Матушка Свенты в полнейшем недоумении от такой встречи сделала знак няньке вынести или вывести (как получится) из кареты внучку. Толпа вновь с любопытством шелохнулась и вновь затихла.
Мы с женой тоже ничего не понимали. Обычно, не переваривая на дух всякую официальщину, мы давали возможность встречающим накричаться, приветствуя герцогиню, выговориться, рассказывая, как они счастливы лицезреть… в лице… пожелать от лица их лиц… и, так сказать, лично засвидетельствовать свое почтение, уважение, восторг… и так далее и тому подобное, затем проводить гостью городка в предназначенные для нее покои. После протокольного словоблудия обычно вся знать протискивалась в двери гостиницы или постоялого двора (в зависимости от того, что имелось в конкретном городе), простой народ довольный разбегался трепать языки, в красках расписывая представление «Приезд герцогини в нашу глухомань» тем, кто не смог придти лично. В этот момент и мы с женой тихонько выскальзывали из своей кареты и, смешавшись с местными, без шума проникали в свои апартаменты. Самое трудное бывало отловить кого-нибудь из прислуги, чтобы уточнить, где они – наши апартаменты.
В этот раз наработанный сценарий не хотел проигрываться столь же гладко, как раньше. Вздохнув, мы со Свентой поглядели друг на друга и, синхронно пожав плечами, вышли из кареты. С другой стороны от крыльца. Свента всегда презирала ступеньки и даже в платье выпархивала из кареты, словно бабочка. Так и сейчас, не дожидаясь застывших в поклоне лакеев, мы выпрыгнули пред очи тех, кто не смог попасть к крыльцу. Мое появление вызвало странную реакцию. Кто-то истошно закричал: «Вот он!!», – и я в полнейшем недоумении оглянулся, чтобы посмотреть на «его», хотя и знал, что в экипаже больше никого не было.
– Вот он! – уже вся толпа заорала так радостно, будто встретила обоз с богатыми подарками любимого дядюшки. – Наш(!!) Филлиниан приехал! Он здесь!!
От крыльца в нашу сторону стремительно ломанулись все, кто там был, исключая чиновников, обязанных поприветствовать герцогиню. Я испугался, что тещу сейчас затопчут, а вместе с ней дочку, поэтому моментально сформировал маленький купол, накрывший моих близких. Несколько человек мячиками отлетели назад, но ничуть не ошеломленные оббежали тещу с ребенком по большой дуге и влились в общее столпотворение. С испугу я вкачал столько энергии, что и рушащиеся скалы не смогли бы причинить вреда моим подзащитным.
Толпа, будто единый организм орала:
– Будь здоров, Филлиниан! Ты действительно приехал! Добро пожаловать! И Благородная Свента здесь! Ур-р-ра-а-а-а!
Меня буквально оглушил шум и приветствия. Главное, я не мог взять в толк, откуда такая радость и с чего бы такие почести в наш адрес? В первые ряды продрались мои старые знакомые: дознаватель Саллиниан и травник Ирритано. Наобнимавшись с ними мы с женой предложили встретиться в знакомом всем ресторане постоялого двора и поговорить подробнее.
В это время гвардейцы, наконец, вспомнили о своих обязанностях, оттеснили толпу и мягко, но настойчиво воссоединили нас с герцогиней. Купол я уже снял, увидев, что опасности нет. Люди немного успокоились и чиновники, откашлявшись, смогли приступить к своим обязанностям. После церемонии знакомства, когда формальности были окончены, кто-то из толпы спросил: а что это за женщина с ребенком. Я объяснил, что женщина – мать Свентанианы, а девочка у нее на руках наша дочь. Что тут началось. Казалось, спектакль отыгрывают заново. Народ словно обезумел. Еще немного и, отшвырнув гвардию, нас всех принялись бы обнимать и подбрасывать в воздух.
– Тихо, уважаемые граждане! Ребенка напугаете!
Эти слова, которыми я попытался утихомирить людей, оказались волшебными. Все моментально затихли, и стали расходиться, шепотом обсуждая результаты прошедшей церемонии встречи.
Глава 10Бал в честь приезда герцогини набрал обороты и покатился по накатанной дорожке. Официальные приветствия отзвучали, всем присутствующим мы уже были представлены, как и присутствующие нам. Приглашенные разбились на группки по интересам, и, догадываюсь, с энтузиазмом перемывали наши косточки. Середина зала знакомого нам с женой ресторана при постоялом дворе была освобождена от столов, часть которых была убрана, а часть отодвинута к стенке и заставлена всевозможными закусками, напитками, салатиками и бутербродиками. В уголке местные музыканты довольно неплохо и в меру тихо наигрывали модные в этом году мелодии, не мешая разговорам. Мы со Свентой, выполнив обязательный минимум вежливых разговоров о природе и погоде, подошли к столам. Не успели взять по бокалу легкого вина, как местное офицерство возжелало непременно засвидетельствовать свое почтение персонально моей жене. Искоса поглядывая на меня, наперебой вспоминали события позапрошлого года и нашу тренировку. Выяснилось, что тот самый офицер, который больше всех досаждал жене, получил повышение и переехал в другой город, где возглавил отряд егерей. Офицеры считали его карьерный рост вполне заслуженным и своевременным. Неприязнь к нему у меня совершенно прошла, поэтому было даже немного жаль, что одного из старых знакомых мы не увидим.Судя по всему, храбрые военные уже изрядно «приняли на грудь», поскольку завели разговоры отнюдь не о женщинах, а о достоинствах и недостатках рубящего оружия по сравнению с колющим; о тактике действий боевых пятерок в горах; о различиях в методиках подготовки егерей и гвардейцев; и так далее и тому подобное, дорогое и нежно хранимое в сердце истинного военного. При этом они умудрились-таки втянуть в разговор мою жену. Увидев, с каким жаром она влезла в спор, я решил не мешать родственным душам обмениваться опытом и ушел ловить Ирритано, мысленно назначенного мной веником для разгона тумана в некоторых вопросах.Тот от меня особо не прятался, понимая неизбежность разговора, но долгое время рассуждал о новых веяниях в методике лечения кожных болезней с помощью новейших снадобий, красоте гор на закате… и на восходе тоже. Поведал мне пару местных баек, но я все же загнал его в угол и попросил ответить прямо и без уверток.
– Ирритано. Дружище. Это все конечно интересно, но я тебя не отпущу пока не получу ясные и четкие ответы на свои вопросы. Что за цирк устроили славные граждане не менее славного Бардиноса при встрече герцогини? Может к вам король с парламентом раз в недельку запросто заглядывают бардиньяка похлебать, а герцоги с маркизами так и вовсе косяками шляются?
– Филлиниан, прости. Ты же знаешь, как я… то есть мы все к тебе дружески относимся, – настораживающее начало или мне просто кажется подвох там, где его нет. – Вот и порадовались немножко. Что здесь такого?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
