишь, — сказал Лиам и отвернулся.
— Хм... — буркнул Рэм и испортил воздух.
— Лоден милосердный! — через несколько секунды среагировал Стратос. — Демоны тебя разбери, Консворт! Ты ополоумел?! Что за вонь!
Водитель всё также отстранённо включил вентиляцию, избавляясь от запаха.
— Тебе в Храм надо, ливер свой проверить, Консворт! Тут дышать нечем, твою мать!
— Потерпишь, — мстительно пожал плечами Рэм. — Обивка у тебя дорогая, кстати? А то прямо вот чувствую, что припирает.
Он похлопал ладонью по сидению. Лиам повернулся, побелевший от злости.
— Ты забываешься, Консворт. Хочешь, чтобы я тебе задницу расплавленным металлом залил?
Рэм приподнял терминал, стараясь не выдавать волнения.
— И что? — разъярился Лиам. — Что ты мне им машешь? Думаешь, что теперь неприкасаемый? Ну-ка, Мика, останови!
— Здесь нельзя, — растерянно проговорил водитель. — Негде.
— Останови где можно, — Лиам потянулся к Рэму. — То, что мне хотелось, вонючий ты мешок, знать я уже знаю. Остальное смогу и без тебя сделать. Ты теряешь землю под ногами, Консворт. И не понимаешь границ моей доброты. Она, поверь мне, имеет пределы. Я ни с кем так не возился как с тобой, говнюк.
Рэм развёл руками и снова испортил воздух. Уклонился от затрещины.
— Найди этому засранцу сортир, — плюхнулся на своё сидение побагровевший Стратос. — Быстро.
— Есть, — спокойно ответил водитель. Изменил мощность вентиляции, и та натужно загудела, вытягивая миазмы. Открывать окно на скоростной магистрали Мика, благоразумно, не стал.
Рэм исподлобья смотрел в окно. Да уж, в приключенческих историях такого не пишут. И вообще, лучше никому о таком не рассказывать. Нормальный герой либо придушил бы водителя и влетел бы в отбойник, либо выпрыгнул бы на ходу, через секунду попав под колёса попутки. Но не всем героям выпала честь быть нормальными.
Кто-то, например, Рэм.
Машина свернула на тормозную полосу, к торговому центру. Проползла по парковке и ткнулась в бокс. Рядом с ней остановился автомобиль охраны.
— Проводи нашего гостя, — сказал Стратос, открывая дверь. Мика покорно вышел. Рэм, демонстративно оставив терминал, покинул машину. И Лиам, совершенно точно, чуть расслабился, не увидев в руках Консворта драгоценной техники. Охранники сопровождения остались в салоне, остановленные жестом Стратоса.
— Прошу, — указал направление водитель.
Они пересекли парковку, привычно бурлящую в это время. Вошли в здание торгового центра, сияющего движущейся рекламой. Со стен манили красотки, кружились соблазнительные блюда, летели сквозь ночь дорогие машины, по чужой планете маршировали бодрые солдаты со штандартами Императора, бодро вещали напомаженные ведущие, поблескивал космос, хохотал дико размалёванный комик и вокруг взрывались воздушные шары с цифрами скидок. И под безумием мельтешащей рекламы сновали люди. Живые люди. Обычные. Огибающие безмолвных адептов Калькуляции безо всяких попыток хоть как-то нанести им вред. Трущобы позади. Впереди новая, прекрасная, мать её, жизнь.
Так... Непривычно.
У входа в туалет охранник остановился, развернулся спиной к двери. Рэм же вошёл внутрь, нашёл свободную секцию, приятно пахнущую и тщательно продезинфицированную. Позади щёлкнул электронный замок. Консворт встал напротив зеркала. Всмотрелся в стальные заклёпки на висках, изучил покрасневшую окантовку кожи вокруг. Тяжело вздохнул и тщательно всполоснул лицо, отфыркиваясь. Неторопливо вытер руки. Снова уставился на своё отражение.
— Дальше сам, — сказал себе. — Как в старые добрые времена. Ты же их помнишь? Вот и я нет.
Выдохнул и двинулся назад. Мика стоял в той же позе, в какой Рэм его оставил. Задачи следить у него явно не было. Он сопроводил, он молодец. Теперь должен отвести гостя назад к машине. Консворт коснулся его плеча.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мика обернулся, и тут палец Рэма ткнул его в лоб. Глаза охранника остекленели, и он повалился на дознавателя.
