Самсон вскочил.
— Я протестую, ваша честь. Вопрос не относится к делу. Это не допрос, а попытка дискредитировать свидетеля в глазах присяжных.
— Протест принят, — поддержал Самсона судья Барнз.
— Сформулирую вопрос иначе, ваша честь. — Мейсон улыбнулся. — Мистер Голдинг, вы не отрицаете факта, сообщенного вам Галленсом, что Джордж Трент заложил у вас бриллианты, желая покрыть проигрыш в вашем игорном заведении при ресторане «Золотая тарелка»?
— Протестую, ваша честь, — снова заявил Самсон. — Требую, чтобы вопрос квалифицировался как попытка дискредитировать свидетеля. Предлагаю суду вынести порицание адвокату за неправомерное поведение. Суд уже принял решение.
— Никакого решения суд не принимал, — вмешался судья Барнз. — Первый вопрос можно расценить как попытку смутить свидетеля, скомпрометировав его в связи с посторонним делом. Но в нынешней формулировке вопрос имеет непосредственное отношение к разговору мистера Галленса со свидетелем в тот вечер, когда произошло убийство. Свидетель уже показал, что виделся с Галленсом в тот вечер. Адвокат имеет право выяснить наводящими вопросами, о чем шла речь, коль скоро это имеет отношение к настоящему делу. Протест отклоняется. Свидетель должен ответить на этот вопрос. Самсон медленно опустился на стул.
— Да, сэр, в общем, я не отрицаю, — невозмутимо произнес Голдинг.
— Джордж Трент проиграл деньги в вашем игорном заведении «Золотая тарелка»?
— Да, сэр.
— И заложил бриллианты, чтоб обеспечить долг?
— Нет, сэр.
— Разве он не закладывал бриллианты?
— Нет, не закладывал.
— Следовательно, вы заявляете, что не получали от мистера Трента бриллиантов в обеспечение карточного долга?
— Да, сэр.
— А в обеспечение других долгов?
— Не получал, сэр.
— Может быть, вы взяли бриллианты под заем?
— Нет, сэр.
— Был ли Трент чем-то вам обязан?
— Нет, сэр.
— Вы можете с уверенностью заявить, что не заходили в дом Галленса на бульваре Святого Руперта?
— Да, сэр.
— Вы утверждаете, что лишь припарковали машину у тротуара и не выходили из нее?
— Именно так.
— Вы уверены, что сумка, лежавшая на мостовой в том месте, где была припаркована ваша машина, не была подброшена из вашего седана?
— Мы не подбрасывали сумку.
— Был ли у вас в тот вечер револьвер, о котором говорил свидетель Диггерс?
— Не был.
— Может быть, вы его случайно выронили или намеренно выбросили из машины?
— Нет, сэр.
— А мисс Тэннис?
— Нет, сэр.
— Тем не менее, — продолжал Мейсон, не сводя с Голдинга глаз, — вы, по вашему собственному признанию, находились в нескольких футах от дома, в котором жил Галленс, в тот вечер, когда он был убит. Вы слышали два выстрела, донесшихся из дома?
— Да, сэр.
— Намерены ли вы изменить заявление, сделанное перед жюри присяжных, и объяснить, что вы делали у дома Галленса?
— Не намерен.
— Вы сидели в голубом седане с помятым левым крылом?
— Да, сэр.
— Вам стало известно, что свидетель Диггерс сообщил полиции о том, что видел именно такую машину возле дома Галленса в тот вечер, когда было совершено убийство?
— Да, сэр.
— И вы немедленно избавились от своего седана?
— Да, сэр.
— Почему?
— Я хотел избежать вызова в суд в качестве свидетеля.
— По какой причине?
— Не желал впутываться в это дело. Я содержу игорное заведение. Я знал, что это всплывет при допросе. Вы своего добились. Мне грозит разорение, заведение прикроют.
— Возможно, вы замешаны в убийстве, потому и старались держаться подальше?
— Нет, сэр.
— У меня все, — заявил Мейсон.
— Вызовите сержанта Голкомба, — сказал Самсон. Сержант Голкомб прошествовал к месту свидетеля, всем видом выражая презрение к обвиняемой и ее адвокату. Уж он-то знал, о чем будет свидетельствовать, уж его-то ни один адвокат с толку не собьет. Сержанта привели к присяге, он назвал свою фамилию, адрес и занимаемое положение. Потом Голкомб сел, непринужденно закинул ногу на ногу. Обстановка была знакомая, он чувствовал себя как рыба в воде. Даже взгляд, брошенный на Самсона, красноречивее слов говорил: «Ну, молодой человек, переходите к делу».
И Самсон принялся за работу.
