Чен был в своем роде важной персоной в штаб-квартире ЦКЗ в Атланте. Маргарет не имела ни малейшего представления об этом человеке, однако забавно было услышать, как переполошилась секретарша, когда она попросила пригласить доктора к телефону. Одно упоминание о заместителе директора ЦРУ открывало множество дверей.
– Слушаю, доктор Чен.
Маргарет слегка покачала головой. Она ожидала услышать азиатский акцент, но мужчина говорил так, словно был родом из южнокалифорнийского Бейкерсфилда.
– Доктор Чен, это Маргарет Монтойя.
– Чем могу быть вам полезен, Маргарет? Похоже, вы хотите обсудить что-то очень важное, раз уже мне позвонил директор центра и попросил предоставить вам всю необходимую информацию…
В голосе Чена сквозило раздражение; похоже, звонок Маргарет оторвал его от важных и неотложных дел.
– Да, доктор Чен. Я и сама работаю в ЦКЗ.
– В самом деле? Странно, что никогда не слышал о вас. Вы работаете в Атланте?
Маргарет поморщилась.
– Нет, в отделении Цинциннати.
– А-а… – насмешливо протянул Чен.
– Доктор Чен, мне нужна информация по работе оперативной группы, занимавшейся болезнью Моргеллонс, – сказала Маргарет.
– Вы решили побеспокоить меня из-за этого?!
– Боюсь, что да. Просто мы занимаемся сходной проблемой…
– Не знаю, о каком сходстве может идти речь, – раздраженно перебил ее Чен. – Потому что никакой болезни не существует. Есть кучка сумасшедших, которые сами себя убедили в том, что под кожей у них завелись жучки.
Он говорил с состраданием нациста, открывающего кран в газовой камере лагеря смерти.
– Меня больше интересуют волокна.
Последовало недолгое молчание.
– Да, здесь есть кое-что необычное, но едва ли существенное. Скажу вам откровенно, я был не в восторге оказаться посреди этого массового самообмана. Волокна в коже не делают вас сумасшедшим, хотя боль, ощущаемая жертвами, представляется вполне реальной. У некоторых обнаружены уникальные волокна, которые, по-видимому, созданы их собственными телами, однако для большинства из них волокна не вреднее ворсинок из ковров. Они сами себе внушили, что заражены паразитами, расчесывают до крови все тело, и из ран иногда торчат тонкие волоски. Едва ли это эпидемия.
– Вы ведь видели такие «уникальные», как вы говорите, целлюлозные волокна, растущие из кожи, не так ли?
– Да, мы их обнаружили, – ответил Чен.
– Надеюсь, у вас имеется база данных на пациентов, которые утверждали, что были заражены, особенно на тех, у которых обнаружили волокна.
Вопрос, по-видимому, разозлил Чена.
– Естественно, такая база данных у нас есть, доктор Монтойя. Мы разослали бюллетени ведущим профессионалам-медикам и просили их сообщать обо всем, что мало-мальски соответствует множеству симптомов, характерных для жертв болезни Моргеллонс. Расскажите, над чем вы работаете. Может быть, ваш случай попадает в сферу компетенции нашей оперативной группы.
Маргарет погрузилась в кресло и протерла глаза. Разговор пошел в нежелательном направлении.
– Маргарет, – прошептал Отто. Она открыла глаза. Агент подошел к столу, указал на нее, затем поднял левую руку и опустил ладонью вниз, как бы призывая к спокойствию. Потом правой рукой сделал несколько характерных взмахов, – так рассерженный отец шлепает нашкодившего малыша. После чего многозначительно указал на телефон. – Давай, девочка, задай жару этому типу.
Маргарет понимающе кивнула. Все правильно. Здесь она начальник и никакому Чену не подчиняется.
– У меня в распоряжении не целый день, Монтойя, – сказал Чен. – Над чем вы работаете?
– Боюсь, что не вправе ничего вам сообщить, Чен, – ответила Маргарет. – У вас нет допуска к этой информации. И в данном случае именно вы подчиняетесь мне, а не наоборот. Вам известно, что такое подчинение приказам?
Наступила пауза.
– Не так ли, доктор Чен?
– Конечно, известно…
– Отлично. У меня мало времени. Либо прекратите быть несносным упрямцем, либо я сейчас же позвоню директору ЦКЗ и сообщу о том, что вы отказываетесь сотрудничать.
Последовала еще более длительная пауза. Отто теперь стал изображать ковбоя, который пришпоривал упрямую лошадь. Это выглядело нелепо: взрослый мужчина, агент ЦРУ, в черном костюме и красном галстуке, прыгающий по кругу с выражением неестественного экстаза на лице. Маргарет с трудом сдержала улыбку.
– Хорошо, – наконец проговорил Чен. – Что вам нужно?
– Прямо сейчас мне нужно, чтобы вы вспомнили о самых последних отчетах. Меня интересуют даты первых симптомов, согласно сообщениям от самих пациентов. Таким образом, я отбрасываю тех лиц, которые, по их словам, страдали уже десять лет и лишь сейчас обратились к врачу.
– Мне известно, что такое «даты первых симптомов», – огрызнулся Чен.
Маргарет услышала, как застучали клавиши его компьютера.
– Один случай зафиксирован в Детройте две недели назад, – минуту спустя сообщил Чен. – Имя жертвы – Гэри Лиленд. Он сообщил о волокнах, растущих на правой руке. Множество ран и болячек от расчесывания. Затем… два случая в Анн-Арбор, штат Мичиган. Кьет Нгуен, старшекурсник факультета живописи Мичиганского университета. И еще Саманта Хестер, которая привела свою дочь Мисси к тому же врачу.
Маргарет торопливо записывала, несмотря на то, что приказала Чену продублировать всю информацию еще и по электронной почте.
– Когда? Когда от них поступили сообщения?
– От Нгуена семь дней назад, от Хестер – шесть.
– Успели обследовать?
– По сути – да. Мисси занимался я лично. У девочки на правом запястье было обнаружено тонкое волокно. Я удалил его, хорошенько все осмотрел, но больше никакой сыпи, волокон, волосков или других отметин не нашел.
– Когда это было?
– Четыре дня назад. Очаровательная девочка. Сегодня я лечу туда, чтобы обследовать ее еще раз.
– Не стоит, доктор. Я сама приеду в Анн-Арбор для осмотра.
– О, в самом деле? А вы сами-то понимаете, что ищете?
– Да, доктор, – жестко ответила Маргарет. – Я точно знаю, что меня интересует. А как насчет господина Нгуена?
– Редкий грубиян.
– Что произошло?
– Как только я сказал, что я из ЦКЗ, он сказал… сейчас, я проверю свои записи… Так вот, он сказал следующее: «Если ты, шпионская тварь, только заявишься сюда, я оторву твои поганые яйца и затолкаю их в твой вонючий рот. Убью любого, кого ты ко мне пошлешь. Иди в задницу!». Затем повесил трубку. Стоит ли говорить, что эта мерзкая личность стоит последней в списке опрашиваемых.
– Еще кто-нибудь?
– Больше никого за последние шесть месяцев.
– Направьте мне эти дела, и поскорее. У вас есть адреса Нгуена и Хестер?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
