Рейтинговые книги
Читем онлайн Моя купель - Иван Григорьевич Падерин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 108
берега, словно птица, распластавшая крылья, лежала солдатская шинель. Это разгоряченный Тибуа оставил ее на снегу.

Но не это удивило гвардейцев. След от шинели вел к немецким траншеям. И там, в первой же стрелковой ячейке, лежал разбитый немецкий станковый пулемет. Еще несколько шагов — и в блиндаже, дымившемся от взрыва гранаты, увидели восемь убитых и контуженых фольксштурмовцев, не успевших занять огневые позиции.

— Кто же это сумел так ловко расправиться с ними? — спросил я, встретив командира взвода.

— Сюда раньше всех проскочил мой помощник.

— Один?

— Да, Шота Тибуа отсюда прикрывал действия всего нашего взвода.

Вечером 27 января рота, в которой первым взводом теперь командовал Шота Платонович Тибуа, прорвалась к местечку Мензелинц — несколько домов и большой скотный двор. Это уже на бывшей границе Польши с Германией. Справа пролегала шоссейная дорога на Кюстрин, слева — сосновый бор с прямыми просеками и чистыми площадками на перекрестках. Здесь проходила мощная оборонительная полоса приодерского укрепленного района противника. Несколько домов и большой скотный двор были всего-навсего маскировкой опорного пункта.

Взвод Тибуа проник на скотный двор. Однако вместо коров там оказались минометы и ящики с минами. И много гитлеровцев. Действовать гранатами нельзя: бросишь одну гранату — и взорвутся тысячи мин. Быстро оценив обстановку, Тибуа скомандовал:

— Приготовить ножи и лопаты, у кого винтовки — примкнуть штыки!

Целую ночь шел бой за скотный двор. Лишь изредка потрескивали автоматные очереди и одиночные выстрелы винтовок то в подвалах, то на чердаке. К утру все стихло, и, когда рассвело, на полу, между ящиками боеприпасов и на площадках возле приготовленных к стрельбе минометов, валялось более десятка убитых солдат в мундирах со знаками немецких войск особого назначения. Сдавшиеся в плен двадцать восемь гитлеровцев с ужасом смотрели на невысокого кареглазого сержанта, державшего в руках винтовку с отомкнутым штыком. Это был командир взвода Шота Тибуа. Сколько продырявил он мундиров в эту ночь — никто не знает. Подсчитывать было некогда.

Очевидцы рассказывают, что перед выходом из местечка Бетча Шота Тибуа заметил полосатый столб с погнившим комлем. Столб лежал под обломками черепицы и досок. Это был пограничный знак с гербом Польши. Краски облезли, очертания герба почти стерлись. Тибуа остановил взвод, поднял столб, приказал прибить табличку и сам написал: «Польша»; столб поставили возле дороги. И гвардейцы роты вспомнили об оживающих пограничных столбах.

— Вот и Польшу очистили от оккупантов, — сказал Шота Платонович. — Теперь дальше пойдем по столбовой дороге, до самой победы.

И какая радость светилась в его карих, с отливом зерен спелой пшеницы, глазах! Он будто уже видел салют в честь нашей победы. Но не довелось ему участвовать в великом торжестве. Шота Тибуа погиб. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

3

Берлин появился на карте Европы позже Москвы почти на двести лет. В 1945 году, когда наши войска вышли на Одер, ему насчитывалось шестьсот тридцать восемь лет. Он возник из слияния двух поселений — Кельни и Берны в 1307 году и стал очагом многих военных пожаров в Европе. Отсюда взметнулось и пламя второй мировой войны.

Мы шли к стенам Берлина с жаждой справедливого возмездия. В страхе перед ним фашисты сопротивлялись с отчаянием обреченных. Предстояло жестокое сражение. Жестокое потому, что главари третьего рейха, видя неминуемую гибель, хотели всеми силами продлить дни своего существования.

— С мертвых не спрашивают даже за гибель своих соотечественников, — сказал немного позже, перед тем как пустить себе пулю в лоб, генерал Ганс Кребс, начальник генерального штаба сухопутных войск Германии.

Они хладнокровно планировали сражение за Берлин как самое кровопролитное за всю историю второй мировой войны. «Зона гибели миллионов» — так было названо ими пространство от Одера до стен немецкой столицы, а сам Берлин — «вулканом огня». Три оборонительных обвода с тремя промежуточными позициями опоясывали его. Дзоты, доты со скорострельными пулеметами и автоматическими пушками оседлали все возвышенности и перекрестки дорог. Картофельные поля и пашни густо засевались противопехотными и противотанковыми минами. Перелески и сады опутывались колючей проволокой с взрывающимися «сюрпризами». Мосты и виадуки начинялись сатанинской силой тротила. Под асфальтовую корку дорог и площадей прятали фугасы. Каждый квадратный метр на всем пространстве от Зееловских высот до Тиргартена таил в себе смерть. В узлы обороны были превращены все города, села и даже дачные поселки, лежащие на пути к Берлину. Каменные особняки, точно крепостные форты, стали гарнизонами пулеметчиков и стрелков. На балконах, чердаках и в подвалах свили себе гнезда «рыцари Гитлера» — фольксштурмовцы, вооруженные фаустпатронами. Фаустпатрон, выкрашенный в белесый цвет, напоминал человеческий череп, насаженный на метровую трубу. Он пробивал броню танка с расстояния шестидесяти — семидесяти метров. Гитлер делал большую ставку на фаустников. Они поджигали танки из-за угла. От удара фаустпатрона танк моментально терял управление, и танкисты сгорали в машине заживо.

Чтобы прорваться к Берлину, нужно было преодолеть зону сильных укреплений глубиною более семидесяти километров, форсировать три реки — Нейсе, Даме, Шпрее — и десятки каналов, бесчисленное количество рвов, оврагов и долин, которые от весеннего половодья превратились в сплошные озера.

В заключительном сражении советскому солдату выпало пройти огонь, воду и медные трубы. В трубах — подземных коммуникациях Берлина — пришлось также вести бой.

Мы знали, что нас ожидало, и были ко всему готовы.

Наше наступление через Зееловские высоты к Берлину шло под прикрытием огня из сорока двух тысяч орудий и минометов. И «зона смерти» была преодолена за четверо суток.

220-й гвардейский полк, в котором я был тогда заместителем командира по политчасти и заменил выбывшего из строя командира полка, шел в авангарде 8‑й гвардейской армии, действовавшей в направлении главного удара Первого Белорусского фронта.

Между окружной берлинской автострадой и Мюнхенбергом мы освободили лагерь военнопленных. Возник стихийный митинг. Меня подняли на башню танка. Но не успел я сказать первое слово, как послышался непонятный крик. Кричала русская женщина, пленница. Боясь, что она может опоздать отблагодарить нас за свое освобождение, женщина бросилась к нам и с криком бежала через всю площадь. На ее пути лежал большой клубок ржавой колючей проволоки. Ничего не видя от счастья, она налетела на него и застряла. Я спрыгнул с башни танка и помог ей выбраться.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 108
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Моя купель - Иван Григорьевич Падерин бесплатно.

Оставить комментарий