— Это слишком подозрительно, — тоже выпрямился Герман и спрятал руки в карманы. — У вас есть модели, которым вы доверяете?
— И которые смогли бы стать эскортницой под прикрытием? — Слегка повернулась к нему, но тут же отвернулась раздумывая. — Есть. Что от неё требуется?
— На номер, что вам сейчас придет, — мой телефон пиликнул. — Ей нужно отправить адрес и время встречи.
— Но….
— Слишком рискованно? Да, очень. Ведь всех девушек проверяют на маяки перед входом в клуб, но сначала они приезжают на место встречи, адрес которого они получают за час. А вот оттуда их везут без телефонов в закрытой машине.
Они не собирались мне помогать. Скорее они нуждались в моем агентстве и в моих девчонках, чтобы вычислить преступников.
— Вы ведь понимаете, о чём просите меня?
— Знаю. Единственный шанс на успех это оказаться на точке сбора раньше, чем девушки приедут. И затем проследить за машиной.
Я глубоко вздохнула, примерно представляя, сколько осечек может произойти во время операции. Слишком много риска и вероятных «если». В итоге может оказаться так, что у девчонок либо появиться шанс выбраться из дыры, либо нет.
— Ксения, я понимаю, что вы за них переживаете. Но за последний год пропало почти сотня девушек. Они приезжали ради модельного будущего, начинали работать, а потом исчезали.
— И я сочувствую любым жертвам, но от этого волнение не пропадает. — Я опустила голову, чтобы скрыть слезы, и тихо ответила. — Согласна. Вам нужны данные модели, которая станет приманкой.
— Это Бабушкина Варвара?
— Откуда вы….
— Я из ФСБ, Ксения. Её мы тоже проверяли, и да, она подойдет по всем параметрам.
Его слова заставили меня замереть, потому что я услышала в них двойной смысл. Они узнали о её прошлом. Поэтому она идеально подходила, потому что она не вызовет подозрений, если присоединиться к эскортницам?
— До свидания….
Я резко развернулась, чтобы уйти, но напоследок Герман добавил:
— Если случиться что-то срочное, вы тоже можете позвонить по этому номеру. Мы вряд ли снова встретимся.
После мы разошлись в разные стороны. Я бездумно брела до выхода из парка, а затем поймала такси и вышла недалеко от дома, чтобы купить вина и еды. С пакетом я вошла в подъезд, когда консьерж позвал меня.
— Ксения Валерьевна, вам сегодня пришло письмо курьером. Без имени отправителя, но курьер назвал ваш точный адрес и полное имя. Отправитель предупредил его, что вы поймете от кого.
Я сухо его поблагодарила и взяла свободной рукой тяжелый картонный конверт; вошла в квартиру и первым делом открыла бутылку вина, налив напиток в бокал. Только после порции алкоголя я вскрыла конверт, из которого вывалились фотографии.
Трясущимися руками я провела по лаковой поверхности снимков и тут же схватила бокал, допивая вино. Я грубо поставила пустое стекло на стол и снова посмотрела на снимки.
Там было всё. Моё агентство, модели, Денис, Никита, Матвей, Лев, Глеб и даже Кванджон. Также я нашла фотографию с заверенной дарственной, где стояла будто бы моя подпись, и другие снимки с доказательствами не блефа Нинель.
Но ещё среди фотографического вороха я обнаружила визитную карточку с одним номером без имени. Отправитель действительно не нуждался в подписи. Я достала свой старый телефон со старой сим-картой и, как параноик не рискующий афишировать нынешний аппарат, позвонила с него на неизвестный номер.
«Малахит», — самодовольно произнесла Нинель, а на фоне слышались джазовая музыка и людской гомон.
Разлепив сухие губы, я твердо произнесла:
— Я согласна.
Глава 13
Бесцельный взгляд скользил по поверхности французского окна. Я не замечала блестящие огни ночного города. Я не слышала как время двигалось вперед. Я даже перестала чувствовать боль.
