Получилось странно. По информации генерала В. З. Копытина, он был вроде очень занят и вдруг такая готовность встретиться. Кто-то тут темнит. Мне не хотелось ворошить этот вопрос в надежде, что тот, кто пытался схитрить и так чувствует себя не лучшим образом. С аэродрома мы поехали в гостиницу, расположились и освежились холодным душем. Было еще время собраться с мыслями, хотя и так все уже было десятки раз обдумано.
К 16 часам пошли в помещение для приемов. Оно было совсем рядом. Вскоре появился Бут Хорг в гражданском платье в рубашке навыпуск. Расставив руки, он пошел мне навстречу. Мы обнялись и поцеловались. Войдя в зал, он пригласил меня сесть рядом на маленький диванчик, перед которым стоял столик с безалкогольными напитками. Когда мы сели за столик, я поинтересовался его здоровьем, здоровьем его жены и детей. "У меня все хорошо, - ответил Бут Хонг, - а как у Вас?" "У меня тоже все нормально". "Будете в Ханое, приходите к нам в гости. Мы с женой будем рады Вас видеть у меня всей вашей семьей". "Большое спасибо. Обязательно воспользуюсь Вашим приглашением". После обмена любезностями с разрешения министра обороны НРК перешел к изложению деловых вопросов.
Прежде всего я выразил озабоченность слабой результативностью действий кампучийских и вьетнамских войск по ликвидации полпотовских банд. "У меня складывается впечатление, что полпотовцы ходят по одной дороге, а кампучийцы и вьетнамцы по другим, не беспокоя друг друга. Мои советники не могут доложить ни об одном случае уничтожения какой-либо банды в каком-либо районе. Они не могут сказать, где именно сейчас сосредоточены главные силы полпотовцев, какой их состав, как они вооружены, каковы их намерения на ближайшее время. Это говорит о том, что разведка ведется плохо, кампучийские и вьетнамские агенты в полпотовские банды не внедряются, хотя есть очень широкая возможность для этого. Полпотовские банды пополняются за счет местного населения, а поэтому готовить и внедрять своих людей в эти банды значительно легче, чем отдельных лиц в уже действующие отряды врага".
"Да, Вы правы. Нам надо серьезно улучшить разведку противника и как можно скорее. Без разведки воевать трудно. Мы зачастую действуем вслепую, неоправданно несем потери в людях, в технике и вооружении". "После работы на Северо-Западе и Западе я думаю поставить вопрос перед Ле Дык Анем и перед Вами о закрытии границы от проникновения полпотовцев на территорию Кампучии. Судя по обильному рынку с таиландскими товарами граница, на мой взгляд, открыта и полпотовцы и другие враги Кампучии свободно проникают в страну, а должной реакции со стороны НРАК и частей ВНА не чувствуется. Пока мы не закроем сухопутную и морскую границу с Таиландом, мы с полпотовцами и другими врагами не покончим. Это аксиома. У нас достаточно в наличии сил и средств для закрытия границы и требуется только желание и настойчивость".
"Это хорошее предложение и мы серьезно подумаем, как эту проблему решить". Больше он по этому вопросу ничего не сказал и я решил пойти дальше. "Уважаемый министр обороны НРК. Природные условия Кампучии таковы, что бороться с соответствующими бандами на территории страны очень сложно, нужны мобильные отряды, способные в короткие сроки, с получением сведений об их появлении в том или ином районе, выходить для их уничтожения. Такие мобильные отряды надо иметь в каждой провинции, в каждом уезде, в городах, и в масштабе страны вертолетный полк с хорошо обученными десантниками для их быстрой переброски в районы, где появляются полпотовцы. И, наконец, надо хорошо наладить войсковую и агентурную разведку. Есть и другие вопросы, но это главные. Их, на мой взгляд, надо решать оперативно и в первую очередь. У меня все товарищ министр обороны. Спасибо за внимание".
"Ваши предложения очень интересны. Когда мы возвратитесь в Пномпень, мы их обязательно обсудим и примем определенное решение. Большое спасибо за информацию".
