— Ты тоже носила коротенькую юбочку и постоянно улыбалась?
Сандра прищурилась, посмотрела на Стивена.
— Хочешь, чтобы я проверила участниц команд группы поддержки?
Стивен предостерегающе взглянул на Гарри, который продолжал куражиться.
— Поспрашивай осторожно, Сандра, посмотрим, что узнаешь. Кент! Что у тебя?
— Только то, что в тканях Раш обнаружен кетамин. Но это мы знали еще вчера.
Стивен мысленно вернулся к вчерашнему дню, ему вспомнился человек на футбольном матче. Журналисты. Он едва унял дрожь.
— Ребятки, продолжаем работать, скоро что-нибудь узнаем. И, пожалуйста, не давайте никаких комментариев журналистам. К сожалению, этой «великой чести» удостоен я.
Вторник, 4 октября, 09.00
— Вы рано, — сказала мисс Уэллс, отпирая дверь библиотеки.
Нейлу не спалось с четырех утра, он мерил шагами крошечный гостиничный номер, пока ему не стало казаться, что он сходит с ума.
— Мне нужно воспользоваться вашим компьютером.
— В таком случае присаживайтесь, — пригласила мисс Уэллс. — Дайте знать, если что-нибудь понадобится.
— Обязательно.
Он сел за один из компьютеров, включил поисковую систему и набрал «Стивен Тэтчер Бюро расследований». Потом откинулся на спинку стула и стал читать о человеке, в руках которого была безопасность юных девушек Роли.
Вторник, 4 октября, 17.00
Дженна аккуратно прикрыла дверцу машины Адама, потом обошла ее кругом и осмотрела крышку топливного бака — от злости она дрожала всем телом и скрипела зубами. Дорога от школы домой, которая обычно занимала двадцать пять минут, сегодня заняла целый час, потому что машина Адама взбрыкивала, лягалась, шипела и грозилась выбросить ее на дорогу. И с каждым взбрыкиванием, плевком и шипением, с каждой минутой Дженна все больше и больше свирепела.
Она смогла вынести акт вандализма в школьном кабинете. Она даже вынесла порезанные колеса, потому что вандалы не коснулись самого важного — машины Адама.
На этот раз они перешли границы. Остается надеяться, что в бензобаке оказалась просто вода — это можно исправить бутылкой спирта. А если не исправит… она не знает, что сделает, но ничего хорошего от нее пусть не ждут.
Машина Адама. Его радость и гордость, которую он с любовью отреставрировал собственными руками. Она мысленно представила, как он проводит ладонями по изгибам машины, и неожиданно осознала, что воспоминания о руках Адама на машине и руках Адама на ее теле неразрывно связаны. Но от этого видения внутри не потеплело и мягче не стало — Дженна еще больше разозлилась.
«Тупые малолетние преступники, чьи родители не потрудились научить своих детей тому, что хорошо, а что плохо. Дети-идиоты, которые не уважают чужую собственность и готовы пойти на что угодно для достижения собственной цели». И которых она и пальцем не могла тронуть, потому что у нее не было доказательств того, что это совершили они. Она позвонит офицеру Пуллману. Он снимет отпечатки пальцев и… возможно, не найдет никаких, кроме тех, что принадлежат ей и Кейси. Больше Дженна ничего, ничего не может сделать.
Она впилась ногтями в ладони, ей хотелось во что-то ударить. Она уже не помнила, когда в последний раз была так близка к тому, чтобы сорваться. Нет, она вспомнила. Это было в тот день, когда она осознала, что Адам действительно умрет и она не в силах это остановить. В тот день она пробежала несколько километров, но все равно ощущала сжигающую изнутри убийственную ярость, поэтому позвонила своему приятелю Марку. Если быть точной — лучшему другу Адама. А еще Марк был ее сэнсэем, ее учителем каратэ. Они били друг друга, бросали на ковер, пока ярость не утихла. Он понимал ее боль, ее гнев и позволял ей их выплеснуть.
Сейчас она снова позвонит Марку. Прошла почти неделя с момента ее последней тренировки, и ей уже следовало появиться у него.
Вторник, 4 октября, 18.30
Руди плюхнулся в кожаное кресло напротив отцовского письменного стола.
— Ты хотел меня видеть?
Виктор Лютц нахмурился.
— Сегодня я звонил Блэкмэну, чтобы удостовериться, что на следующей неделе ты будешь играть.
Руди всполошился.
— Я же буду играть?
Виктору захотелось впечатать идеальные зубы сына в глотку.
— Скорее всего, нет.
Руди позеленел.
— Почему? Мне казалось, ты говорил, что Блэкмэн все уладит.
