Досмотрев передачу, Иванов молча открыл бутылку, налил полстакана водки, выпил, закусил соленым огурцом, придвинутым ему Адой, крякнул и со вздохом произнес:
— Душевный был, человек, царство ему небесное. Помогал,… а почему, кто его знает…
— Ой, Иванов, не лепите горбатого, — вдруг резко обозначилась Лидос. — Он платил за то, что вы хранили его секрет. Он умер, теперь нам есть о чём поговорить.
— Никаких таких его секретов я не знаю. Деньги присылал регулярно. Дом помог отстроить. Требовал только, чтобы я отсюда ни ногой. Даже на курорт не позволял съездить.
— Почему?
— Если бы я задал ему этот вопрос, он был бы последним.
— Что ж, у каждого свои причуды. Выпьем, за упокой его души! — Лидос налила водку в стакан Иванова, потом себе и Аде.
— Я водку не пью! — ужаснулась та.
— Пей!
Пришлось подчиниться.
Глава сто пятьдесят восьмая
Юлий Юрьевич отправился на охоту вместе с Лёней. Не потому, что захотелось пострелять, нужно было в приватной обстановке напомнить о гонораре, обещанном за устранение Валюхина. Когда после унылого шатания по болотам, закончившегося убийством двух зазевавшихся уток, они сели возле костра, он решил, что пришло время.
— Лёня, ну чего там с деньгами-то…
— Какими деньгами?
— Вопрос с Владом мы решили…
— Причём тут вы? Решил его байкер.
— А причем тут байкер?
— А притом, что несчастный случай! Дурак на дороге, надежней любого киллера.
— Погоди, если бы не наша девчонка, ничего бы не получилось, — Юлий Юрьевич пытался держать себя в руках, — мы столько потратили на подготовку…
Лёня глотнул из фляги виски, посмотрел на него грустными глазами:
— Хочешь представить несчастный случай, как заказное убийство?
— Ты же именно этого хотел!
— Юля, руку провидения, я там прослеживаю, а твою, извини, нет.
— Но как же так? мы его познакомили с Адой, заманили в крымские горы, она, благодаря своим сверхспособностям, устроила это ДТП, а ты отказываешься платить?
— Послушай, Юля, если моя фамилия Айсберг, это не значит, что я должен платить за Титаник. Собираешься со мной работать дальше, забудь об этом. Проехали. Премию получишь, не вопрос…в размере оклада… — и снова приложился к фляжке.
От возмущения Юлий Юрьевич чуть не выбил её из его рук.
— Ты меня кидаешь? После всего, что я для тебя сделал? Так не бывает,… мы договорились о двух миллионах, и я их честно заработал!
Лёня поморщился:
— И это ты называешь честно? Тогда у меня два выхода — либо заплатить, либо расстаться с тобой навсегда. Проще, второе. Поэтому, пошел вон отсюда!
— Лёня?! — Юлий Юрьевич вскочил, как ошпаренный.
— Вали со своей долбанной Лидос, чтобы больше вас не видел.
— Лёня, ты пожалеешь об этом!
— О двух лимонах я пожалел бы намного сильнее.
После этих слов, он завинтил крышку на фляжке, встал, плюнул в пламя костра и медленно направился к охотничьему домику.
Глава сто пятьдесят девятая
Иванов давно не встречал таких собутыльников. Лидос пила с ним на равных. Ада уже давно куняла прямо за столом. А Лидос все еще держалась. Уже из машины была принесена третья бутылка водки. Съедены все деликатесы и вареная картошка. Перешли на старое сало, обнаруженное в холодильнике хозяина.
— Валера, какая наша жизнь, сегодня живем, а завтра и помянуть некому…
— Олег Иванович был в авторитете,… но меня выделял. На зоне чуть не пришили. Я там попал в обиженные, а он меня вытащил, иначе б хана была.
— И чего?
— Ничего. Дал денег, дом купил. Сказал, живи, но отсюда ни ногой. А мне чего? Иногда запиваю, а так по хозяйству сам справляюсь. Бабы одолевают, в жены напрашиваются. Но Командор запретил.
— Проверял?
— А как же. Два раза в год непременно наведывался. Порядок любил.
— Теперь волен жить, как хочешь… Жену заведешь.
— Не хочу. Привык с бабами поутру прощаться,… а ты как?