Моё опустошение произошло неожиданно. Я старалась произнести два слова своему врагу твердо, сохранив остатки гордости. Но кому я могла соврать в такой момент? Ведь всем: и мне, и ей — было ясно, что меня загнали в угол. Она добивалась этого, чтобы затем раздавить меня, будто я надоедливый жужжащий комар. Поэтому, как только телефон погас, мои ноги ослабли, и я рухнула на пол, облокачиваясь спиной о стену.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В квартире горел тусклый настольный светильник, отбрасывая сизые тени. На столе лежали раскинувшиеся фотография, а рядом словно маяк возвышалась темно-зеленая бутылка с вином.
Приподнявшись на колени, я подползла к столу и налила себе второй бокал. Тем временем стрелки на часах успели перескочить отметку двенадцать. Куда пролетели вечерние часы, я так и не поняла.
Пора бы лечь спать, но сна — нет. Сейчас даже алкоголь не помогал мне с бессонницей.
Немного подумав, я поднялась с колен, убрала остатки вина подальше в холодильник, налила себе крепкого черного чая и достала из сейфа бумаги со счетами. Я не спец в финансах, как Никита Стафеев. Математика ещё со школы меня только развлекала, но я не относилась к ней серьезно. Поэтому мне даже не приходила мысль, что списки счетов захотят открыть мне свой секрет.
В начале номера казались обычными наборами цифр с бухгалтерскими комментариями. Но с каждой следующей минутой они стали складываться в знакомый алгоритм. Интуиция насмешливо подкидывала мне зацепки, за которые я ухватывалась, но пока полная картина не спешила сложиться во что-то цельное.
Сомнение оглушило меня. Я настороженно глянула на холодильник, где лежала откупоренная бутылка. Вдруг это банальные галлюцинации, которые объединились с паранойей и усилились алкоголем. Но цифры не исчезали. Наоборот, картина постепенно выстраивалась в идеальную схему.
Сначала бралась некоторая сумма с одного счета, затем менялась на другом, а после выходила на следующую ступень смешивания.
Я устало откинулась на спинку дивана, прикрыв на секунду глаза, и начала вспоминать. Мысленно маячил главный вопрос: почему мне знакома схема хищения денег?
…
Париж. Pullman Hotel.Поздний вечер. Последний день Недели моды в Париже.
Скрестив ноги, Ануш сидела на постели. Она успела сходить в душ и облачиться в белоснежный махровый гостиничный халат. Её темные волосы, завившиеся на концах от влаги, и смугловатая кожа ярко контрастировали на фоне чистого белья. Она загадочно улыбалась, что-то вычерчивая на бумаге. Этим она напоминала ведунью, которая привлекала и одновременно отпугивала своей красотой и неизвестной силой.
Я приблизилась к ней, суша полотенцем волосы, и вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть её чертежи. Но усталость после рабочего дня на ногах мешала думать, поэтому я не удержалась и спросила:
— Ануш, что ты делаешь?
Она мельком глянула на меня и шире растянула губы, будто предсказывала мой вопрос и даже мою будущую, еще не случившуюся реакцию.
— Расслабляю мозги, — хмыкнула она, дописывая схему.
— Своего рода медитация? — Уточнила я и кинула полотенце на стул. — А что именно ты делаешь?
Ануш сложила листки в одну стопку и положила на тумбу, а затем пододвинулась и села на край кровати.
— Мне было лет десять, — вдруг вспомнила она, хотя раньше старалась не упоминать своё прошлое, в особенности родной дом. — В тот день я увидела один фильм. Мельком, когда пробегала мимо комнаты, но он впился в меня, будто не хотел покидать. Этот фильм о мошенниках и….
— Твоя любимая подборка криминальных фильмов, — воскликнула я, перебивая её, и махнула в сторону телевизора.
— Ну да, — смущенно кивнула Ануш и поправила упавшую прядь. Она вновь взяла в руки расписанные листки и с потаенной улыбкой добавила. — Мне нравится, когда голова занята чем-то. Иногда, ради прикола я придумываю планы или схемы….
Я в шоке распахнула рот и уставилась на подругу во все глаза. Потому что я впервые видела её слегка смущенной, ранимой и откровенной. Мне в голову никогда бы не пришла мысль, что Ануш способна обдумывать преступные планы. Это шокировало, и в то же время эта история раскрывала другую, более секретную сторону человека, который сидел напротив меня.
