– Как с чего? – снова удивилась я. – С того, что он – ваш отец. А вы – его дочь, заметьте: единственная! И если у дочери в семье неприятности, кто, как не родной отец, должен вступиться за нее?! Тем более он – военный человек, умеющий обращаться с оружием, и такие слова, как долг, честь, не являются для него пустым звуком. Вас троих я всех проверила на предмет причастности к убийству. Вы, конечно, остаетесь под вопросом, но, если верить вам, что вы даже не заходили в подъезд дома Карины и уж тем более не стреляли в нее, то тогда, Маргарита Игоревна, боюсь, это мог сделать только один человек – ваш отец.
– Да что вы такое говорите?! Мой отец?! – вскричала дамочка, вдруг снова сделавшись нервной.
– Да, ваш отец, полковник… Кстати, как его фамилия? И где он? Мне до сих пор не удалось увидеться и поговорить с ним. Так он все-таки живет с вашей матушкой на даче?
Маргарита Игоревна немного растерянно посмотрела на меня и покачала головой:
– Это не он. Не трогайте отца.
– Вас послушать, так вся ваша семья не имеет к убийству домработницы, ну, совершенно никакого отношения! – вскипела я, не выдержав. – О ком ни спроси, в ответ слышишь только одно: «Это не он, он не мог, он не такой!.. Это не она, она не могла, она не такая!..» А кто мог? Кто, скажите на милость, все-таки способен был пальнуть в девчонку? Соседка Любовь Григорьевна со своим котом Кирюшей на пару?!
Маргарита Игоревна вздохнула, пожевала губами, а потом тихо сказала:
– Ну, хорошо. Сейчас приедем домой – я вам все расскажу…
Через десять минут мы уже сидели в ее кухне. Хозяйка сначала выпила чего-то успокоительного, потом налила себе и мне крепкий чай. Она молча пила его, глядя куда-то в сторону невидящими глазами, и мне пришлось окликнуть ее, вернув к действительности.
– Что?.. А, вы хотели знать о моем отце… Да, Татьяна, я помню свое обещание рассказать о нем. Но он к этой истории правда не имеет совершенно никакого отношения. Просто эта история в нашей семье… Одним словом, мы стараемся не касаться ее… Дело в том, что пятнадцать лет назад мой папа, будучи уже в возрасте пятидесяти двух лет, встретил молодую женщину. Ей тогда не было еще и тридцати. У них сначала просто завязался, как это принято говорить, роман, а потом он вообще ушел к ней от моей мамы. Да, собрал свои вещи, оставил маме квартиру со всем добром и ушел! У него теперь новая семья, молодая красивая жена, дочь… моя сводная сестра. Смешно сказать, ей всего четырнадцать! Хм, сестренка! Она младше моего сына на шесть лет, хотя является его тетей… А моя мама в пятьдесят с лишним перенесла такой удар – измену родного и близкого человека! Мало того, она осталась одна в преддверии старости. Она так переживала, вы не представляете! Успокоительное пила пузырьками, даже в больнице два раза лежала. Ей пришлось посещать психотерапевта и… Одним словом, он посоветовал ей найти себе другого мужчину. Никого она, разумеется, не нашла, да, по-моему, и не искала. Мама всегда любила только отца и была предана ему. Даже его измена не заставила ее относиться к нему по-другому. Вот так-то, Татьяна! Теперь вы видите, что папа не имеет к этому делу никакого отношения? Он даже не знает о нем. Он живет отдельно, в квартире своей новой жены. Даже дачу он оставил маме, ну, то есть нам…
Вот тебе раз! Я просто опешила от такого известия и не нашла ничего лучше, как спросить:
– И вы что, совсем не общаетесь с вашим отцом?
– Он приезжает к нам изредка на дачу, разумеется, когда мамы там нет, а отношения поддерживает в основном со своим внуком, Евгением. Его он очень любит, даже меня, по-моему, меньше…
– Маргарита Игоревна, а почему вы не рассказали мне обо всем этом раньше?
– А какое мой отец имеет отношение к тому, что случилось с нашей домработницей? Разве это как-то может повлиять…
– Все может! Мы ведь с вами с самого начала договорились, что вы будете рассказывать мне абсолютно все! То, что для вас – ничего не значащая мелочь, приятный пустячок, для сыщика – важная информация, способная поменять все в корне!
Кажется, я кипятилась и была с ней не слишком-то корректна. Но Маргарита Игоревна совсем не обиделась на мой выпад, она только округлила в недоумении глаза:
– Да что вы говорите?! Кто бы мог подумать?! И что вам, Татьяна, дало то, о чем я сейчас рассказала?
– Очень многое. Для меня такая информация – это поворот, понимаете?! Теперь я буду действовать в другом направлении.
– В каком? – спросила она испуганно.
Проигнорировав ее вопрос, я встала и направилась к входной двери.
