«Да».
«Тогда пойдем. Слава Богу, это конец. Пойдем прямо к каяку».
Я не слышала, говорили ли еще что-нибудь. Повернулась, побрела мимо них и вышла из церкви. Лэмбис сказал что-то, но я не обратила внимания. Не глядя никуда, я направилась по склону назад к Агиос Георгиос. Слезы все еще слепили глаза, и два раза я споткнулась. Я смахивала глупые слезы, которых не нужно прятать, плакала по этому поводу больше, чем вообще за всю жизнь. Время выходить из игры. Она закончилась.
Кроме того, темнело, и Фрэнсис беспокоится, не случилось бы чего со мной.
Глава 16
This done,he march'd away with warlikesound,
And totheAthensturn'd.
Dryden: Palamon and Arcite
Прежде чем я прошла тридцать ярдов, сзади раздалось: «Никола! – Я не ответила. – Никола… пожалуйста, подожди. Я не могу двигаться с такой скоростью».
Я замедлила шаги, обернулась. Он без труда спускался по тропинке. Единственный знак недавнего ранения – перевязь из критского головного убора, которая подхватывала левую руку. Он выглядел совсем иначе, чем вчера, когда был неопрятным, заросшим и больным. Побрился, вымыл голову. Но, как и у Колина, именно облегчение и счастье изменили полностью внешность. Первая моя мысль была огромным удивлением, что я так быстро узнала его. Вторая – что «героический» костюм страшно идет ему.
«Никола, – очень тихо сказал он: – Пожалуйста, не спеши. Я должен поблагодарить тебя…»
«Не следовало беспокоиться. Все в порядке. – Я быстро засунула мокрый носовой платок в карман, изобразила какое-то подобие улыбки и снова отвернулась. – Вам с Колином лучше спуститься в каяк и уплыть. Хорошо себя чувствуешь? Выглядишь намного лучше».
«Боже, да, я хорошо себя чувствую».
«Я довольна. Ну, тем лучше, Марк. Всего хорошего».
«Подожди, пожалуйста. Я…»
«Послушай. Мне нужно вернуться. Фрэнсис пошлет поисковые группы, и мне потребуется три часа, чтобы добраться домой».
«Чепуха! – Он стоял прямо посредине тропинки. – Два часа, чтобы спуститься по склону, если на то пошло. Почему ты убежала так? Ты должна знать…»
«Потому что все кончилось, со всем покончено, и вы не хотите, чтобы я была замешана в ваши дела. Ты, и Лэмбис, и Колин можете идти к вашей л-л-лодке и плыть, и все».
«Но, моя хорошая, ради Бога, дай время поблагодарить тебя! Именно ты сделала все, когда я лежал совсем беспомощный. А сейчас все прекрасно главным образом благодаря тебе. Послушай, не огорчайся так…»
«Я совсем не огорчена. Не будь смешным. – Я фыркнула и отвернулась к сияющему бриллиантами солнцу. К моей ярости, я начинала снова плакать. Обернулась к нему. – Мы думали, что он убил тебя. Нашли эту могилу и… на нем… были твои одежды. Это было очень страшно, и я просто заболела. Если этого недостаточно, чтобы огорчить меня…»
«Знаю. Ужасно жаль, что вы наткнулись на это. Это мужчина, которого Колин называет Джозефом. Ты могла догадаться. Лэмбис убил его вчера, когда последовал за ним по склону. Помнишь? Он не нарочно. Естественно, мы хотели всего лишь получить информацию о Колине, но это произошло случайно. Лэмбис подкрадывался к нему, не осмеливаясь подойти слишком близко из-за ружья. Он вышел из-за поворота и увидел, что Джозеф пьет, а ружье лежит сбоку. Полагаю, шум ручья помешал Джозефу услышать приближение Лэмбиса. Ну, раз он так попался, Лэмбис прыгнул на него. У Джозефа не было времени схватить ружье. Он вытащил нож, но Лэмбис был сверху, поэтому у того ничего не вышло. Он полетел вниз со всей силой и ударился головой о скалу. И это все».
«Я… понимаю. Вчера? Когда Лэмбис вернулся и отослал меня за едой… он тогда тебе сказал об этом?»
«Да. Спрятал труп за кустами и вернулся сообщить мне».
«Ты мне и слова не сказал».
«Конечно. Но теперь понимаешь, почему мы не смели спуститься и поднять на ноги полицию? Мы даже не знали, что это за человек и откуда он. Естественно, Лэмбис был напуган до смерти. Я думал, что лучше не суетиться, пока мы не узнаем, где мы находимся».
«Если бы я знала… – Я думала о призраке Джозефа, который крался за мной по пятам так пугающе последние двадцать четыре часа. – Вам следовало доверять мне».
«Боже праведный, ты знаешь, что дело не в этом! Я только думал, что чем меньше ты будешь знать, тем лучше. Не хотел, чтобы ты была замешана».
