была такая прозорливость, что он и мысли читал».
У одной женщины был брат Николай. Она как-то начала рассказывать о нем отцу Леонтию, а тот и говорит: «Тучка, туча какая находит, а молитва семь замков отпирает, семь дверей открывает, а Николай-то как живет хорошо». Не поняла она тогда ничего, а вскоре после этого Николай вынес с фабрики, на которой работал, зеркало. Его задержали и решили отдать под суд. По совету сестры он исповедовался у отца Леонтия и перед судом причастился, и «на суде он так говорил... что его отпустили».
Одна женщина долго стояла в очереди на квартиру. Когда подошла ее очередь, власти почему-то медлили и квартиру ей не давали. Она много ходила и жаловалась, но ее не слушали. Придя в церковь, в сердцах она рассказала все отцу Леонтию. Батюшка выслушал ее и ответил: «Сходи еще раз и скажи, что отец Леонтий велел дать». Велико было ее удивление, когда по произнесении этих слов она тут же получила от начальника документы на квартиру.
Однажды в Михайловское в Великий пост на службу приехала некая женщина. У входа в храм ее увидел отец Леонтий и громко сказал: «Ой как свиньей пахнет!» Она упала перед ним на колени и призналась: «Батюшка, а я ведь сегодня свинину ела». Об этом случае рассказала она сама, ныне она проживает в городе Кохма.
Вот еще один рассказ о прозорливости старца. «В то время у меня был духовный отец в Лавре преподобного Сергия. Я собралась туда ехать, выходной день был у меня на неделе, а на работе меня не отпустили, не дали лишнего дня, а одного дня было мало. Расстроенная поехала я к отцу Леонтию. Был какой-то праздник. Всю литургию я стояла с мыслями о Лавре, как там хорошо. Когда окончилась служба, батюшку выводили под руки домой, я подошла под благословение. А он улыбается и говорит: «А у нас было как в Москве, не хуже, как в Москве».
«Моя мама, сейчас покойная, ездила к нему со своей сестрой (моей теткой). Тетка всю дорогу твердила: “Он меня не примет, я очень грешна”. Когда они входили к нему в дом, его первые слова были: “Говорят, я не всех принимаю. Я всех принимаю. Приходящего ко мне не изжену вон”. А мама моя говорит: “Батюшка, я такая грешница”. А он отвечает: “Огнем очистилась, огнем очистилась” (у нее в деревне дом сгорел)».
Приехала к отцу Леонтию на службу одна женщина — Надежда, а старец подарил ей бинт. Она спросила его: «Зачем он мне?» — «Возьми, авось пригодится». И так было каждый раз, он давал ей бинты, а она все говорила: «Куда мне, батюшка, эти бинты?» — «Бери, потом пригодятся». Этой Надежде дали послушание — ухаживать за больным монахом, отцом Иннокентием. Его прислал старец схимонах Евфимий из- под Киева, помогать батюшке отцу Леонтию. На ноге у монаха открылась язва. Тогда и пригодились все эти бинты. Примечательно, что первый бинт отец Леонтий дал Надежде за десять лет до случившегося.
Пришли двое из Плеса благословиться на поклонение в Киев, в Лавру. Старец не благословил. «Во ад едете, езжайте домой!» Не послушали его, поехали. По дороге мужик заболел, подхватил болезнь, покрылся язвами. До смерти так и был весь в язвах. Любил самочинно ездить по святым местам.
Отправлял однажды батюшка одного священника — гостя — в город, на станцию, а времена тогда были советские, над священниками насмехались, могли побить. Поручил отец Леонтий одной бабе проводить гостя. Отец Порфирий — так звали священника — недоволен был. «На кой мне баба? Сам дойду». А на станции встретилась им ватага парней с камнями. Парни толкнули священника, сбили с ног, хотели побить, а баба закричала: «Не смейте! Это отец мой». Парни устыдились и разбежались, а отец Порфирий сказал: «Вот так отец Леонтий, такую ситуацию прозрел».
Духовная дочь старца рассказывала, что, когда она только пришла к вере, в 1970 году, вера была гонима. Ее мать была против веры и против Церкви, и говорила: «Я выброшу в окно твое Евангелие!» Отец Леонтий попросил ее привезти к нему мать, но женщина не хотела матери и говорить об этом. «Не поедет ни за что, тем более что к старцу она агрессивно была настроена». К ее удивлению, мать спокойно сказала: «Ладно, поедем». Когда они приехали к старцу, он встретил мать этой женщины очень ласково, как родной отец. На другой день она пошла вместе со всеми в храм и там стояла, подошла к исповеди и причастилась с большим благоговением из рук батюшки. Так велика была сила его молитвы.
Одну девушку старец предупредил сдать билет на самолет, который разбился. Сейчас она работает в Епархиальном управлении.
Двое мужчин и одна женщина шли домой, в Михайловское, поздно вечером. В реке они увидели щуку, и один из них, бросив камень, оглушил ее. «Отнесем ее отцу Леонтию», — сказал он другим. А старец в это время и говорит своей прислуге: «К нам будут гости». «Какие гости, батюшка, уже все автобусы прошли». А он ей в ответ: «Придут и рыбу принесут».
Одна женщина, Евдокия, пришла в церковь к батюшке. Он дает ей яблоки и говорит: «Отдай первому попавшемуся человеку, который будет с черным лицом». Дома одна женщина и говорит Евдокии: «Сваха пришла, она погорела, просит что-нибудь подать ей».
После одной литургии отец Леонтий вышел, как обычно, на проповедь и сказал, что в Ташкенте погибли тысячи людей, поскольку от грехов человеческих уже сотрясается земля. Люди, слышавшие проповедь, засомневались, поскольку ни радио, ни газеты о землетрясении ничего не сообщали. И только через пять месяцев после этой трагедии и проповеди отца Леонтия стало известно через средства массовой информации о ташкентском землетрясении.
Пришли к отцу Леонтию женщины, а он сидел на кровати и был очень взволнован, лицо испуганное, то встанет он около кровати, то сядет и говорит: «Куда, куда поедем, долго ли автобус еще не придет? А дети-то как плачут, камнями кидают, окна бьют». Его келейница Евдокия говорит ему: «Батюшка, куда поедем, сиди уж на кровати». Через год после этого стали передавать по радио, по телевизору, что работников нашего посольства в Китае выгнали, маленьким детям не давали спать, в автобусные окна кидали камнями. Отец Леонтий все эти события заранее духом провидел и предсказывал их.
Незадолго до смерти отец Леонтий пророчески говорил: «Будут книгу печатать. Будет сильная жара и засуха. Крестный ход
