Я сбросил скорость, прижался к тротуару. Мимо меня проносились редкие машины, милиции не было видно. Милиция, пожалуй, не успевает по бесконечным вызовам носиться, вряд ли им будет дело до какого-то мужика в военной форме, который застрелил бродячих мертвяков. Я протянул руку, взял «помпу». В конце концов, это легальное оружие, купленное для самообороны. Я выйду из машины, на меня нападут, хоть и без оружия, и получится эта самая самооборона. Маразм, конечно, но оправдывает поведение. Наверное.
Заглушил двигатель, выбрался, оглядываясь. Обошел машину с противоположной стороны так, чтобы ружье не было заметно с проезжей части. Откинул приклад, передернул цевье, патрон улегся в патроннике. На этот раз я уже вез его заряженным.
Мертвяки меня заметили. Как будто поколебавшись, оба повернули ко мне. Впереди шла молодая женщина с иссиня-бледным лицом и следом единственного укуса на правой руке. Она была одета в халат продавца из продуктового магазина, на груди даже уцелела табличка с именем. Следом за ней, отставая метра на четыре, шел такой же бледный мужичок в дешевом сером костюме, классический тип «инженера на зарплате». Коротко завязанный галстук свисал до середины груди, ни пальто, ни куртки на нем не было. Этому в свое время досталось больше. Вся рубашка на груди была изорвана, пропитана уже запекшейся кровью. Изорваны рукава пиджака, видимо, он пытался защититься, подставляя руки. И опять у обоих выделялись глаза. Бешеные? Безумные? Никакие? Не могу подобрать я этому определение, но с ними что-то было не так, даже для мертвеца.
Я подождал, пока до женщины останется метров десять, затем вскинул ружье, нажал указательным пальцем левой руки на кнопку фонаря, закрепленную на цевье. Сейчас пасмурно, чуть ли не сумерки, луч тактического фонаря яркий и контрастный. Пятно повышенной яркости в середине луча было прекрасно заметно, и я навел его прямо на середину лба бывшей продавщицы. Потянул спусковой крючок. Грохнуло, толкнуло в плечо, струя дроби разнесла верх черепа мертвой женщины вдребезги. Ее отшвырнуло назад, на второго мертвяка, который тоже свалился. Кегли просто…
Я огляделся вокруг. Машины также проносились мимо, никто не бежал на выстрелы. Тогда снова перевел взгляд на второго зомби. Он уже поднялся, сильно наклонился вперед и очень быстро пошел ко мне, почти побежал, открывая на ходу рот с перемазанными кровью зубами. Резвый какой! Я поймал его голову в прицел и снова потянул за спуск. Снова гулкий грохот, тяжелый толчок в плечо и брызги мозгов с осколками кости вперемешку из его головы. И его тоже как ударом тарана швырнуло назад. Все. С картечью не поспоришь, не хухры-мухры. Надо бы разрядить ружье, да черт с ним. Я уже стреляю на улицах, не до того, чтобы законы соблюдать. К тому же у меня в кобуре, скрытой полой анорака, нелегальный пистолет, так что…
Огляделся вокруг – машины все также торопились, пешеходов в этом месте не было вообще, к валяющимся на тротуаре трупам никто не торопился. Кажется все, Катастрофа началась, всем на все плевать.
Я врубил первую и отъехал от тротуара. Надо валить, валить за пределы города, который скоро превратится в гигантскую ловушку для всех его обитателей. Снова донеслась отдаленная стрельба, трижды я видел милицейские машины и машины военной комендатуры, несущиеся куда-то с включенными маячками. Было много «микрашек» «скорой помощи».
С часу на час в город должны ввести войска, никуда от этого не денутся. Скрыть и замолчать уже ничего не получится, бедствие с каждым часом становится все страшнее и страшнее. Если бы чрезвычайные меры были приняты еще ночью, то, возможно, удалось бы как-нибудь стабилизировать ситуацию. Теперь же…
Зараза разошлась по городу. Ведь необязательно быть укушенным, чтобы стать носителем вируса «Шестерка». Достаточно просто постоять рядом с другим носителем. И никто никогда не заподозрит, что заразился, ведь никакой болезни от этого не случится! Совсем никакой! Может быть, даже человек излечится от других инфекций, вирус «Шестерка» по первым экспериментам на обезьянах подавлял ВИЧ-инфекцию – настолько он боролся за здоровье своего носителя. И лишь когда носитель умрет, вирус частично оживит его, не желая смиряться с гибелью носителя и своей собственной.