– Кстати, – спохватилась я уже на пороге, – где сейчас ваша матушка? У нее есть мобильный?
– Есть… Но при чем здесь моя мама?
– А вы все в этой истории ни при чем, я это давно поняла, – съязвила я. – Вы закрывали глаза на пропадавшие из дома вещи и деньги, лишь бы – не дай бог! – не огорчить милого мальчика Женечку, ваш муж спал с вашей домработницей, сын последовал его примеру… Вы и на это закрывали глаза. Думали, наверное, что все само собой как-нибудь образуется, да?
Маргарита Игоревна снова вытаращилась на меня:
– По какому праву вы так со мной разговариваете?! – закричала она.
– А-а, что, обидно слышать, да? Как, однако, все не любят правду! Почему вы вот так же не кричали на Карину, как кричите сейчас на меня? Накричали бы на нее, когда у вас начали пропадать ваши украшения, и выставили бы ее за дверь, все-таки она в вашей семье нарушила заведенный вами порядок. Тогда, глядишь, ничего такого и не произошло бы… А теперь… Вы имеете то, что имеете. Так какой у вашей матушки телефон? Я хочу, чтобы она просто подтвердила ваши слова об отце и его новой семье.
– Вы считаете, я вам солгала?! – В порыве благородного негодования Маргарита Игоревна схватила свою сумку.
– Как уже сделали это однажды, сказав, что ни вы, ни ваш сын не умеете стрелять из пистолета, – кивнула я.
Маргарита поникла. Она, не поднимая на меня глаз, полезла в свою сумку и, достав мобильный, набрала номер Серафимы Аркадьевны:
– Мама? Это я… Нет, я дома… Отпустили, но под подписку… Потом расскажу все подробности. Мама, ты сейчас где?.. А когда будешь дома?.. Хорошо.
Маргарита выключила телефон и посмотрела на меня:
– Она была в поликлинике: у нее от всего этого… в общем, она ходила выписывать себе успокоительное и снотворное.
– Хорошо, тогда я, пожалуй, не буду ее беспокоить, а поеду домой, – сказала я и собралась было уже выйти за дверь, как вдруг она открылась, и пред нами предстал Евгений.
– Мама?! Ты дома? – удивленно-обрадованно воскликнул он, шагнув за порог.
– Да, меня отпустили под подписку… Здравствуй, сынок!
– Здравствуй, мама! Здравствуй, Татьяна.
– Привет! – кивнула я ему.
Евгений смущенно чмокнул мать в щеку.
– Ты прямо с занятий, голодный? – спросила сына Маргарита Игоревна. – Сейчас бабушка придет и покормит тебя, а я, извините, в ванную. Мне надо помыться, не могу больше выносить эту вонь… С вами, Татьяна, мы, наверное, пока попрощаемся?..
– Пока да, – кивнула я.
Маргарита повернулась и ушла в глубь квартиры.
Евгений разулся и ждал, когда я наконец уйду, ему, наверное, не терпелось удалиться в свою комнату. Но тут у меня неожиданно возникла одна мысль.
– Слушай, Жень, – сказала я, – ответь мне на один-единственный вопрос, только честно: почему ты не перестал ходить к Карине, если знал, что она встречается не с тобой одним?
Он посмотрел на меня недоуменно:
– Я не мог расстаться с ней… Она мне нравилась…
– И тебя не смущало то обстоятельство, что ты делил ее с отцом? – не удержалась я.
– Она обещала мне бросить его и выйти за меня замуж.
– Замуж? – переспросила я, боясь, что ослышалась.
– Да, – кивнул юноша, – еще за две недели до того, как ее убили, она сказала, что любит только меня, что выйдет за меня, а с отцом она так… потому что он снимает ей квартиру и дает деньги… Она обещала, что порвет с ним…
Ну и номер! Просто бесплатный цирк, вздохнула я про себя. Вот был бы сюрприз для мамы с папой!
– Ну, ладно, допустим, я тебе верю. А как ты заставил Карину выйти за тебя? – спросила я.
– Почему заставил? Она с радостью согласилась…
– Ну-ну! Брось заливать! Чтобы она согласилась бросить твоего богатенького папу и выйти за тебя, бедного студента?! Давай колись! Итак?..
Он опустил голову:
– Да, Татьяна, ты права… Я требовал, чтобы она бросила отца. Уже не в первый раз требовал. Я хотел, чтобы она была только со мной, чтобы вышла за меня. И сказал, что если она не согласится, то расскажу родителям, что это она похитила пистолет из сейфа.
Ну, вот, это уже ближе к теме. Шантаж – как это банально! Я немного помолчала, обдумывая создавшуюся ситуацию:
– Итак, Евгений, за две недели до убийства Карины она согласилась выйти за тебя замуж. Так?
– Так.
– Ты кому-нибудь говорил об этом? Спешил, так сказать, поделиться радостной новостью?
– Да.
– Кому? – рявкнула я.