И сейчас все были в сборе. Посреди стола блюдо с горой жареного мяса, бутылки с пивом, водкой. Ешь-пей не хочу.
Раньше всех наклюкался Тычок. Вернее, он уже был крепко под мухой, когда садился за стол.
Когда-то Васек боялся этого монстра больше всего на свете. Тычок обзывал его крысой, кидался на него с кулаками.
Потом такие выходки стали повторяться все реже и реже.
И прекратились совсем, когда Тычок взял над Васьком опеку.
Это были страшные времена. Васек дал обвинительные показания против Космача. И началось. На него устроили самую настоящую охоту. И заволжская братва тянула к нему руки, и столичные братки пытались загнать его в угол, воры жаждали его крови. Но Тычок держал ситуацию под контролем. И ни разу не подставил его под удар.
Когда начался судебный процесс, к охране подключились менты. Это был натуральный цирк. Программы защиты свидетелей в России нет. Поэтому менты выкручивались как могли. Все это время Васька содержали под стражей. В нужный момент привозили в здание суда, под охраной автоматчиков загоняли в особую секретную комнату. А в каких он был шмотках – черная бесформенная хламида, шерстяная, натянутая до шеи шапочка. Форменное маски-шоу. В секретную комнату мог зайти только судья. По паспорту убеждался в личности свидетеля и давал ему зеленый свет. Из этой комнаты Васек и оговаривал Родиона Космача. Голос выводила в зал специальная аудиоаппаратура. Можно было прострелить динамик, но голова Васька была бы цела. Она и сейчас цела. Потому что бандитская программа защиты свидетелей все еще действует. Но это не будет длиться долго…
– Классно здесь, Карабас, – сказал Тычок. – Только простора нет. А душа простора просит…
– Будет тебе простор.
– Когда?
– Скоро.
– Ворох не звонил?
– Нет Но позвонит, жди…
Васек никогда не видел этого таинственного Вороха. Но знал, что это представитель нефтяных магнатов. Все дела решались через него. И денежные вопросы он решал, и бабки через него поступали.
– А на хрена я буду ждать, когда он позвонит? Он что, пуп земли?
– Хрен с бугра он, – ощерился Карабас. – Вот он кто.
– Тогда какого хрена мы здесь делаем?
– вдыхаем.
– А на фига мне такой отдых нужен?… Мы Космача сделали? Сделали. «Пирамида» наша? Наша.
– "Пирамида" пока под вопросом.
– Решим вопрос. Будем в Москве, решим…
– Слушай, что ты рыпаешься? Ты два «лимона» от Вороха получил?
– Ну, получил.
– С Космачом разобрался?
– Ну, разобрался.
– Чего тебе еще надо? «Пирамиду» доить хочешь? Будешь доить. Подожди немного, когда шум уляжется…
– Да чего ждать?
Мы за этих нефтяных барыг все дела сделали. Они только бабки отстегивали.
– Тебе этого мало? Ты хотел, чтобы они головы свои подставляли?
– А пусть подставляют.
– Нет, они ребята ушлые. За свои задницы они трясутся…
– Ни хрена себе! Я свою шкуру под пули подставлял, а они свои задницы в креслах грели. И теперь вся лафа обломится им. В Заволжске бардак – браткам отстегивать не надо. Теперь этот гребаный «нефтепром» сам по себе. У Вороха своя служба безопасности. Там пацаны конкретные. Он еще весь Заволжск под себя подгребет. А мы тут палец соси…
– Дался тебе этот Заволжск?
– Ха! Да после Заволжска эти барыги хитрозадые на Москву двинутся. «Пирамиду» под себя подметут. На чьи бабки отель строился?… То-то же…
– В точку попал, пацан, – подмигнул ему Карабас. – Эти барыги сейчас из тени выйдут. И засветятся. Засветятся, понял! Всем станет ясно, кто Космача гноил. Понял? Они Космача гноили. Они!… Они засветятся, а мы останемся в тени. И будем делать свои дела…
Васька не волновало, кто прав, кто виноват. И на Тычка ему плевать, и на Карабаса, и на всех нефтяных барыг. Ему нужно только одно – исчезнуть в неизвестном для них всех направлении. И Мальвину интересовало то же самое.
Он видел, как она тихо вышла из-за стола, по лестнице поднялась на второй этаж. Никто не обратил на нее внимания. Все слушали Карабаса с раскрытыми ртами.
Васек выждал пяток минут и тоже вышел из-за стола. Тоже поднялся по лестнице. Его комната на втором этаже. По пути ему встретилась Мальвина. Она возвращалась обратно.
– Ты куда? – спросила она.
– За тобой.
– Рано еще… У тебя все при себе? Или что-то взять с собой надо?
– Ничего не надо.
– Тогда давай обратно к столу… Раз пошла такая пьянка, будем ждать, когда сожрут последний огурец.
– А потом?
– Потом купаться пойдем. Всей толпой…
– А кто тебя крабом ставить будет, Карабас?
