– Могли хотя бы попытаться, – обиделся Деймон и, обняв ее за талию, прижал к старой яблоне так неожиданно, что Роберта даже растерялась. Его губы так и манили к поцелуям, но…
– Вы действительно пытаетесь меня соблазнить?
– Разумеется, – заверил он, припав к ее рту.
– От вас пахнет коровьими лепешками!
– Я мог бы то же самое сказать о вас.
– Не смейте! Предпочитаю думать, что я благоухаю розами.
– Предпочитаю представлять вас обнаженной, – хрипло пробормотал он под аккомпанемент птичьего хора.
И она позволила поцеловать себя. Почему бы нет? Он, конечно, повеса и распутник, но очень мил.
Она расслабилась в его объятиях, приоткрыла губы и ощутила, как его язык скользнул ей в рот. Началась игра, от которой сильно забилось ее сердце. Роберта потянула ленту, связывавшую его волосы, и на руку упали волны тяжелого шелка. Совсем как прошлой ночью…
Его поцелуи становились все более страстными. Он завладел ее ртом, так что их языки сплетались. Его губы были жаркими и восхитительно полными. Она лизнула нижнюю, и он издал звук, похожий на приглушенный стон.
Все это было так странно, что Роберта отстранилась и взглянула на него. Но это оказалось ошибкой. Куда девалось обычное приветливое дружелюбие Деймона? Он притянул ее к себе так резко, что она задохнулась, и яростно впился губами в губы. И так сильно прижал ее к древесному стволу, что она ощутила каждый упругий изгиб его тела.
– Осторожнее! – охнула она. – Это дерево очень жесткое.
– Мы могли бы лечь.
– Ни за что!
– В таком случае я должен защитить вас от этих ужасных древесных бугров, – прошептал он, проводя ладонью по ее попке и снова прижимая к себе. Оказалось, что и у него немало своих бугров, и его тело с лихорадочным восторгом приветствовало каждый.
Она совсем ослабела и чувствовала себя ужасно глупенькой, способной прильнуть к нему и взвизгнуть «возьми меня» или что-нибудь столь же дурацкое.
Этого смутного предположения оказалось достаточно, чтобы привести ее в себя.
Роберта снова отстранилась, и на этот раз он отпустил девушку, опершись руками о дерево по обе стороны от ее головы. Поцелуи превратили ее в нечто хрупкое и деликатное, в ту женщину, которой она не была и никогда не будет.
– На этот раз вы пытаетесь меня обольстить? – требовательно спросил он. – Потому что, черт возьми, вы почти добились успеха. Раньше я бы поостерегся вести себя таким образом с незамужней молодой женщиной.
– Ничего подобного. Никого я не обольщаю! – запротестовала она. У него не было права выглядеть таким шокированным при мысли о том, что она может превратиться в обольстительницу. – И вы прекрасно знаете, что это так и есть!
Деймон выпрямился:
– Потому что вы влюблены в Вильерса, верно?
– Помимо всего прочего, – процедила она, расправляя юбки.
– Но… но если бы вы не были влюблены, все равно не попытались бы меня обольстить? – немного растерялся он.
Роберта взглянула в его лицо. Лицо, выражавшее полнейшее недоверие к ее словам. Он стоял перед ней, высокий, стройный, в белой рубашке, с волосами, взъерошенными ее пальцами.
Она заразительно рассмеялась.
– Я заставлю вас замолчать поцелуями! – пригрозил он. Роберта мгновенно отрезвела.
– Просто… видите ли, Деймон, когда-нибудь вы сами влюбитесь и поймете, что я имела в виду. Вы ужасно красивы и очень милы, забавны… и так далее. Только предназначены вы другой. Не мне.
– Мил и забавен?
Он рассеянно провел ладонью по волосам, чем еще больше их спутал.
– Черт возьми, что случилось с моей лентой?
Роберта подняла ленту и молча наблюдала, как он откидывает назад волосы и связывает их лентой. Такая прическа ему шла. Подчеркивала высокие скулы.
– Вы никогда никого не любили? – спросила она.
– Конечно, любил, – хмыкнул Деймон. – Много раз.
– Нет. По-настоящему.
Деймон натянул жилет.
– Разумеется, девушка. Моей первой любовью была некая Сьюзен, должен заметить, прелестная особа.
– Кто-то из деревни? – предположила она, представив молодого парня в объятиях грудастой трактирной служанки.
– Дочь лорда Кендрика, – сообщил он, надевая камзол. – Вышла за сквайра и живет в провинции.
– В самом деле? И она отвечала на ваши чувства.
– О да, еще бы!
– Ну, в таком случае…
– Не менее недели. Послала мне письмо, буквально вымоченное в духах, что и привело к трагическому финалу, поскольку наш дворецкий уведомил отца, что я получаю корреспонденцию от леди. Родитель положил конец нашей дружбе.
– Боже! Он не хотел, чтобы вы женились на своей Сьюзен?
– Мне было четырнадцать, – ухмыльнулся Деймон. – А отец уже обручил меня, хотя бедняжка умерла, прежде чем дело дошло до свадьбы.
– Сколько же лет было Сьюзен?
– Пожилая женщина семнадцати лет.
– Весьма самонадеянно с вашей стороны.
– Обещаю следить за Тедди орлиным взором. Кстати, о Тедди…
Они зашагали по морю лютиков к небольшой рощице узловатых деревьев и были уже на полдороге, когда Деймон внезапно сказал:
– Вы так и не объяснили, почему не стали бы соблазнять меня, даже если бы на сцене не появился Вильерс.
– Потому что я намереваюсь выйти замуж. И в отличие от Сьюзен у меня достаточно здравого смысла, чтобы понять: вы для меня неподходящая партия.
– Мне уже далеко не четырнадцать. У меня есть титул и средства. Неужели меня можно назвать неподходящей партией?
По какой-то причине ей захотелось ободрить его, хотя разговор был явно шутливым.
– Вы очень красивы. И прекрасно умеете целоваться.
– Спасибо за комплимент, – ухмыльнулся Деймон. – Но… Роберта пожала плечами.
– Ведь это вы не желаете на мне жениться, – сказала она, ускорив шаг, потому что впереди сверкнуло солнце.
– Ну, в таком случае… – пробормотал он и, снова прижав ее к дереву, стал целовать. Яростно. Исступленно. В поцелуях Деймона не было ничего родственного, забавного или милого.
Сначала она пыталась отбиваться. Неужели ему настолько безразлично, что она выходит за другого?
Но Деймону нужно было непременно утвердить свое господство над ней. Повелитель собственного королевства и так далее. И невозможно сопротивляться, когда он…
Но тут все мысли вылетели у нее из головы. Его пальцы обжигали ее спину даже сквозь ткань платья.
Кроме того, он опять притиснул ее к стволу с такой силой, что Роберте стало трудно дышать. Она смутно сообразила, что, очевидно, это часть мужской стратегии. Стратегии будущего соития, если можно так сказать.
Прекрасно.
Ей это понравилось.
Роберта начала извиваться, и дыхание Деймона стало тяжелым и прерывистым.
