Далее гадать бессмысленно. «Что тут думать, прыгать надо!» Ну, предположим, ситуация ничуть не напоминает бородатый анекдот о тупом прапорщике, но все равно, бессмысленно ломать голову над загадкой Семела, нужно не позднее чем через часок претворить в жизнь задуманный план – конечно, чертовски рискованный, но жизненно необходимый. К тому же, властью вице-канцлера, не требующей санкции Яны, Сварог уже предпринял кое-какие шаги, продублировав «Бешеного Жнеца» кое-какими системами, основанными уже на боевой мощи Империи.
Убрал «портсигар» в карман – и почти тут же за игорным столом раздались аплодисменты и веселые восклицания. Сварог посмотрел туда: ага, выиграла Тарина Тареми. Еще один случай испытать то самое подобие отцовских чувств: она и на Той Стороне была девочкой с характером, и здесь не подкачала – после пары дней депрессии (как было практически с каждым тамошним жителем, исключая разве что бывшую женушку Гарна), по заверениям Латрока, помаленьку пришла в норму. Графиня, принятая в Келл Инире, хозяйка летающего манора, дает концерты в Империи (где и до того ее песни пользовались успехом), с личной жизнью все прекрасно – они с Брагертом, издали видно, веселы и вполне счастливы. Вообще, творческие люди с Той Стороны адаптировались гораздо быстрее других, ничем не уступая Гарну.
Он поймал на себе пытливый взгляд Каниллы и придал лицу самое беззаботное выражение. Безусловно, не способное Каниллу обмануть. Очаровательная умница, верная сотрудница, к тому же на четвертушку дриада явно уловила некую неправильность происходящего. В Ассамблее Боярышника она беззаботно веселилась, как все остальные, – но в то же время, будучи главой Ассамблеи, зорко следила за «подопечными», как наседка за цыплятами. От нее, несомненно, не укрылось, что Сварог ненадолго выходил из зала с Бади Магадаль – Кани прекрасно понимала, что ни о каком флирте речи быть не может. И должна была догадаться, что его разговор с Гарном не походил на обычную светскую болтовню. Наконец, видела, как Сварог работал с «портсигаром». А ведь никогда прежде он не занимался в Ассамблее делами...
Что ж, так даже лучше. Все равно пора действовать – а Канилле в предстоящей операции отведена одна из главных ролей. Решительно встав с обтянутого синим шелком дивана, Сварог без всякой спешки направился к Канилле и отвел ее в сторонку, что осталось неза меченным всеми остальными: они как раз весело дискутировали, отнести стол назад в угол и потанцевать или сыграть еще во что-нибудь другое (эти дискуссии всегда кончались открытым голосованием, где большинство подчинялось меньшинству).
Спросил спокойно:
– Кани, у тебя наверняка были на этот вечер самые лирические планы?
– Ну да, – Ответила Канилла спокойно. – Мы с Гаржаком не виделись неделю... – и тут же у нее на лице появилось прекрасно знакомое Сварогу выражение. – Значит, все лирические планы летят к черту? Вы про них сказали в прошедшем времени, «были». И Янка так и не появилась, хотя твердо собиралась... И с Бади вы зачем-то выходили, и с Гарном беседовали с очень серьезным видом, и «портсигар» достали, и лицо у вас было напряженное... никогда раньше вы на Ассамблее так себя не вели... Рев боевой трубы, а?
– Он самый, что б ему провалиться, – сказал Сва-рог. – Ты мне нужна, дело срочное и серьезное.
На очаровательном личике Каниллы не отразилось ни малейшего недовольства – только здоровый охотничий азарт и готовность к бою. И Сварог не в первый раз не без гордости подумал: отличная сподвижница выросла, не без толики его воспитания...
– Сошлись на неотложные дела, вынудившие тебя уйги, – сказал Сварог. – Прежде такого не случалось, но вряд ли кто-нибудь удивится, все знают, где ты служишь. Переодеваться и брать оружие нет необходимости – никакой драки не предвидится, мы летим в Хел-льстад. Я пошел на посадочную площадку, ступай следом, буду ждать тебя в браганте на обычном месте...
Канилла спросила с самым равнодушным видом:
– Что-то серьезное, командир?
– Есть все основания полагать, что это – Белая Тревога, – тихо сказал Сварог, с радостью отметив, что оба они совершенно спокойны.