– Ревнуешь?
– Ревную…
– Хорошо, что ревнуешь… Я ему не дам, обещаю. Ана обратном пути мы с тобой потеряемся, хорошо?
– Хорошо…
Они двинулись в обратном направлении. Но дошли только до лестницы.
– Стой! – шепотом крикнула Мальвина.
И крепко вцепилась в его руку. Васек резко остановился.
С высоты второго этажа было хорошо видно, что творится внизу. Холл со столом посредине, дым коромыслом, шум, галдеж. А потом все стихло. И всему виной какой-то человек.
Он появился с улицы и с первого мгновения приковал к себе внимание.
– Тихо! – прошептала она.
И потянула Васька за собой. Далеко они не ушли. Встали так, чтобы все видеть. Но их при этом не видел никто.
– Ворох, откуда ты взялся? – грубо спросил Карабас.
– Я не Ворох, – с вежливой улыбкой поправил его мужчина. – Я Ворохов Алексей Кириллович. Можно просто Алексей.
Он производил впечатление интеллигентного человека.
Дорогой костюм строгого покроя, галстук, начищенные до блеска черные туфли. Ухоженный, прихорошенный, зубы отливают ослепительной белизной. А голос отливает металлом. Взгляд как будто неподвижный. Но если присмотреться, видно, как он высчитывает, сколько человек собралось за столом.
– Ты это, понты не гни! – скривил рожу Тычок. – Какого черта пришел?
– Поблагодарить вас за проделанную работу. Вы справились со своей задачей.
– Ну, ты, бляха, меня уморил! – пьяно хохотнул Тычок. – Это ты справился со своей задачей. Это ты нам помогал. И у нас все срослось, понял?
– Все – это что?
– Гонишь, да? В Заволжске смута? Смута! «Пирамида» в раздербане? В раздербане…
– Боюсь, что вы не совсем правы. Не знаю, про какой раздербан в «Пирамиде» вы говорите. Дело в том, что «Пирамида» нас не интересует, хотя и построена на наши деньги.
Нас волнует только Заволжск. А насчет него вы несколько преувеличиваете. Дело в том, что Космач жив. И снова берет ситуацию под свой контроль…
– Что ты мелешь, какой контроль? Он за решеткой. И скоро лес будет валить где-нибудь на Колыме.
– Лес валить он не будет, – покачал головой Ворох, – Воры в законе лес не валят.
– А при чем здесь вор? Его что, короновали?
– Совершенно верно. Космач – вор в законе. И благодаря этому может взять Заволжск под свой контроль, не выходя из зоны…
– Какие проблемы?… Давай на спор мазу потянем! Ставлю три «лимона» баксов, что Заволжск будет наш. Мы его в два счета. Вместе с Космачом… А так и будет, отвечаю. Вы нам – три «лимона». Ну и город наш…
Тычок был крепко под пьяным допингом. Поэтому любое море казалось ему сейчас по колено. И Ворохов это понимал.
– Ты уже однажды проспорил, – ядовито усмехнулся он. – Своему другу. Карабасу…
– А мы с ним в расчете… И вообще, мы будем с ним заодно. Всех в Заволжске сделаем…
– И нас в том числе.
– И вас тоже! – в запале выкрикнул Тычок. – У меня два десятка пацанов на подходе. Скоро всем амба будет!
– Нас такой вариант не устраивает, – мило улыбнулся Ворохов.
– Зато нас устраивает…
– Нас устраивает другой вариант.
– Какой?
– Будем расходиться. Вы сами по себе, мы сами…
– А хрена!…
– Фу как некультурно!… Ах да, вы же некультурные люди. Вы беспредельщики…
– Это кто беспредельщики! – взвился Тычок.
Он схватился на ствол, но даже не успел его вытащить.
За спиной Вороха выросли два крепких парня. В руках «узи» с глушителями. Тычка опередили. Пули впились в его грудь, выбили из него дух. И это было только начало. Киллеры стреляли быстро и четко. Пули с удивительной точностью находили своих жертв. Васек завороженно наблюдал за этим страшным действом.
– Чего ты стоишь, дурак? – Мальвина первая вышла из оцепенения.
Она схватила его за руку и с силой потащила за собой. Их заметили снизу. Васек слышал, как несколько пуль тюкнулись в дверной косяк.
– Мамочки! – взвизгнула Мальвина.
И прибавила ходу. Васек не отставал. Напротив, он опережал ее. И первым выскочил на террасу С ходу сиганул через перила. Уже в полете забыл про свою спутницу. И если бы она его не окликнула, прямым ходом ринулся бы к спасительному обрыву.
– Куда ты, придурок, а я?
Пришлось подставлять руки и ловить ее на лету. Она только на вид была легкая, воздушная. А так в ней собственного весу хватало. Плюс дерьмо… Но Васек все-таки удержал ее на руках, помог приземлиться. К обрыву они бежали вместе.
