На этом девочки дружно отвернулись от меня и вышли из комнаты. А я с большим трудом смогла сдержать порыв переодеться. Платье на мне действительно было новое и красивое. Новым, конечно, его можно было назвать с большим трудом: я забрала его у мамы, точнее, она мне его подарила, заметив, как загорелись восторгом мои глаза при виде этой замечательной ткани. А все дело было в том, что струящаяся невесомая ткань была фиолетового цвета, как и цветы, что дарил мне Эдвор по утрам.
Только для него я нарядилась перед отъездом и не могла сейчас позволить злым девочкам испортить нашу с ним первую встречу в этой четверти, а потому, быстро подхватив нужные учебники, побежала на занятия.
Первым предметом в новом расписании, которое нам выдали ещё в конце прошлой четверти, значился предмет Эдвора, и поэтому я действительно бежала.
Даже о празднике Кризеты я не думала. Не позвали, ну и ладно. Какое мне до них дело, я все равно не общалась с благородными атами однокурсницами, да я вообще не общалась с однокурсницами, никакими!
Эдвор был уже в кабинете, когда я туда забежала. Встретившись с ним взглядом, я широко улыбнулась. Чувство радости от встречи буквально распирало меня.
Какой же Эдвор красивый, и как смотрел на меня…
Поэтому я не смогла сдержаться, да и не пыталась, наверное. Эдвор же мне кивнул, не улыбаясь, но все же взгляд его лазурных глаз заиграл теплом и восторгом при виде меня.
— Доброе утро, студенты. Надеюсь, ваш отдых прошёл замечательно, но впереди у нас самая насыщенная четверть первого учебного года, — хриплым, очень волнующим все мое естество голосом заговорил Эдвор, как только все студенты расселись за учебные столы. — Я подготовил для каждого индивидуальный план литературы и состав практикумов на эту четверть. Вот, ознакомьтесь.
Он взмахнул рукой, и водяной поток подхватил стопку листов, после чего отправил каждому студенту свой.
На моем первым пунктом значилось: «Приходи в наше место, сразу после третьего занятия. Соскучился».
Я удивленно приоткрыла рот и тут же подняла голову, глядя на Эдвора, он улыбнулся краешком губ и утвердительно моргнул, на что я округлила глаза, затем опустила их на листок, желая убедиться в том, что мне ничего не привиделось, но теперь вместо первого пункта не было ничего. Видимо, Эдвор стёр послание, наводящее на нашу с ним репутацию тень.
Он, наверное, узнал, что ректор отменил нам четвёртое и пятое занятия, а меня на празднование не пригласили. Вот и решил поддержать.
А ещё он соскучился.
Матушка Мигрис, он соскучился по мне.
Была бы я сейчас одна, точно начала бы прыгать от радости, но однокурсники, к сожалению, моей такой реакции на список заданий не поймут, а потому пришлось лишь довольно зажмуриться, сдерживая рвущуюся наружу радость.
Оставшееся время до конца занятия я думала лишь об Эдворе, так же как и на следующих по нашему расписанию предметах. Когда магиса Элейна отпустила нас с теории внутреннего резерва, я подскочила из-за стола с такой скоростью, что у меня едва не закружилась голова.
— Вы посмотрите, как она спешит, — хохотнула Алета где-то позади, я же, совершенно не обращая на неё внимания, зашагала вперед.
— Стой, — путь мне пригладила Кризетта, — куда ты так торопишься?
— Занятие закончено, так что уйди с дороги, — с налетом грубости, которая обычно была мне не свойственна, ответила я. А все потому, что сейчас Кризетта стояла на моем пути к Эдвору.
— Да, но только ат Карун взял с меня обещание, что ни один студент не останется без присмотра в учебное время, — хмыкнула она и взяла меня за изгиб локтя, буквально потащив за собой следом, — поэтому и тебя придётся терпеть на своем совершеннолетии.
С другой стороны от меня встала ее подруга, вторая благородная ата на нашем бытовом факультете. Вторая, если не считать меня, конечно же.
