*
Карета катилась по мощеной дороге, медленно покачиваясь. Андрея начало клонить в сон. И не мудрено встреча с Королем-Солнце вымотала его.
Общаться с другими влиятельными людьми было легко, в первую очередь потому что везде он отвечал сам за себя. За своё поведение, свои слова. Но русский царь относился к нему по дружески. Венецианский дож, как коллега по работе. Ибо оба были моряками. То здесь, даже отвечая на вопросы Людовика, о себе, о всё равно говорил от имени своей Родины.
Весь путь, что проделали от русского Архангельска до французского Гавра Андрей Иванович, у своего помощника учил французский язык.
Проэкзаменовал его посол Шереметев Борис Петрович.
В дороге Андрей слушал, о чем говорят французы. В некоторых случаях вставлял слова. Но дорога закончилась, как ни странно не в Версале основном жилище Короля-Солнце, а в замке Сен-Жермен.
Как рассказал Борис Петрович, именно в этом замке появился на свет Людовик четырнадцатый. Названный тогда Луи-Дьёдонне, что означало данный богом.
Со временем Людовик построил Версаль и про этот замок, казалось забыл. Но встречать с русским адмиралом приехал сюда.
Когда на французском языке русский адмирал, сказал,
- Не сочтите за оскорбление. Ваше Величество, но может нам лучше общаться сидя.
На что, на мгновение задумавшись, а потом улыбнувшись Людовик сказал,
- Я запомню это.
Дело в том, что Людовик был скажем так ниже среднего роста. А русский адмирал возвышался среди всех. Людовик же, как и всякий невысокий человек, облеченный властью пытался скрыть свой рост. И он оценил предложение Андрея, ведь сидя они стали почти одного роста.
Тогда то король удалил всех придворных, и они разговаривали с глазу на глаз довольно долго. Единственное, что слуги носили кофе и пирожные.
И вот Андрей Иванович возвращался к своей эскадре. Карету сопровождали десяток мушкетеров гвардии короля Франции.
Перед Гавром их экипаж догнал адмирал де Турвиль.
Когда то они уже общались в Средиземном море. Потом здесь, покидая замок Сен Жермен два адмирала перекинулись парой слов. И вот им предстоит вместе воевать против островитян.
Французский адмирал пересел в карету к русскому.
Де Турвиль был не только адмирал, по рождению он был Анн Илларион граф де Турвиль. Но графская карета всё-таки немного попроще, чем карета короля, в которой ехал Андрей. К тому же это не просто король, а Король-Солнце.
Впрочем, ехать оставалось не более пяти лье. Так что весь разговор, был посвящен предстоящему выходу в море.
*
В этот раз я решил День Рождения отменить поскромнее. Нет никаких объективных причин, для скромности нет. Просто в следующее лето, мне исполнится тридцать, дата круглая, тогда и можно будет оторваться.
Кстати на фоне Дня Рождения вспомнилось “Поле Чудес” с его музеем. Правда у царей и королей сейчас всё в хранилища складывается. Музеи ещё не придумали. Хотя для кого, это всё выставлять. Простолюдины сами не пойдут. А вельможам, может это и интересно будет.
И тут мне стукнуло, даже удивительно, как я мог забыть знаменитая Петровская кунсткамера была открыта, через восемь лет от сегодняшнего дня.
Конечно Кунсткамера не совсем то что я хочу. Хотя если хорошо подумать, пока ещё не решил, что точно хочу.
В музее “Поля Чудес”, были забавные подарки. В Кунсткамере необычные и редкие. Дареные же мне вещи надо будет, очень строго охранять.
А может зарисовывать? Но чтоб не искать художников, надо свою Школу Искусств открывать. Не только художники, но и музыканты, композиторы. А то вон в Европах, творят, что хотят. А здесь, что захочешь сотворить, надо в тех же Европах искать.
Вообще-то я уже понастроил учебных заведений.