— Это было до того, как твои дружки испортили школьное имущество, нанеся ущерб в размере пяти тысяч долларов. Тебе еще повезло, что Блэкмэн меня боится, иначе ты уже торчал бы за решеткой, черт тебя возьми! — прошипел он. — Что ты, блин, вытворяешь?
Руди выглядел обиженным.
— Я ничего не делал. Это все ребята. Как ты и говорил.
Виктор ударил кулаком по столу.
— Я говорил, чтобы портили имущество учительницы, а не школьное, идиот!
Руди уставился на него непонимающим взглядом, и Виктор в очередной раз проклял гены глупости, доставшиеся сыну от Норы. У парня IQ тупицы. Виктор перегнулся через стол, надеясь, что на его лице красноречиво отобразилось все разочарование, которое он ощущал.
— Ее имущество — это вещи, которые принадлежат лично ей. Например, колеса ее машины. Например, маленькие глиняные фигурки, которые она хранит на балконе. — Он поджал губы. — Или ее собака.
Руди округлил глаза.
— Ты был у нее дома?
— Проезжал мимо. И все. А теперь скажи своим безмозглым друзьям, чтобы прекратили портить школьное имущество, или вас всех выгонят из команды.
Руди удивленно приподнял бровь.
— Кенни сегодня днем налил ей в бензобак воды.
Виктор кивнул.
— Это уже теплее. Слишком незначительная поломка, но уже теплее. А сейчас оставь меня и убедись, что твои друзья понимают, что от них требуется.
Отпустив сына, Виктор вернулся к работе с гроссбухами, как вдруг раздался крик боли. В коридоре стоял Джош, согнувшись пополам и держась за живот. Над ним, ломая брату пальцы, возвышался Руди.
— Он подслушивал. Опять, — пробормотал Руди.
— Оставьте ее в покое, — простонал Джош. — Доктор Маршалл не причинит тебе вреда.
Виктор отвернулся.
— Руди, не бей брата. Ты можешь повредить руку, которой бросаешь.
Вторник, 4 октября, 18.45
— Она больше на вас не злится, да?
Стивен вздрогнул от испуга — его застукала миссис Кассельбаум. Он задумчиво стоял перед дверью Дженны. Представлял, как она выглядит, думал о том, как преодолеть неловкость их предыдущей встречи, когда он едва не подхватил ее и не…
— Не злится? — допытывалась миссис Кассельбаум.
Стивен повернулся и увидел приоткрытую в ожидании дверь соседней квартиры.
— Нет, мадам. — Он продемонстрировал полиэтиленовый пакет, зажатый в руке. — Я пришел врезать ей новый замок. Меня тревожит то, что Дженна точно не знает, у кого есть ключи от ее квартиры.
Миссис Кассельбаум чуть шире приоткрыла дверь и одобрительно кивнула.
— Очень мудрое решение. А я уж постараюсь, чтобы у меня, когда вы закончите, тоже появился ключ. Но Дженны сейчас нет дома.
Стивен удивился.
— Что вы имеете в виду? Ее машина на стоянке.
— Какие-то проблемы с машиной, — доверительным тоном сообщила миссис Кассельбаум. — Я слышала, как она говорила своему спутнику, что с трудом добралась домой из школы. Вроде бы в бензобак налили воду.
Стивен мрачно констатировал, что Руди с дружками нанес очередной удар. Стивен услышал о разгроме в кабинете Дженны от Мэтта, который в свою очередь услышал от приятеля по футбольной команде, а тот узнал от своего старшего брата, который явно разделял общее мнение, что доктор Маршалл — «горячая штучка».
Минуточку!
— Какому еще спутнику? — резко спросил он. — Сету?
Миссис Кассельбаум покачала головой, ее старческие глаза заблестели.
— Ой, нет. Она ушла с одним своим приятелем-каратистом. Молодым, очень симпатичным. Моряком, с татуировкой на правой руке. У него черный пояс по каратэ. Я всегда спокойна, когда Дженна уходит с ним.
Стивен попытался обуздать ревность, которая когтями вцепилась в душу. От одной мысли о том, что Дженна с другим мужчиной, хотелось дать этому парню в глаз, и не важно, есть у него черный пояс или нет. Смешная реакция, учитывая, что он знаком с этой женщиной меньше недели. Она вольна встречаться с кем хочет. Она сама себе хозяйка.
«Нет. Она моя!»
Мысль возникла из ниоткуда, поразив своей ясностью и силой. Стивен энергично помотал головой. Совершенно неуместная реакция. Чтобы хоть как-то отвлечься, он взглянул на миссис Кассельбаум.
— Откуда вы знаете, что у него на правой руке татуировка?
Та мечтательно прикрыла глаза.
— Я просила мне ее показать. Боже мой! У этого мужчины прекрасное тело. — Она стала обмахивать лицо. — Будь я на двадцать лет моложе…
