Критики в адрес Машерова было много. По сути он обещал накормить страну и тут же предлагал сократить посадки овощей. Но! Но при этом он предлагал увеличить личные наделы колхозникам, раздать земли под огороды горожанам, организовать потребительскую кооперацию, чтобы городские рабочие сами забирали то, что предлагали сельские жители, давая взамен промышленные товары по ценам ниже магазинных.
Лизоблюды всегда есть у любого руководителя страны. Нашлись и у Машерова такие. Идеи, озвученные генеральным секретарём, подобные прихвостни стали восхвалять. Снова появились статьи в центральных изданиях, создание видимости диалога и обсуждение того, что в реальности уже решено. Председатели колхозов, ожидаемо, категорически возражали.
На самом деле не всех колхозов касались преобразования. Начнём с того, что выделять горожанам огороды имело смысл в непосредственной близости от города. Не все колхозы подходили под эту категорию. А вот выделить десять процентов (для начала) земель в личные наделы своим же колхозникам, обязали поголовно всех. В очередной раз не самая работающая идея. Даже увеличение числа контор по закупке не решало проблему.
Всю зиму и весну я мотался по стране, отслеживая и проверяя, как и что делалось. Увы… Не кинулись колхозники пахать пусть и на своих наделах. Не хотели сельские жители тех самых огородов, не хотели вкалывать на личных участках и думать, куда сбывать этот урожай. Возможностью приобрести трактора и прочую технику в рассрочку воспользовались единицы. Как правило это были родственники или приближенные к председателю колхоза люди. Пусть так. Нас устраивал и подобный вариант. И снова, увы, таковых в масштабе страны было слишком мало.
— Когда нам ещё дополнительным огородом заниматься? — отмахивались колхозники.
Не верил я в подобные отмазки. Сам лично видел, что и как происходило. В средней семье из четырёх человек отец мог быть трактористом и действительно был занят в работе с бригадой. Супруга же чаще всего только числилась «колхозницей». У многих были дети такого возраста, что могли помогать на огороде. Но не было ни рычага, ни стимула. Им вполне хватало того, что имели. В какой-то мере устраивали зарплаты и социальные льготы в виде пионерских лагерей для детей и домов отдыха для взрослых.
Не скажу, что поголовно и везде всё было так грустно. Под Куйбышевом в одном из колхозов я познакомился с зоотехником. Напомню, что зоотехник в колхозе второй человек после председателя. Зарплата соизмерима с моей. То есть семья не бедствует. И тем не менее зоотехник у себя на огороде выращивал картофель, чтобы сдать заготовителям и заработать. На мой шутливый вопрос, куда столько денег, ответил, что собирает на автомобиль. Уже шесть лет копят семьёй. Нормальный у человека стимул и желание жить лучше.
— Соседи, конечно, завидуют, злословят. Дочке сапоги импортные купил. Так сразу вопрос: что и где украл, — возмущался мой собеседник. — Почему украл? Дочка сама на них заработала. Мы двадцать мешков картофеля собрали. Да и доставку колхозным грузовиком я оплатил лично.
Подобных ситуаций по стране было много. Почему такое происходило, я не понимал. Спасибо, Илья пояснил.
— У вас в той реальности дошли до критической точки. Ты сам рассказывал, как во многих регионах при Горбачёве детям молока не могли купить. Люди выходили на улицы с требованиями не потому, что были недовольны политикой правительства, а по той причине, что магазины стояли пустыми. Зарплаты получали прежние, но отовариться на них могли только на рынках.
— К тому времени даже у нас на Кубани мясо на рынках купить было проблематично.
— Вот видишь, — кивнул Илья. — Отсутствие продовольствия явилось спусковым крючком.
— И по этой причине люди сами перестроились на самообеспечение, — согласился я. — Всякие самодельные книжки стали печать, где описывалось, как сварить пиво, изготовить мыло и тому подобное. Получается, что сейчас народ не готов?
— Не совсем так. В торговле непродовольственными товарами изменения уже заметны. Спекулянты повыползали, как грибы после дождя, — усмехнулся Илья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эй, эй! Это полезные люди, — возмутился я.