Сержант рассказал, как было обнаружено тело Галленса, упомянув о присутствии Мейсона и Дрейка, частного детектива, на месте преступления, о медной монетке, вызвавшей замыкание в цепи. Он подтвердил — одну за другой — подлинность фотографий: комнаты, тела убитого, кровавых следов, ведущих от тела в коридор. Позднее Ларри Самсон намеревался добиться потрясающего эффекта, демонстрируя суду эти фотографии, сравнивая размер и форму кровавых пятен в коридоре и на подошве левой туфли миссис Брил. Теперь же он добивался лишь подтверждения со стороны свидетеля и не заострял на них внимания присутствующих, предвкушая драматический эффект их воздействия на присяжных. Предъявив свидетелю множество фотографий и установив их подлинность, Самсон перешел к роковой пуле.
Сержант Голкомб признал в ней пулю, извлеченную из тела убитого. Во время вскрытия он стоял рядом с хирургом и видел ее своими глазами. Эту пулю ему вручил хирург. Потом он передал ее свидетелю Хоугану, который произвел следственный эксперимент. Он сам присутствовал при его проведении. Роковая пуля была выпущена из револьвера, обнаруженного в сумке миссис Брил.
— Можете допросить свидетеля, — сказал Самсон Перри Мейсону.
— Давно вы служите в уголовной полиции, сержант Голкомб? — спросил Мейсон.
— Десять лет, — ответил сержант.
— За это время вы приобрели богатый опыт раскрытия преступлений?
— Естественно.
— Вам, разумеется, известно, что делать, когда входишь в комнату, где было совершено преступление?
— Думаю, да.
— Вы осматриваете карманы убитого, сержант?
— Только когда прибудет следователь. До его прихода мы не касаемся трупа.
— Вы и в случае с Галленсом руководствовались этим принципом?
— Конечно.
— А потом обыскали карманы?
— Разумеется.
— И обнаружили нательный замшевый пояс?
— Да, обнаружили.
— Нашли ли вы бриллианты в этом поясе?
— Да, там еще оставалось несколько бриллиантов, — уточнил сержант. — Миссис Брил извлекла бриллианты из передних кармашков замшевого пояса и переложила их в свою сумку.
— Вы ведь не были свидетелем ее действий, не так ли, сержант?
— Ну, я очень хорошо представляю себе, как это было. Как вы уже слышали, я десять лет работаю в уголовной полиции и понимаю что к чему.
— Суд отклоняет заявление свидетеля о действиях миссис Брил, — вмешался судья Барнз, — поскольку это заключение свидетеля и не является ответом на вопрос.
— Вы можете вспомнить, что было в карманах убитого? — спросил Мейсон.
— Да, могу, но для этого мне нужно заглянуть в свои записи.
— Прошу вас, — сказал Мейсон. Сержант достал записную книжку.
— Что было в верхнем левом кармане жилета? — справился Мейсон.
— Авторучка и расческа.
— Что было в левом кармане брюк?
— Носовой платок и перочинный ножик.
— А в правом?
— Ничего.
— Вы уверены?
— Да, уверен. Вы слышали — ничего.
— Совсем-совсем ничего?
— Ничего это и есть ничего, — поучительно заметил сержант. — Если я говорю ничего, я именно это и имею в виду, мистер Мейсон.
— Я хочу уточнить один момент, сержант, — сказал Мейсон. — Вы присутствовали при вскрытии тела Остина Галленса, которое производил доктор Фрэнкель, а потом при вскрытии тела Джорджа Трента. Это так?
— Так точно.
— Выходили ли вы из комнаты, где доктор Фрэнкель производил вскрытие сначала тела Остина Галленса, а потом Джорджа Трента?
— Не выходил.
— Доктор Фрэнкель передал вам пулю, извлеченную из тела Остина Галленса?
— Да, сэр.
— Так вот, чтобы внести в дело ясность, сержант, давайте впредь именовать пулю, извлеченную из тела Галленса, пулей Галленса, а револьвер тридцать восьмого калибра, найденный, по словам Диггерса, в сумке миссис Брил, обвиняемой по данному делу, револьвером Брил. Понятно?
— Да, сэр.
— Так что вы сделали с пулей Галленса?
— Положил ее в левый карман своего жилета.
— Но через несколько минут вы получили от доктора Фрэнкеля пулю, извлеченную из тела Джорджа Трента, не так ли?
— Да, сэр.
— Для простоты будем впредь именовать ее пулей Трента. И поскольку здесь утверждали, что она была выпущена из револьвера, лежавшего в ящике письменного стола конторы Трента, назовем его револьвером Трента. Ясно, сержант?
— Конечно.
— Ладно. Так что вы сделали с пулей Трента?
— Поместил ее в правый карман жилета.
— А что было дальше?
— Потом я отправился в отделение баллистики и поручил Хоугану провести следственный эксперимент.
