Ядерной войны не должно быть: ни глобальной, ни ограниченной, ибо разумно использовать такое смертоносное оружие, как ядерное, невозможно. Оно несет гибель и человеку и природе. Борьба за разоружение — это действие, обращенное не только в будущее, а вопрос, обращенный непосредственно в день сегодняшний.
Сокращение военных бюджетов — шаг осязаемый, а не абстрактный, каким являются общие рассуждения о преимуществах того или иного вооружения. Это настолько важный шаг, что от того, сделаем мы его сегодня или нет, зависит будущее людей, земли, природы. В самом деле, смешно было бы думать, что экстремистская концепция «первого удара», основывающаяся на том, что одна сторона настолько сильней другой, что, начав войну, избежит возмездия, не лжива в своей основе. Ну, предположим, противник и в самом деле не будет в состоянии ответить ударом на удар. Но разве ветрам запретишь дуть в сторону «победителя», разве реки, нередко берущие истоки с территории «покоренных», потекут от этого вспять, чтобы не занести радиацию на территорию агрессора? Зараженные радионуклидами воды отравят почву, растения, животных, людей и страны-агрессора. «Пепел смерти» выпадет на города, отстоящие на тысячи километров от тех, над которыми поднимутся атомные грибы. Мы можем только прогнозировать, предполагать, моделировать те страшные последствия, которыми чревата катастрофа. А они способны оказаться многократно губительней, чем мы их себе представляем. Примеров такого «расхождения» между прогнозированием и реальностью знает в великом множестве и история и современность. Предполагала ли, скажем, Япония, совершавшая в послевоенные годы «экономический скачок», что, заняв ведущее место в капиталистическом мире, она в те же сроки обретет печальную славу «наиболее загрязненной страны мира»? Причем ущерб, наносимый загрязнением той же экономике страны, растет поражающими темпами. Уже в 1970 году он составлял более шести триллионов иен. Как образно выразился японский ученый Ю. Ивати, «в начале 60-70-х годов загрязнение в стране изменило характер распространения от точечного к линейному и к концу 60-х годов — к площадному». И это неудивительно. Потому что именно в капиталистических странах деградация окружающей среды проявляется особенно страшно. Так, на долю США, Японии, ФРГ приходится сегодня около 40 процентов всемирного загрязнения. И, разумеется, оно не скапливается только в этих странах, а «экспортируется» во многие страны мира ветрами, осадками, реками и морями. То есть уже сегодня наблюдается некоторая аналогия тому, что произойдет с агрессором в случае нанесения им «первого удара» в атомной войне. Разбуженный гнев природы бумерангом вернется к тому, кто его «бросит» в противника.
Защита биосферы от загрязнений — часть общечеловеческой, глобальной проблемы борьбы за мир и счастье родной планеты.
Быть космосу мирным!
(Член-корреспондент АН СССР Раушенбах Борис Викторович)
Извечная мечта человечества о проникновении в космическое пространство, во все времена и у всех народов олицетворявшая творческие возможности людей, всегда ассоциировалась в их сознании с миром на земле. Как же случилось, что злокачественная опухоль милитаризации космоса все же смогла прорасти за последние два десятилетия?
Должен сказать, что идея военного использования космоса не нова. Однако уже после того, как американские космические ядерные взрывы в 1962 году нанесли серьезные повреждения ряду спутников, большинство стран, включая СССР и США, заключили соглашение об ограничении ядерных испытаний в космосе, океанах и атмосфере. И за прошедшее с тех пор (с 1963 года) время это соглашение не было нарушено. А в 1967 году большинство стран, также включая СССР и США, подписали договор, запрещающий выведение в космос всех видов оружия массового уничтожения и особенно ядерного. Но писатели-фантасты и научные стратеги еще долгое время романтизировали неизбежность войны в космосе. И в частности, применение неядерного оружия с более ограниченным масштабом воздействия, нежели «массовое уничтожение», то есть оружия, не запрещавшегося договором 1967 года для использования в ближнем космосе. Это и послужило своеобразной лазейкой для идеи милитаризации космического пространства. А в июне 1982 года американскому народу уже официально объявили директиву президента о новой политике в исследовании и использовании космического пространства. Смысл ее однозначен: США начали готовиться к войне в космосе.
