В ходе боев мы наладили четкое взаимодействие с артиллеристами, минометчиками, танкистами, саперами.
Японцы обычно наступали так. Учитывая необходимость отражения атаки наших танков, вслед за разведкой, впереди боевых порядков наступающей пехоты, ставили противотанковые пушки, крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, по 10 - 12 человек в каждой пехотной роте. Их снабжали противотанковыми минами на бамбуковых палках, бутылками, наполненными горючей смесью, и мешочками с сильно горящим порошком.
Зная тактику врага, мы сначала старались уничтожить противотанковые пушки, крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, а потом уже его пехоту и конницу.
Взаимодействуя с танками, мы поступали так. Впереди своих боевых порядков располагали станковые пулеметы и противотанковые пушки. Этим оружием мы уничтожали противотанковые средства японцев. Под прикрытием огня станковых пулеметов и пушек танки вместе с наступающей пехотой быстро переходили от одного укрытия к другому и, сблизившись с японской пехотой, решительным ударом уничтожали ее.
В общем, и в обороне мы не сидели сложа руки. Частенько отражали атаки врага. Если представлялась возможность, занимались боевой учебой, изучали технику, оружие, молодые воины совершенствовали свое мастерство. Активно велась в эти дни партийно-политическая работа, проводились партийные и комсомольские собрания, устраивались беседы. Конечно, за большой аудиторией не гнались. Соберется несколько человек, свободных от выполнения боевой задачи, и хорошо. Бойцам разъясняли обстановку, положение в мире и в нашей стране.
Широко практиковалась пропаганда боевого опыта. Бывалые воины, неоднократно участвовавшие в боях, рассказывали молодым, как действовать в обороне, наступлении, как владеть штыком, гранатой, как лучше укрыться от пуль, минометного и артиллерийского огня.
Партийно-политическая работа велась, естественно, по плану, исходившему из складывающейся обстановки. Но планы партийные и комсомольские организации составляли не более чем на два дня. К этому нас вынуждала сама обстановка, которая менялась ежечасно, а то и ежеминутно.
Впрочем, в период оборонительных боев жизнь полка несколько стабилизировалась, появилось время на решение самых разнообразных вопросов, в том числе и очень важных. Помню, как-то заглянул ко мне секретарь партийного бюро полка старший политрук Тимофей Митрофанович Пермяков и показал целую пачку бумаг.
- Вот, заявления... Обстановка трудная, а поток увеличился.
Я сразу понял, о чем идет речь. Секретарь партбюро показывал мне заявления красноармейцев и командиров с просьбами о приеме в партию. И прежде многие писали их перед трудными атаками, перед опасными заданиями. И были там как будто бы давно известные и знакомые, но всякий раз берущие за душу слова: ...Хочу идти в бой коммунистом. Или: Если погибну, прошу считать коммунистом!
- Что и удивительного, - ответил я. - Просто во время наступательных боев некогда было заявление написать... Но решение связать свою жизнь с партией, думаю, приходило окончательно именно тогда, когда бойцы наши смерти в глаза глядели... Перед атакой или в атаке, после рукопашной схватки или в разведке...
- Лучшие из лучших, - сказал старший политрук.
- Что и, будем рассматривать, - сказал я. - Дело хорошее, важное дело, а то ведь в боях поредели наши партячейки.
- Да, - с грустью и в то же время с гордостью сказал старший политрук. Коммунисты поднимались первыми. Первыми на себя и огонь принимали...
Чтобы не отрывать людей от выполнения боевой задачи, все документы для вступления в партию наши партийные работники оформляли в окопах. Тут же в окопах и на огневых позициях проводили они и заседания партийного и комсомольского бюро. Члены бюро приходили в окоп к бойцу, подавшему заявление, приглашали коммунистов или комсомольцев, которые участвовали с ним в бою, и решали вопрос о приеме в ряды ВКП(б) или ВЛКСМ.
Когда позволяла обстановка, заранее намечали день партийного или комсомольского собрания. Так как все коммунисты и комсомольцы не могли присутствовать, созывали делегатское собрание. О количестве делегатов с переднего края секретари договаривались с командирами, комиссарами, членами бюро.
На заседаниях бюро, партийных и комсомольских собраниях тщательно разбиралось каждое заявление, строго соблюдался принцип индивидуального отбора в партию и комсомол.
В нашем полку за несколько дней июля подали заявления о приеме в партию 72 человека. Это говорило о высокой политической активности воинов, их безграничной преданности Родине.
В том, что бойцы и командиры проявляли такую высокую политическую активность, стремление быть коммунистами, немалая заслуга секретаря партийного бюро полка старшего политрука Тимофея Митрофановича Пермякова и секретаря комсомольской организации полка младшего политрука Тимофея Иосифовича Минтюкова. Они не только были хорошими организаторами и воспитателями, но и храбрыми бойцами. Много раз они участвовали в атаках, причем шли в цепи подразделений, увлекая воинов личным примером. Во время одного из боев младший политрук Минтюков находился в 7-й стрелковой роте. Бой был жестокий. Командир роты пал в той схватке. Тогда Минтюков взял командование на себя и повел подразделение в атаку. Задачи были выполнены.
Немало теплых слов хотелось бы сказать и в адрес тех, кто решил связать свою жизнь с ленинской партией. Я уже писал, что это были лучшие из лучших, мужественные, решительные, беспредельно преданные Родине воины. Таким запомнился мне и отделенный командир Д. С. Аверкин.
В ходе обороны мы вели усиленную разведку, добывали данные о противнике самыми разнообразными способами.
Как-то срочно потребовались нам точные сведения о системе обороны врага, его огневых средствах. Подобрали хорошую группу, старшим которой назначили комсомольца Д. С. Аверкина. Отделение его было передовым, бойцы все один к одному - крепкие, мужественные.
Сборы были недолгими. Перед тем как отправиться в дорогу, Аверкин тщательно проверил экипировку воинов. У каждого, кто идет в разведку, должно быть все хорошо подогнано, исправно, оружие действовать безотказно. Ведь малейшая случайность, малейший звук могут позволить врагу обнаружить группу, и тогда уже трудно рассчитывать на успех. Разведчики понимали это, к выходу на задание подготовились добросовестно.
Два дня подряд разведчики вели наблюдение за противником с разных точек, изучали его оборону. Тщательно оценив местность, выбрали подходящий участок, где можно проникнуть в тыл противника. Днем здесь изредка появлялись японцы, а ночью местность они освещали ракетами. По всему чувствовалось, что тут легче всего подобраться к расположению противника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
