И как-то так получилось, что коридор снова опустел.
До чего тихо здесь по вечерам, оказывается, когда никто не галдит.
— Значит… Морвин, да? — неуверенно спросила я, поднимая робкий взгляд.
Как непривычен вкус его имени на губах. Но, пожалуй, мне очень нравится.
Ночью, когда все уснут, повторю еще — сто раз, тысячу, чтобы распробовать.
А потом улыбка, едва вспыхнувшая на моих губах, погасла, когда я увидела его ответный взгляд — серьезный, пристальный и слегка напряженный.
— Да. Послушай, Ледышка… ты очень складно умеешь сочинять, оказывается. А теперь посмотри мне в глаза и скажи… скажи еще раз, что никогда не посылала Зверей в наш мир!
Мне хотелось рассмеяться тому, что бравый воин боится каких-то милых зверюшек… но я не стала. Видимо, и впрямь Тушкан основательно набедокурил там, у них, а Священное Пламя для обитателей Иномирья по-настоящему священно. Поэтому стоило ответить серьезно.
— Клянусь — никогда-никогда я не делала ничего подобного! И уверена, что никто из нашего мира тоже не стал бы! Олени вообще все время живут рядом со своими хозяевами, а Тушкан… с Тушканом я тебя еще непременно познакомлю поближе. Ты убедишься, что он очень славный зверек и никому не хотел причинить вред, просто его нужно поучить хорошим манерам! — запальчиво произнесла я, и напряжение во взгляде моего темного воина постепенно растаяло, уступило место привычному теплу.
— Хорошо. Я тебе верю! — а потом он добавил, понизив голос, — и спасибо за отличное прикрытие. Лучший мечник твоего отца? Неплохая идея.
— Не за что! — шепнула я, теперь с полным основанием позволяя себе широкую улыбку. — По счастью, у нас очень добрая Леди Ректор! Так что теперь тебе не грозит быть вытолканным отсюда взашей. Можешь спокойно все осмотреть, прежде чем вернуться восвояси. Когда ты, кстати, возвращаешься?.. — добавила я чуть менее радужно.
Хорошо, что леди Темплтон увела Оскотта подальше и они не видели, как Незнакомец… Морвин протянул руку и коснулся кончика моего носа указательным пальцем.
— Ты что, не поняла, Ледышка? Я правда решил здесь учиться. Какое-то время. Мне здесь нравится. А лучше всего изучать другой мир — с полным погружением в языковую среду, так сказать. Устроишь мне завтра экскурсию? Буду ждать тебя на рассвете, на этом самом месте. Ты же не собираешься дрыхнуть до обеда?
— Н-не собираюсь… — пробормотала я ошеломленно. Да уж, сегодня явно день сюрпризов.
— Тогда не опаздывай. И… сладких снов, Маэлин! Мне-то вряд ли грозят. Если длина кроватей здесь везде одинаковая.
Глава 24
Морвин развернулся и ушел туда, где в отдалении его ждал хмурый как туча Оскотт. Оставляя за собой привычное уже ощущение смутной тоски и пробирающегося под платье холода. Неужели я становлюсь зависимой от его присутствия и тепла?
Я помедлила немного, глядя на удаляющуюся спину, а потом встрепенулась и тоже отправилась восвояси.
Морвин, Морвин… непривычно так его называть, даже в мыслях. Морвин Эрвингейр — студент Академии прурпурной розы. По обмену из другого мира. Огненных магов у вас не хватало? Получите, распишитесь и наслаждайтесь.
Да уж… определенно, жизнь теперь пойдет нескучная! Учеба в Академи заиграет новыми красками. И не только для меня. Боюсь представить, какой фурор произведет появление этой самой удивительной спины на лекциях — даже затянутой в студенческую форму. Если, конечно, она еще на нем сойдется.
Как в тумане, погруженная в свои мысли, я толкнула дверь… и действительность немедленно напомнила о себе.
В общей гостиной женской башни, естественно, никто и не думал расходиться по кроватям!
Девчонки больше не напоминали цветочки на лугу, хаотично растущие тут и там. Теперь они кучковались как грибы-опята. При моем появлении стихло возбужденное жужжание и наступила заинтересованная тишина.
Вперед выступила Сол, на правах почти что «подруги». Остальные впились в меня глазами и внимательно слушали. Даже та блондинка с косичками, Мэри-Энн, которая одна не слезла с подоконника и усиленно делала вид, что читает книгу.