— Они ничего не производят, а занимаются перепродажей, — возразил друг. — Правильно их раньше сажали.
— Увы… вся мировая экономика основана на этом принципе, — возразил я. — Кто-то покупает нашу нефть и перепродаёт, кто-то отпускает уже нам зерно, и тоже не из первых рук.
— А денег у населения всё меньше и меньше, — напомнил Илья другую проблему. — Что там экономисты Машерова прогнозируют, советуют?
— Ты думаешь, мне докладывают раньше, чем генеральному секретарю? — съязвил я.
Безусловно, никто меня просвещать на эту тему специально не собирался, но эскизы новых монет по три и пять рублей Машеров мне действительно показал. Ещё у него имелся эскиз новой пятирублёвой купюры. По ней вопрос решался. Казначейский билет номиналом в пять рублей не обеспечивался золотом и драгоценными металлами. При остром дефиците денежной массы печать пяти рублей могла стать выходом из положения. Единственное, чего я не понимал, так это зачем менять дизайн и что-то изобретать. Машеров тоже этого не понимал. Незачем советскому народу сомневаться в стабильности рубля.
Разменной мелочи потом тоже напечатали. Об этом не объявляли во всеуслышание и пусть заметили многие, но не связали это с увеличением денежной массы в стране. Ромка мне продемонстрировал свои сокровища: блестящие монеты по три и пять копеек.
— Правда же как золото? — радовался сын яркому блеску новых монет.
— Собирай свои сокровища или прячь, — рекомендовал я.
На начало лета я выкупил Саше с сыном путёвку в дом отдыха в Крыму. Отца отправил туда же в санаторий. Плох он совсем стал. Восемьдесят лет уже. Не юноша, хотя и храбрится. Дядя Вова обещал в санатории отцу составить компанию. Вместе будут здоровье поправлять.
Пока же в стране воцарилось некоторое затишье. Первые восторги по поводу того, что всем можно торговать, утихли. Оказалось, чтобы продать «что-то ненужное», его нужно иметь или сделать своими руками. В этом плане бабушки, вяжущие носки, дедушки, плетущие корзины, и прочий мастеровой люд свои возможности исчерпали. На сцену стали выходить группы тех, кто имел больше возможностей.
И снова удивила Грузия. Они там у себя начали осваивать производство малой механизации для сельской местности. Какие-то культиваторы, мотоблоки, подобие минитракторов. По слухам (сам не видел, не пробовал), качество так себе. И ломаются, и конструктивные проблемы имеются, но сам факт, что стала появляться новая продукция, не могло не радовать.
Машеров с нетерпением ждал конца лета и начала осени. Как и что изменится в этом году в плане поставки продовольствия? Колхозы писали жалобы, но на самом деле свободы у них появилось больше. Спущенные сверху планы касались зерновых и кормов. Всё остальное — на усмотрение правления и не имело ограничений. Разве что дармовой рабочей силы в виде солдат не обещали. Студентов на осенние сельхозработы, безусловно, отправят, но зарплату им придётся пересмотреть. На самом деле у меня имелся материал о колхозах, которые откажутся от такой помощи. Сами справятся. Ведь план поставок овощей им действительно снизили. При этом недовольных хватало. Это же и уменьшение прибыли. Так оно и было. Но Машеров сказал: «Сами зарабатывайте». И кто бы поспорил? Пока ещё слово партии и её руководителя имеет авторитет.
Совхозам в этом плане оказалось проще. Они и раньше были более гибкими во многих отношениях. А из-за близости к городу имели возможность без проблем нанимать людей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока семья отдыхала, я посетил несколько городов юга. Ушлые совхозные руководители стали посылать автобусы за людьми, к примеру, для сбора огурцов. Норма — сколько-то там ящиков, но и себе ведро берёшь бесплатно. Желающих, особенно в выходные дни, было столько, что чуть не до драк доходило. Эти же огурцы быстро и оперативно вывозились с полей, чтобы уже вечером их могли купить горожане в передвижных лавках.
