краёв. Исключением можно было считать Тараса, который был хмурый и всё время отнекивался от подшучивающих над ним товарищами. Шутки в основном строились на том, не влюбился ли часом в кого молодец, понято намекая на возможные объекты обожания, но открыто не называя оных.
Мне не нравился настрой ни Тараса, ни остальных бродяг. Настрой мой разделял в отношении тиверцев и Воцех, который остался в наших рядах. Этот проныра успел как-то осмотреть мешки, которые тащили те в телегах - ничего на вид странного там не было, много предметов быта, но это наталкивало на мысль, откуда добро было взято и сколько всего его осталось в разбитых телегах.
Сам Воцах не радовал Алина, да и меня, если честно, немного напрягал, хотя я выдержку товарища по учебке знал и доверял ему куда больше, чем гуляй-ребятам. Воцах пытался скрывать, но на Ангелину он смотрел с обожанием. Ничего не предпринимал, пытался держаться как обычно, и к девушке вообще не подходил. Но если уж я заметил интерес пана Новака, то Алин это ощущал всеми струнами потревоженной ворожеей души.
- Так живы же! Сколько моих братьев там легко, больше там осталось, чем сейчас домой вернётся, но мы то живы!
- Угу, вопрос первый: не заболел ли кто? - с толикой злости ответил я этому жизнерадостному мужику.
В толпе внутри города точно были больные люди. Почему остальные от них не шарахались как от… хех, чумных, не понятно. Но я сам их видел, Марко видел и, как сам сказал, убил лично нескольких. И большинство наших в этой мясорубке были. Один из привалов в первый день бегства мы провели у небольшого болота, воды там было не много, но выбора особо не было. Чтобы вода стала чище - мы её варили, горячей водой мыли снаряжение и стирали вещи. Если учитывать, что многие части брони на Панко и Тарасе были сняты с азиатов, то вещи несли очень большой риск. Мари и я, обладая запасом, большую часть одежды, в которой были в городе, просто выбросили, потому что те пришли в негодность. Жалко было шикарные дорожные штаны Мари и мою крепкую куртку, но те всё равно были сильно потрёпаны. В общем, как могли вымылись все, включая тиверцев.
- Да. Вот это, конечно, наводит на хмурые мысли, но пока всё впорядке, каждого лично утром осматриваю, почти как ты, - улыбнулся Юрий, - только тебе должно быть интереснее.
- Моим спутницам, чтобы заболеть, надо очень постараться, как и мне, одежду мы меняли, чтобы на вас ничего не попало. Осматриваю я красавиц исключительно в эстетическом плане.
Сидящий неподалёку Воцах, кажется, напрягся от моих слов больше, чем от шутки тиверца.
- Это вам, благородным, виднее, в чём на кого смотреть, мы таких слов не знаем…
- А второй вопрос, - прервал атамана, чтобы не продолжать излюбленную мужскую тему, - если бы поланцев не оказалось на переправе, а точнее Кажемира, то мы бы никуда перебраться не смогли.
- Эх, для такого молодого парня ты слишком много думаешь о том, чего не произошло. Выбрались же! А значит повод если не радоваться, то хотя бы не грустить!
Обращение без обозначения статуса в нашем отряде к моей персоне от Тараса перешло и к Юрию, но больше никто такого себе позволить не решался. Хлопнув меня слегка по плечу, глава бывшей тележной артели двинулся к своим. У нас были своим костры и свои часовые, в отряде не только я, но Марко и Воцах совместно пришли к такому решению, с той стороны думали так же - не доверяли. С одной стороны стоило бы, конечно, доверять таким славным мужчинам, с которыми прошли тяжёлый бой, только вот телеги, забитые оружием и щитами, большей частью оставшиеся на поле боя, позволялил ставить под сомнение доброту этих ребят.
К костру подошли девушки, сели по обе руки от меня. Это стало уже привычно, но в этот вечер я много думаю, а потому понял насколько удивительно бы смотрелась для меня такая картина ещё год назад. Таких женщин я вообще в жизни до появления в замке Старза не видел, я не столько про внешние данные говорю, сколько про общий образ, хотя красавицы обе первостатейные. А я спокойно сижу между ними и не краснею от смущения.
Наверху котла с варевом моих страхов и рассуждений стабильно держались мысли о Мариуце. Сейчас я как раз смотрел на черноволосую красавицу, которую не портил даже длинный порез от края лба до уха, проходящий через висок. Волосы девушка уложила на другую сторону, чтобы рана быстрее зажила, она совсем не стеснялась своего ранения, а мужчины, может быть по этой же причине, вообще игнорировали изменения в её внешности.
Кажется мне, Мари сейчас и сама погружена в мысли о своей персоне, вовсе не связанные с ранами, которые заживут и не будут видны одна под волосами и ещё пара под одеждой. Да что там раны, заживает на Сильных, оказывается, быстрее, чем на собаках. Другое занмиает наши мысли - нас обоих поразил Кажемир, а точнее его умение обращаться со своей стихией со значительно меньшей Силой, чем у графини.
- Мари, опиши мне, как ты ощущаешь свою Силу, - понял, что никогда не спрашивал её, всё время сам пытался влезть да посмотреть. С Агнес то это работало идеально.
- Это не просто описать словами…
- Своими глазами я вижу, но ощутить тоже, что и ты, увы, не могу. Очень уж морозит меня от твоего Дара, и контролировать не получается. Мне кажется…
- У меня два Дара. Так ты считаешь?
- Да.
Я именно к такой мысли и пришёл.
- Мы ведь хорошо отработали ледяный осколки в небе создавать в начале наше практики, - продолжила свою мысль Мари, - а потом я научилась их ускорять. Воду обычную раньше я могла только заморозить, а сейчас, если удерживать концентрацию, могу и ей повелевать.
Повелевать, интересный выбор слова, видно, что графиня властная особа. Улыбнулся, но заметила только Лина, не поняв чему я тут радуюсь.
- Только это даётся ужасно трудно, словно мешает что-то.
- А Кажемир сумел нам показать, что мешает, когда вместо воды льдом начал бросаться.
- Именно! Мирослав, нужно что-то делать.
Вот теперь уже Мари смотрела на меня. С надеждой и сомнениями. И то и то я разделял.
- Определённо нужно, будем пробовать. В другой раз нам может не повезти