Что же представляют собой милитаристские идеи Белого дома? По сути дела, все они — извращенные, поставленные на службу смерти выдающиеся достижения науки. Взять хотя бы лазерную технику и зеркала, с помощью которых ученые некоторых стран предлагают улавливать солнечную энергию. Как известно, ничего милитаристского, несущего смерть и разрушение в этих исследованиях нет. Напротив, лазерный луч, например, «владеет» десятками мирных профессий. А решение энергетической проблемы на земле с помощью солнечной энергии означало бы для человечества успешное решение и многих экономических проблем.
Как же трансформировались эти самые мирные идеи в умах и «творческой» лаборатории советников Рейгана по науке? На какой основе строится будущая космическая «оборона» США?
Речь идет преимущественно о потенциальном использовании размещаемых в околоземном космическом пространстве (полностью или в отдельных компонентах) различных видов оружия направленной энергии, находящихся на различных стадиях разработки, — о создании широкомасштабной космической противоракетной системы (КПС). И хотя представители администрации Рейгана отмечают, что милитаризация космоса рассчитана на весьма отдаленное будущее (начало XXI века), многое говорит за то, что наращивание темпов исследований и разработок в соответствующих областях может означать важнейший поворот военного курса США уже в ближайшее время.
Примерно с конца 50-х годов одной из важнейших предпосылок американской стратегии была невозможность сокращения разрушительных последствий тотальной ядерной войны для США до приемлемого уровня. Эта предпосылка была обусловлена созданием в СССР межконтинентальных средств доставки ядерных боеприпасов и ростом абсолютных запасов последних у обеих сторон. После весьма кратковременных стратегических экспериментов с концепциями «контрсилы» и «ограничения ущерба» в начале 60-х годов (они предусматривали сокращение потерь США путем нанесения ударов по части стратегических средств СССР на стартовых позициях) декларируемая американская стратегия остановилась на концепции «гарантированного уничтожения». Последняя с теми или иными коррективами (в виде концепций «избирательных ударов», «ограниченной ядерной войны» и др.) оставалась основой ядерной стратегии США с конца 60-х до начала 80-х годов. Она предусматривала, что безопасность США при наличии накопленных у обеих сторон термоядерных потенциалов обеспечивается не возможностью сократить американский ущерб в случае всеобщей войны до сколько-нибудь приемлемого уровня, а возможностью сдерживать вероятного противника от применения ядерного оружия угрозой нанесения ущерба в соответствующих или превосходящих масштабах. Радикальное изменение указанных основополагающих концепций декларируемой военно-политической стратегии США ведет свой отсчет с выступления Рейгана 23 марта 1983 года, в котором сдерживание, связанное со способностью двух великих держав уничтожить друг друга даже в ответном ударе, объявляется злом, а в качестве альтернативы выдвигается идея прямой защиты территории США от ядерного оружия всеми средствами, включая и создание в отдаленном будущем систем КПС. Именно эта переориентация официальной линии США, если она будет закреплена, способна создать Америке принципиально новые стратегические, политические и психологические условия для принятия решений по военным программам как наступательного, так и оборонительного характера.
Основной принцип, заложенный в космическую противоракетную систему США, можно сформулировать следующим образом: система должна обладать способностью уничтожать путем единичного поражения межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) и баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) противника с помощью оружия космического базирования, основанного на системах направленной передачи энергии электромагнитных волн или пучков частиц на большие расстояния.
Среди всех экзотических способов реализации КПС наиболее естественной для неискушенной публики кажется модель КПС, предлагаемая в программе «Высокий рубеж», подготовленной по инициативе общественной организации крайне правой ориентации «Фонд наследия».
Что же представляет собой эта программа? Создание на низкой околоземной орбите обширной сети станций — около 500, каждая из которых несет до 50 небольших ракет-перехватчиков с неядерным зарядом, способным к самонаведению на ракеты потенциального противника благодаря регистрации инфракрасного излучения от факелов ракеты.