На этом наша встреча закончилась. После кофе мы разошлись.
Вечером работали с военными советниками генерала В. З. Копытина по выработке решения на закрытие госграницы с Таиландом в соответствии с нашими предложениями. В течение трех часов мы внесли коррективы в наши предложения с учетом мнений военных советников по Кампучии. Они были разумными и существенными. Генерал В. З. Копытин назначил группу генералов и офицеров для окончательной подготовки карты и других документов по закрытию госграницы с Таиландом. К нашему возвращению в Пномпень они должны быть готовы.
В Снам Реам вылетели в 8 часов утра. Летели на высоте 3000 м. Погода нам благоприятствовала. Мы хорошо наблюдали местность по маршруту полета. Удивительно, что при большой плотности населения в Юго-Восточной Азии здесь населенных пунктов было мало. Удивляло и то, что большие массивы земли не обрабатывались. Летевший с нами переводчик, объяснил, что более одной трети населения уничтожены полпотовцами. На подлете к замечательному озеру Когле Сап, расположенному в центре страны и очень богатым рыбой, мы осмотрели с воздуха прекрасный аэродром со стоянками для самолетов и бетонной широкой взлетно-посадочной полосой до 3200 м длинной. Строений вблизи полосы нет, укрытие для самолетов и аэродромные строения находятся в значительном удалении от взлетной полосы у сопок, их трудно обнаружить. Аэродром находился в центре страны, никто его не занимает, комендатуры нет и он постепенно разрушается.
После заброшенного аэродрома пошли над озером Конгле Сап. Оно имеет длину до 85 км и ширину 15-30 км. Шли по центру озера с целью безопасности полета. Вокруг озера много полпотовских банд, вооруженных не только стрелковым оружием, но и зенитными пушками. Здесь был сбит самолет вьетнамских ВВС. В Сиам Реаме садились по истребительному, то есть с быстрым снижением. Полоса оказалась приличной и мы благополучно сели, хотя садиться на аэродром без всяких средств обеспечения посадки было крайне рискованным. Но что поделаешь. Война есть война.
Прекрасное здание аэропорта было безжизненным, запущенным, с выбитыми стеклами, на потолках первого этажа следы потолков воды в результате прохудевшей крыши, везде мусор и грязь. Вокруг аэропорта плотные заросли, создавшие отличные условия для действий различных диверсионных групп. Нас никто не встречал. Видимо, распоряжение о нашем прилете командование не получило. Это была фронтовая зона. Пришлось около 40 минут ждать прибытия машин с Сиам Реама. Как кхмеры дали команду на подачу машин, до сих пор не понимаю. Видимо, команда пришла с Пномпеня, но с опозданием.
Мы уселись в легковые машины и в сопровождении кузовной машины с вооруженными солдатами поехали в город. Дорога была отвратительной, в выбоинах и никто, естественно, ее не ремонтировал - шла война. Справа и слева дороги сплошные рисовые поля, а вскоре на окраине Сиам Реам появились прекрасные особняки, но безжизненные и запущенные. Интересно, что все новые сооружения, как и в Пномпене, имеют давность, по моей оценке, 15-20 лет, примерно одного периода постройки. К этому периоду относится строительство в Пномпене университетского комплекса, Олимпийского стадиона и других современных зданий. Можно было подумать, что примерно в этот период произошел какой-то всплеск в экономической жизни страны. Из бесед с кампучийскими товарищами я узнал, что после изгнания японцев и французов почти все страны мира, в том числе СССР и другие страны социалистического сотрудничества, стали щедро помогать Кампучии, а разумное использование этой помощи правительством привело к оживлению экономики и экономической жизни страны. Кампучийские товарищи утверждали, что все это приходится на период правления Сианука. Если это действительно так, то совершенно понятно, почему уважение к нему в народе до сих пор имеет большую силу. По их оценке только его объединение с Пол Потом и другими врагами кампучийского народа резко снизило его авторитет. Мне было интересно все это знать, хотя эти сведения надо было еще проверить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