Позади за нами выстроилась вся наша группа, и мы так и отправились в общежитие. Все это было слишком странно и в то же время безумно меня раздражало. Я не хотела идти ни на какое торжество, я хотела к своему принцу на встречу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Такой же толпой мы поднялись на третий этаж, и магия общежития пропустила всех нас, не только девочек неблагородного происхождения, но и наших парней-бытовиков. И уже в шикарной комнате Кризетты именинница меня отпустила.
Я же, наверное, ничем не отличаясь от остальных своих сокурсников, так же удивленно, как и они, оглядывалась. Комната Кризетты была в три, а то и четыре раза больше комнаты сестры, а обстановка просто кричала не только о праздничном событии, но и о роскоши, в которой все это время жили девушки. Мне стало не по себе.
Я почти не стеснялась, что жила все это время на втором этаже, как простолюдинка, понимая, что это было все же чудовищной, но ошибкой.
Несправедливостью, которую я не заслужила.
А сейчас я безумно сильно смутилась того, что даже живи я вместе с сестрой, как и полагалось мне по моему происхождению, моя комната была бы все равно в разы хуже, и ведь дело было не только в разнице нашего с ней материального положения. Изначальный размер комнаты удивлял. Неужели дядя для нас не позаботился даже об этом.
Я поджала губы и тихонько присела на один из стульев у стены. Сейчас сбежать незамеченной было нереально, нужно было подождать, пока начнется торжество, а вот затем… затем уйти.
Немного погодя на большом столе появились закуски и бокалы с напитками. Я не хотела ни пить, ни есть, но Алета, словно мой надзиратель, бросила своих подруг и подошла ко мне, протягивая бокал и пирожное.
— Зря отказываешься, когда ещё у тебя будет возможность попробовать такой ценный Карзульский нектар. М-м-м. — Девушка медленным глотком отпила напиток, а я нервно застучала пальцем по ножке бокала в своей руке, который мне все же всучила Алета.
Карзульский нектар не был таким уж и ценным, иначе за нашим семейным столом дома он подавался бы в разы реже, но нам с Мики пить его все равно не разрешалось: этот напиток был для взрослых, и даже после нашего с Мики совершеннолетия папа свого мнения не поменял. Поэтому сейчас мне стало дико интересно, каков же на вкус мамин любимый нектар.
Я отпила глоток и расстроенно скривилась. Вкус был не очень. И, на удивление, совершенно не похож на то, каким я его представляла. Я всегда думала, что Карзульский нектар выжимался из винограда, но сейчас я ощущала на языке лишь кислоту цитрусов и какую-то приторную сладость.
Пара глотков, и я почувствовала странный туман в голове, а затем время побежало в удивительном темпе, словно ускоряясь на глазах. Я даже немного обрадовалась таким переменам.
Значит, быстрее увижу Эдвора, а потому с огромным воодушевлением сделала ещё два глотка, а затем ещё и ещё. К концу бокала, когда вокруг все уже шумно веселились, вкус нектара перестал казаться настолько приторно-сладким и кислым. Я даже захотела потянуться за новым бокалом, для этого поднялась, но вовремя вспомнила о Эдворе и его приглашении.
Щеки тут же опалило огнем, дыхание участилось, а по животу словно побежали мурашки, только они были какими-то необычными. И бежали будто не по коже, а под ней. Где-то внутри меня. Устремляясь вниз.
О Матушка Мигрис!
Когда я сообразила, куда именно спускался этот жар, мои щёки запылали от смущения ещё сильнее, а я, прикусив губу и кое-как выровняв дыхание, огляделась по сторонам. Никто на меня не обращал внимания. Все привыкли, что я сидела в сторонке, а потому я сделала аккуратный шаг в сторону двери, потянулась к ручке, чувствуя, как ещё сильнее застучало сердце. Дёрнула дверь и тут же почувствовала, как другую руку сжали чьи-то крепкие пальцы — Кризетта, поняла я, оглянувшись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что тебе надо? Мне нехорошо, отпусти.
— Пойдем, я тебя провожу до твоей комнаты, — хмуро произнесла она. Я же дернула рукой, вырываясь, но пальцы Кризетты так и не разжались.
— Я обещала ректору, что ни с кем ничего не случится. Пойдём, — почти зашипела она и повела меня на второй этаж, — где твоя комната?