И что все это значит? Это значит, что теперь для этого вируса нет границ. Он разойдется по всему миру в ближайшие дни. Разойдется с уезжающими иностранцами, которые будут срочно покидать терпящую бедствие страну. А там, на родине, они заразят остальных и вскоре, очень-очень вскоре, может быть через считаные часы, в их странах начнут подниматься мертвецы. Догадается мир принять срочные меры в виде немедленного обезглавливания всех покойников или чего-нибудь в этом роде? Сейчас – сомнительно, лишь потом, когда станет поздно. Люди склонны покойных уважать, а вот покойные становятся склонны людьми питаться.
Насчет себя я был уверен, что уже инфицирован. Я гарантированно заразился, когда спустился в подвал за пенопластовыми блоками и шел мимо разбитого лабораторного оборудования. Инфицированы от меня и Леха с Викой, и семейство Дегтяревых. Но это не страшно, скорее даже наоборот. Тот же грипп нам уже не грозит, например, а если бы мы были наркоманами, то могли бы смело ширяться одним шприцем, и никакой гепатит нас бы не брал. Но помирать теперь нужно с предосторожностями, чтобы твои скорбные останки не проявили неуместной резвости и не повадились питаться окружающими гражданами.
В общем, как ни крути, а на дворе не только конец марта, а еще и конец света. Остается бороться за то, чтобы не попасть под новую волну «естественного отбора», а постараться оказаться в числе тех, кто унаследует Землю, какой бы она ни стала после того, что грядет сейчас. А в том, что будут выжившие, что будут те, кто на развалинах старой цивилизации построят цивилизацию новую, сомневаться не приходится. Всегда и везде есть такие люди, которые выживут при любой катастрофе. Вот в списки таких людей и намерен я себя включить. Погибать категорически не согласен.
А если не погибать, то надо питать свое бренное тело. И мысль, совершив петлю, вернулась к продуктам, которыми следовало запастись. Я подумал, что самым подходящим местом для того, чтобы закупить продукты, может быть один весьма средних размеров супермаркет под названием «Проспект» на Ленинградском шоссе, в котором никогда не было много народу. Там и цены были чуть повыше, чем в других местах, и парковка похуже, просто вдоль тротуара, и зал в нем узкий и длинный, люди с тележками сталкиваются, но стандартный для любого магазина набор продуктов там был, а именно это и требуется. Затем мы сделаем еще один, общий выезд за припасами, наверное, но нужно набрать еды на всю толпу на ближайшие несколько дней. Кто знает, как будут развиваться события?
Я подъехал к «Проспекту», размещавшемуся на первом этаже обычного кирпичного дома, припарковался, но выскакивать не спешил – уже начала появляться полезная привычка осматривать территорию вокруг. Судя по тому, что в этом месте были припаркованы всего две машины, в супермаркете должно быть пусто. Впрочем, особенно людно там никогда и не было, в основном там закупались продуктами жители близлежащих домов. Я даже забеспокоился, не закрыт ли он, но увидел открытую дверь. Тогда я снова тронулся с места и, вывернув руль, направил машину малым ходом прямо на газон, наплевав на все приличия. Раз никто не мешает, то подъеду к самому входу, и пусть кто попробует что сказать. Не хочу я машину с ружьем в салоне далеко от себя оставлять.
Дизель рыкнул чуть громче, выпустив клуб темного дыма из шноркеля, резина скрипнула по бордюру, и «Форанер» непринужденно залез на газон. И через пару секунд я уже запирал машину у самого входа в магазин.
Действительно, людей в супермаркете не было. У входа стоял охранник в синей форме, за кассами сидели две женщины, еще одна находилась в отделе цветов, громко разговаривая с бездельничающими кассиршами. Я схватил тележку и покатил ее вдоль полок, методично загружая в нее то, что могло долго храниться, что немного весит и занимает мало места. В корзину я бросал спагетти, супы-концентраты целыми упаковками, мясные консервы, отдавая предпочтение обычной тушенке, чай, банальные соль и сахар, все, чем принято у нас в стране было запасаться в ожидании войны.
Сочетание тушенки и макарон дает такое блюдо, как «шланги с мусором», оно же известно еще и как «макароны по-флотски», и предоставляет возможность накормить одной пачкой хорошо разваренных макарон и одной банкой тушенки сразу четырех человек. Если ты вынужден думать, насколько у тебя хватит запасов, то это – оптимальный вариант.
Когда я в первый раз подтащил тележку с продуктами к кассе, женщина за перегородкой даже пошутила: «К войне готовитесь, молодой человек?» Интересная женщина. Я поинтересовался у нее, слышала ли она стрельбу в городе? Та ответила утвердительно, и тогда я спросил ее, почему она не делает то же самое, учитывая, что с каждым часом обстановка ухудшается? В городе стреляют, нападают на людей, вся наша генетическая память должна кричать, требуя запасаться продуктами и прятаться. Она ничего не ответила, но обе кассирши явно задумались.