Это переполнило чашу. Я с яростью сказала: «Замешана? Боже, дай мне силы, замешана? Думаешь, я еще недостаточно замешана? Меня до смерти напугал Лэмбис. Я провела совершенно непристойную ночь с тобой и испортила очень дорогую нижнюю юбку. Перевязала твое ужасное плечо, и готовила, и прислуживала, и… беспокоилась до полного поглупения! Я имею в виду, о Колине. И все, о чем ты мог думать, это избавиться от меня, потому что я д-д-девушка, а от девушек толку нет, и ты слишком чертовски важен и туп, чтобы допустить, что я могу помочь! Ну, мистер Всемогущий Бог Марк Лэнгли, я нашла Колина, и если бы он был все еще заперт в этой грязной мельнице, я снова бы нашла его! Я говорила тебе, что могу безопасно слоняться в горах и в деревне, и могла, и слонялась, и узнала больше, чем ты и этот твой Лэмбис узнали бы за много дней. И вам нечего думать, что я расскажу что-нибудь, потому что вы можете пойти и узнать это сами! Вы не рассказывали мне ничего, поэтому я подумала, что он убил тебя, а мы с Колином собирались застрелить вас обоих, и вам здорово повезло, что мы этого не сделали».
«Я бы сказал, что правда. Пуля была очень близко от цели».
«Не смейся надо мной! – яростно воскликнула я. – И не думай, что я плачу из-за тебя, или на самом деле думаю хоть одно слово, которых я наговорила массу о тебе только что! Мне плевать, если бы на самом деле это ты был в м-м-могиле!»
«Я знаю, я знаю…»
«И я не плачу, я никогда не плачу, это только из-за этого проклятого трупа… и… и…»
«О, Никола, дорогая, я ужасно сожалею, правда. Я не смеюсь. Я бы отдал все, чтобы вы оба не получили такого потрясения, и чрезвычайно сожалею, что ты пережила такой испуг из-за меня и Лэмбиса. Но помнишь, мы планировали спуститься в деревню, и я думал, что одежда Джозефа как раз поможет не привлечь внимания в темноте. – Он улыбнулся. – В любом случае, моя собственная одежда была слишком поношена. Эти брюки нельзя считать приличными».
«Я видела дырку в них, когда Колин разгребал могилу, и в н-н-носках была д-д-дыра». И я села на камень и горько заплакала.
Он опустился рядом, его рука обняла мои плечи. «Ох, Никола… Боже мой, неужели не видишь, что это как раз то, во что я старался не позволить тебе впутываться? – Он нежно тряс меня. – И это не мои носки, моя хорошая, мои притязания не распространялись на его нижнее белье! Мы взяли все остальное, что у него было, и закопали ботинки… Ну хорошо, продолжай плакать, ты уже скоро почувствуешь себя лучше».
«Я не плачу. Никогда не плачу».
«Конечно, нет. Ты прекрасная девушка, и если бы ты не пришла тогда, мы бы пропали».
«П-п-правда?»
«Конечно. Я бы умер от припарок Лэмбиса, Джозеф нашел бы меня в избушке, Колин не добрался бы к нам… И что еще… Ты вчера ночью спасла меня от выстрела, хотя и не знаешь. Я был в том сарае, вместе с котом, когда ты курила со своим свирепым другом… в переулке».
«Знаю. Я потом вернулась. На стене была кровь».
«Вернулась? – Его рука двинулась, мышцы напряглись, и изменился голос. – Ты знала? Значит, когда ты пыталась остановить этого парня, чтобы он не вошел?..»
«Он друг Джозефа. – Я сворачивала мокрый носовой платок в маленький, аккуратный шарик и все еще не смотрела на Марка. – Он один из них. Говорила, что я их нашла. – Наступила гробовая тишина. Я услышала, что он вдохнул, чтобы заговорить, и быстро сказала: – Я расскажу тебе все о них. Я… Это я неправду сказала, что не буду говорить. Конечно, буду. Но сначала ты. Когда вчера ночью я обнаружила кровь, я подумала… Не уверена, что я подумала. С тобой правда все в порядке?»
«Да, совершенно. Ударился плечом, бродя в темноте, и кровь пошла, но очень быстро остановилась, и ране я не причинил вреда».
«Что случилось вчера после того, как я вас оставила?»
«Ничего, правда. Лэмбис проводил тебя до возделанной земли, направился обратно, чтобы встретить меня, и в некотором смысле мы похоронили Джозефа. На это ушло много времени, и я так обессилел, что больше ни на что не годился, но не собирался больше терять зря времени. Я говорил, что Лэмбис не был уверен, куда шел Джозеф, когда он убил его, но больше всего было похоже, что в Агиос Георгиос… Во всяком случае, мы залегли над деревней и наблюдали, пока не стемнело. После отдыха я почувствовал себя лучше, поэтому мы спустились в деревню и хорошенько осмотрели все, что могли. Я подумал, что одеться в одежды критянина – хорошая идея. Если кто-нибудь увидит, как я мелькаю в переулках, я не буду казаться таким явно чужим, и я смог бы пробормотать „доброй ночи“ по-гречески. Ну, никто из нас не нашел следов Колина. Говоришь, он был в мельнице?»