Иванов неожиданно посмотрел на Лидос маслянистым взглядом и положил тяжелую руку ей на коленку.
— Э, Валера, сегодня пьём, не будем опошлять память Командора.
Иванов пьяно тряхнул головой, выпил. К счастью для Лидос это была последняя доза, которая, наконец, добила его. Иванов попытался встать, мутно посмотрел по сторонам, сделал шаг кровати и упал на ковер. Через минуту прерывисто захрапел. Лидос подождала, пока дыхание нормализуется. Подошла, пнула ногой, никакой реакции. Можно было приниматься за поиски. По ходу разбудила Аду.
— Давай, только тихо.
Ада икнула, поморщилась и отправилась вслед за ней. Во всех четырех комнатах не было ни единого сундука или комода, к которым мог подходить ключ. Открыв крышку чулана, Лидос спустилась по лестнице, зажгла зажигалку, отыскала выключатель. Пространство подвала было завалено всяким хламом. На полках стояли банки с закрутками и просто пустая тара. На одном стеллаже лежал огромный фетровый чемодан. Лидос открыла крышку, он был пуст. Она попробовала отодвинуть, но, оказалось, что чемодан приклеен к доскам. Как она не старалась, не могла сдвинуть хоть немного в сторону. Лидос еще раз заглянула внутрь. На задней стенке выделялась какая-то заплата. Дотронулась до неё рукой и ощутила за ней что-то напоминающее замочную скважину.
Лидос обернулась, шепнула Аде:
— Найди что-нибудь острое.
Ада не нашла ничего подходящего и подобрала с пола кусок стекла. Лидос завернула его в тряпку и принялась отдирать заплатку. Не получилось, зато удалось проколоть дырку в том месте, где, как ей показалось, была скважина. Еще немного усилий и очистила отверстие.
Дрожащей рукой Лидос засунула в него ключ. Он подошел. Два трудных поворота против часовой стрелки и чемодан сам подался в сторону. Он весь представлял собой дверь тайника. Лидос отвела его полностью влево и увидела углубление в стене. Там что-то лежало, завернутое в шаль, она достала сверток. Ада подошла к ней, они, мешая друг дружке, развернули шаль, и обалдели.
В их руках даже при свете слабых ламп, заиграла бриллиантами и изумрудами старинная диадема.
Глава сто шестидесятая
Только когда сели в машину, Ада увидела, что Лидос совершенно пьяная.
— Как же мы поедем?
— Наплевать! Я в порядке! Скорее отсюда, пока этот хер не проснулся…
Диадема, завернутая в шаль, лежала на переднем сидении. Ада устроилась сзади. Лидос выехала за ворота. В кромешной темноте фары высветили кусок дороги.
— Надо бы закрыть? Предложила Ада.
Лидос не ответила. Тупо смотрела перед собой. Благо, что в это время машин не было. Промчавшись по пустому городу, они выехали на трассу. Впереди светился пост ГАИ. У обочины прохаживался гаишник в бушлате и шапке. Лидос остановилась. Включила аварийный свет. Вышла из машины. Пока она курила, на трассе показалась еще одна одинокая машина. Лидос проголосовала. Возле них остановилась «Нива».
Ада со страхом наблюдала за происходящим из салона. Лидос о чем-то поговорила с водителем «Нивы», тот вылез, достал трос, подцепил их внедорожник, и Лидос вернулась за руль.
— Порядок! Он нас протащит мимо поста ГАИ. Там еще будет один при въезде в Вологду. Не дрейфь! Придется тащиться на веревочке.
Гаишник с нескрываемым любопытством проводил взглядом их прицеп. Решил не останавливать, а то еще попросят помощь.
Лидос приободрилась. Хмель постепенно стал проходить. Она периодически хватала лежавший рядом сверток.
— Адка, ты не представляешь, что у нас в руках! Если это бесценная вещь, мы удерем с тобой из этой страны навсегда!
— А как же Юлий Юрьевич?
— Давно мечтаю о нём забыть! Не представляешь, как можно зажить!
— Это ж еще продать нужно.
— О, это не твоё дело! Только, не дай Бог, никому не брякни.
Дальше Лидос перешла на такой отборный мат, что Ада перестала её понимать. Суть заключалась в том, что наконец-то она, станет европейской светской дамой, что Париж будет лежать у её ног, что на кафедре все засохнут от зависти, а московские подруги будут целовать ей руки.