Глава VII
НУЖНО ПРОВЕСТИ РАЗВЕДКУ БОЕМ...
3a пультами в компьютерном зале Велордерана сидели все трое – но Сварог с Яной оказались не более чем наблюдателями, потому что ничегошеньки не смыслили в a-физике. Работала одна Канилла – за пультом в лихорадочном темпе (нисколько не пошедшем в ущерб делу, так как работали Обезьяны и Золотые Гномы) смонтированных хитроумных агрегатов, аналогичных тем, что стояли в девятом столе, Технио-не и Магистериуме. Ее тонкие пальцы привычно порхали по световой клавиатуре. Легкомысленное зеленое платьице – последняя мода Той Стороны – и перстни с крупными сапфирами плохо гармонировали с двойной шеренгой компьютеров, кладезем высокой ученой премудрости, но такими пустяками, ничуть не влиявшими на работу, следовало пренебречь.
Золотые Обезьяны бездействовали в полной боевой готовности – работы им пока что не находилось, как и Мяусу, истуканчиком стоявшему возле кресла Сваро-га. Экран перед Сварогом – и перед Яной тоже – оставался пока что девственно чистым. Он только раз взглянул на экран Каниллы и, разумеется, ничего не понял в мельтешении непонятных символов, колонок цифр, разноцветных диаграмм разнообразного вида, всей этой
таинственной путанице высокого знания, с которым так лихо управлялась Канилла, – ее лицо оставалось спокойным, сосредоточенным, а значит, продолжалась рутинная работа.
Не стоило пристальным взглядом отвлекать занятого делом человека, да еще такого чуткого, как Канилла. Сварог взглянул на Яну – она сидела тихая, мрачная, задумчивая, так что сердце чуточку щемило, но жалости, к счастью, не было, что отрадно: она не чувствовала ни безнадежности, ни тоски – не тот характер, не та ситуация, не стоит заранее опускать руки, не тот случай...
Яна знала все, что знал он. Сварог решился утром поговорить с ней откровенно, сработала въевшаяся в плоть и кровь воинская субординация: как-никак Яна была Верховным главнокомандующим (хотя в Эдикте об императорской фамилии этот пост именовался гораздо более пространно и пышно), и никак не годилось скрывать от нее информацию, имевшую огромное значение для Империи. Он ни разу не смотрел на себя в зеркало, но Яна, несомненно, прошла те же стадии, что и он. Сначала изумление, да что там, несказанное ошеломление. Когда она познакомилась с «доказательной базой» – смесь ярости и тягостного раздумья. И наконец – упрямая злость и готовность к бою. Она улетела в Келл Инир рыться в личном архиве императоров – и, кропотливо все перерыв, привезла одну-единственную бумагу, но какую! Решение Палаты Пэров, высочайше утвержденное императором: некий герцог Дал ант, лорд Атеттон приговаривался к вечной строгой ссылке на Сильвану. Сварог давно изучил такие тонкости. Строгая ссылка означала, что ссыльный остаток дней проведет без права выхода за пределы поместья, каждый его шаг и каждое слово будут фиксироваться соответствующей аппаратурой. Обычная ссылка давала свободу передвижения по Сильване, выбор места проживания и даже гражданскую службу. Строгая применялась крайне редко, в исключительных случаях. Формулировка прелюбопытная: «За попытку злокозненно применить оптику к наблюдениям ночного неба и склонении к тому же двух жителей Талара».
Сварог тут же помчался в компьютерный зал Велор-дерана, но часовые поиски дали ничтожный результат. Нигде, от Палаты Пэров до самого низшего коронного учреждения, не было ни малейших сведений о лорде Атеттоне, как будто и не жил такой. Нигде не было ни словечка о запрете на применение оптики для «наблюдения ночного неба», так что решительно непонятно, на каком основании Атеттона вообще притянули к ответу, да еще влепили строгую ссылку. Единственное упоминание о нем – годы жизни и смерти в гербовой книге Геральдической коллегии. По этой записи лорд умер холостыми бездетным четыреста тридцати одного года от роду (хотя строгая ссылка разрешает жениться и иметь детей). Причины смерти вопреки обычной практике не указаны. О судьбе двух склоненных к предосудительным занятиям жителей земли нигде никаких сведений нет.