— Помогите! Человеку плохо! Помогите! — заорал тот, подхватывая вырубленного магией Медикариума бойца Стратоса. Ноги подкосились от слабости, и Рэм очень незаботливо уронил падающего. — Помогите!
Когда вокруг столпились неравнодушные граждане, и сразу несколько человек окружили павшего, пытаясь помочь ему — Рэм осторожно смешался с зеваками, а затем торопливо двинулся в глубину торгового центра. Подальше от Стратоса. Подальше от Трущоб.
На миг Рэм зазевался у экрана, с которой сексуальная красотка на высоких каблуках садилась на корточки и манила прохожего пальчиком, предлагая услуги Артели Наслаждений, расположенной в трёхсотом павильоне. На соседнем дымился кусок жаренного мяса, в обрамлении зелени да посреди художественно разлитого соуса. Чуть ниже светился адрес ресторана.
Консворт пару раз перевёл взгляд с одного на другое, чувствуя, как пересохший рот наполняется слюной. Внутри было тоскливо-тоскливо. Такие простые вещи. И такие недоступные. Ему бы часок свободный... По-настоящему свободный.
Он скрылся в одном из коридоров, высматривая указатели, ведущие в город. Подальше от парковки.
У него был план.
Ну... По крайней мере его зачатки.
Глава девятнадцатая. Ланс Гарбандер
Дождь барабанил по пластиковой крыше, по окну жилого модуля стекали ручьи, в которых отражался свет дозорных вышек. От порывов ветра стекло подрагивало. Мимо проехал броневик, разрезая ночь фонарями. На броне застыло несколько фигур. Мерзкая погода для дежурства, но была бы возможность — Ланс с радостью поменялся б местами со скрючившимися под потоками дождя бойцами.
Мышцы ныли. Гарбандер висел на брусьях, глядя в окно, и отжимался. Медленно, степенно. Ни в коем случае не рывками. Раз. Два. Раз. Два.
Теперь-то это давалось ему гораздо легче чем раньше. Поэтому делать нужно больше. Раз. Два. Раз. Два. По лицу, по спине тёк пот. Совсем как дождь по стеклу окна.
После очередного подхода он осторожно спустился в жерло санитарного механизма, дождался, как зашипят крепления, фиксирующие тело ниже талии. Проехал к столу, забрал с него бутыль с водой. Вновь посмотрел в окно. Вытер пот со лба и жадно приложился к прохладной жидкости, шумно глотая. Изнутри накатила неприятная дрожь, но Ланс погасил её ещё одним глотком. Грохнул бутылью о стол. Затем сбросил её. Ударил кулаком по пластику покрытия. Мало. Мало! С рыком, он перевернул хлипкий стол, и тот, падая, больно задел ножкой по локтю. В ярости Ланс схватил обидчика и бросил в стену. Замер, увидев себя со стороны. Прикрыл глаза, успокаиваясь. Несколько минут стоял так посреди комнаты, собираясь. Затем направил санитарный механизм к столу, поднял его, поставил на место и проехал назад к брусьям. Щёлкнул по пульту инвалидной коляски, и захваты ослабли. Ланс же снова подтянулся, повернулся лицом к окну. Раз. Два. Раз. Два.
На очередном подходе он застыл. Горечь в груди подобралась к горлу, к губам. Те скривились, шея напряглась, и зажгло глаза, но Ланс справился с нахлынувшими чувствами. Это не конец. Не конец. Он опустил взгляд на руки, утыканные вживлёнными разъемами. На изуродованный ими торс. На культи. Гарбандер знал, что механизмы для подключения есть и на затылке, а два торчали у висков.
Он осквернён. То, что было даровано человеку природой не должно быть изменено. Да, можно лечиться. Можно латать раны. Но в теле не должно быть ничего меняющего саму суть. Пусть даже это дарует ему нечто большее, чем бессмысленное существование с помощью санитарного механизма.
Уроженцы Ливня не отдавали свои тела Калькуляции. Не меняли себя в храмах Медикариума. Ливень — планета естественности. Её сыны разлетались по другим системам и несли с собою часть настоящего человечества. А он...