Во первых Славяно-греко-латинская школа. Морское училище в Воронеже. Недалеко от Измайлова, пехотное, кавалерийское и пушечное училища. Военные делились на два филиала. Один просто учат военному делу, чтоб уж совсем необстрелянные в битвы не шли. Второй готовил командиров. При этом несмотря на боярские звания учащихся выходили из училища не только не поручиками, даже не прапорщиками. Обычными унтер-офицерами. Юмор в том, что в войсках были унтер-офицеры из простого сословия. Да одни получали звания через училища, другие, через участие в битвах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не знаю как это будет в будущем, но сейчас и те, и другие унтера были равны.
Разница была лишь в одном. Ставшие унтер-офицерами из солдат, воспринимали свою должность, как наставник молодых солдат. А унтер-офицеры из дворян, считали своё звание, как первый шаг к генеральскому.
Впрочем из простых унтеров многие поднимались до прапорщиков и даже поручиков. А вот выше стопорилось.
И если продолжить разговор об училищах. То были ещё филиалы мастеровых училищ. Здесь очень важно, понять что ученые кузнецы или плотники мне даром не нужны. Это если можно так выразиться плотник-архитектор или кузнец литейщик. Короче учились мастера с намеком стать инженерами.
Здесь было очень трудно. Консерватизм зашкаливал. Это в дешёвых книжонках, попаданец одним ударом по клавиатуре отправлял вчерашних селян на промышленные предприятия, к тому же растущие как грибы. А я не знал как объяснить мастеровым, привыкшим, к тому, что профессии надо учиться годами. Объяснять простому кузнецу, что ученик будет по сути его начальником я даже не пытался. Промышленная революция, пока только робко заглядывала на Русь.
Приходилось привлекать иностранцев. Но как понять, что кузнец из Саксонии, лучше кузнеца из Тулы.
За делами не заметил, как подошел День Рождения моей Агафьюшки.
Но буквально за день до этого события, веселый конный поезд ворвался в Москву, промчался вихрем по улицам и остановился у Измайловского дворца.
Это моя сестра Мария приехала рожать на Родину, привезя своих подружек и сестер.
Мария первая покинула карету, а за ней выпорхнула юная, стройная брюнетка.
- Прошу знакомиться, Государь, это моя племянница Шарлотта.
- Однако, Мария, стоило тебе ненадолго покинуть родной очаг и ты уже племянницей обзавелась.
- Это дочь Луизы, старшей сестры моего Фердинанда.
- Кстати, как там мой зятек?
- Фердинанд воюет с османами.
- Ну проходи, отдыхай. Не забыла, завтра у Агафьи День Рождения.
- Потому и спешили, Государь.
Я махнул рукой, мол отдыхайте. Сам же повернувшись, позвал ближайшего стольника,
- Скачи в Таганрог, ищи капитан-поручика Михаила Романова, то есть брата моего Петра. Где хочешь ищи, но чтоб как можно скорее был в Измайлово.
Идея была простая, познакомить Петра с этой Шарлоттой, ничего, что немка. Своих детей буду на русских женить, замуж выдавать.
Наступил День Рождения. Пошёл он не по привычному сценарию. Нет все поздравляли Агафью. Но так же стремились переговорить с Марией.
Мыслимо дело, чтоб сестра Государя замуж за границу вышла. Да потом вернулась, будто женщина может себе быть хозяйка. И вернулась не развелась, а просто ради того, чтоб на родине родить. И потом снова к суженому ехать.
Я было даже за Агафью переживать стал, вдруг ей это не понравится. Но она неожиданно, наклонившись к моему плечу, сказала,
- Пусть Маша, порадуется, у меня ещё дни рождения будут.
Я слегка приобнял, жёнушку, хоть и царь но не дело на глазах у всех обниматься.
- Молодец! Настоящая Государыня.
Был момент, когда Агафья привлекла внимание всех. Я в нарушение собственного приказа попросил принести подарки от Марии.
Ну конечно же это были наряды. Великолепные европейские платья. Тут же согнали кучу служанок, Мария сама кинулась помогать.
Нарядов было много, поэтому я на третьем платье прервал это дефиле.
Тут Мария что-то, сказала своей спутнице. Та отчаянно замотала головой. Тогда Мария подошла ко мне,
- Государь, моя племянница, Шарлотта-Доротея-София, очень хотела бы подарить вашей супруге брошь.
На первый взгляд, что такое брошь. Так милый аксессуар. Но эта брошь была очень дорогая и настолько же красивая.