— Эмма, ты должна нам немедленно все рассказать!
Поскольку Сол стояла на проходе, а второй раз прикладывать ее по лицу Сферой было бы невежливо, даже если очень хотелось, мне пришлось тоже остановиться.
— Что рассказать? — изобразила непонимание я.
Кошачьи глаза Солейн сверкнули.
— Кто, откуда, как зовут…
Вот ведь наглость! Я сама как зовут только сегодня узнала, после ряда сильнейших нервных стрессов, включая покушение на бедную пуговичку, а им все вынь да положь на блюдечке!
— …а главное, есть ли у него девушка! Встречаешься с ним лично ты или нет, можешь не объяснять, и так очевидно, что нет, — со снисходительной улыбкой добавила она.
Я вспыхнула. Нет, конечно, откуда бы им знать, что Сфера на Морвина не действует — но вот этот сожалеющий взгляд, будто я уродина, на которую никакой нормальный парень не позарится… это уж слишком!
— Ну ты же сама сказала, что «очевидно нет». Тогда откуда мне знать? Так, заблудился кто-то, а я проводила. Спокойной ночи, девочки! Сладких снов. А я пойду. Мне тоже надо лечь пораньше. Завтра еще нашему новому студенту экскурсию устраивать по Академии. «Самые таинственные места и романтичные закутки — лучший маршрут года». Я должна хорошо выглядеть, сами понимаете! Чтобы не посрамить честь женской половины нашего славного учебного заведения, так сказать.
Полюбовавшись на то, как вытянулось лицо Сол, которая, кажется, усиленно пыталась сообразить, какие-такие таинственные места я собралась показывать Морвину, я аккуратно обогнула ее по параболе и прошествовала обратно наверх.
Кто бы мог подумать — оказывается, Эмма Винтерстоун бывает язвой! Удивительное открытие. А все этот Морвин со своей спиной. Свалился же на мою голову…
Но оказывается, безумный день еще не закончился.
Прямо с порога комнаты на меня налетела Джен — едва-едва не врезавшись в Сферу. У нее глаза горели, как две люстры бального зала.
— Эм, я требую подробностей!!
— О нет, только не ты тоже…
Неужели вирус под названием «Морвин» поразил и мою сестру? Я бочком-бочком пробралась до своей постели и рухнула совершенно без сил.
Это не помогло успокоиться. Вот ни капельки. Мало того, что на покрывале самым предательским образом остался чужой запах, так что мне захотелось вцепиться в него зубами… а память тела немедленно вернула самые возмутительные воспоминания, взгляды, прикосновения… так еще и забытая походная сумка валялась почти на моей подушке.
Я вздохнула, протянула руку и коснулась кончиками пальцев потертого рыжего ремня. Так и подмывало посмотреть, что внутри — но воспитание не позволяло. Вряд ли что-то секретное, раз Морвин оставил ее валяться без присмотра, — и все-таки.
— Извини, сестренка, но ты не отвертишься! — наседала Дженни.
Я приподнялась на локте и посмотрела на ее полное воодушевления лицо.
— Джен, лучше ты мне скажи — сколько у меня времени до того, как любящий папочка примчится пересчитывать ребра нашему новому студенту по обмену? Ты уже успела поднять тревогу, пока меня не было?
Сестра одарила меня лукавой улыбкой и загадочным взглядом из-под длинных ресниц.
— Ты издеваешься, Улитка Старшая? Чтобы я позвала папочку после того, что видела?.. Да ни за что! Студент по обмену, значит… Хм-хм…
Она скрестила руки и постучала себя указательным пальцем по подбородку.
— И знаешь, что я думаю?
— Даже не догадываюсь… — кисло пробормотала я, вяло ковыряя пряжку на сумке.
— Я думаю, что этот твой гость — просто шикар-р-рный мужчина! А ты как считаешь, а, Эмма?
Ну вот. Так я и думала. Дженни тоже пала жертвой его огненной харизмы.
— А я никак не считаю. Я устала и хочу спать.
Наскоро переодевшись в ночную рубашку, я затолкала сумку под кровать, чтоб глаза не мозолила, и улеглась под одеяло — всем своим видом демонстрируя, что к дальнейшим разговорам на тему нашего нового студента не расположена. Чтоб ему там икалось.
