— Приготовить баллисты к обстрелу укреплений зажигательными горшками, — приказал Тарас, — я хочу спалить этот город.
Глава семнадцатая
Мир соседям
Легкая победа в первом морском сражении придала и без того лихим бойцам Тараса еще больше уверенности. Ворвавшись в гавань первым, «Тайгет» набрал такую скорость, что остановился, только подмяв под себя несколько рыбачьих лодок и врезавшись в пирс. Илларий не смог вовремя остановить корабль, но, убедившись, что таран на месте и особых повреждений у триеры нет, Тарас не стал ругать своего капитана. Вместо этого, увлеченный атакой, сам выхватил меч и, увидев, что ворота в город были еще открыты, — последние бойцы и местные жители, застигнутые врасплох атакой в гавани, бежали к ним со всех сторон, стараясь найти спасение за стенами, — завопил во все горло:
— За мной, храбрецы! Не дайте им закрыть ворота!
И первым сиганул вниз с высокого носа корабля, на котором были нарисованы два огромных глаза. За ним посыпались спецназовцы с гастрафетами и морпехи из «пиратского корпуса», вооруженные уже по единому образцу — короткими мечами и круглыми щитами. Бросившись в сторону города сквозь лабиринт рыбацких лачуг, прилегавших к пирсу, и лодок, вытащенных на берег, его бойцы рассеялись, и атака потеряла стремительность. Более того, на выходе из этих трущоб им повстречался небольшой отряд гоплитов, человек двадцать, который преградил им дорогу.
Увидев, что ворота, в которых уже скрылись почти все жители, скоро закроются, Тарас взревел от ярости и бросился со своими «спецназовцами» на выросший перед ним строй щитов. Гоплиты защищались отважно, но Тарас был слишком зол, чтобы восхищаться их мастерством. Скорее его удивило, что в этом небольшом городишке есть своя профессиональная армия, пусть и не большая. Поэтому он в ярости нанес несколько ударов по щиту и шлему оказавшегося перед ним бойца, принял его удар на свой щит, а затем ловким выпадом поразил острием клинка прямо в лицо, угодив в прорезь на шлеме. Гоплит упал, залившись кровью. А Тарас тут же рубанул соседнего, что был занят борьбой с Бриантом, по шее, а третьим движением вонзил клинок в бок другому гоплиту, проткнув кожаный панцирь. Вклинившись в образовавшуюся брешь, «спецназовцы», работая не только оружием, но и ногами, быстро рассекли надвое неглубокий строй гоплитов. И те и другие были вооружены мечами. Тарасу, привыкшему работать копьем, было не слишком удобно биться, но он справился. А пока он сметал с пути последнее препятствие к воротам, его морпехи обошли строй защитников с двух сторон и ударили по флангам.
Последние гоплиты, поняв, что перед этой лавиной не устоять, бросились бежать, но ворота уже были закрыты. Большую часть из них тут же зарубили морпехи, а нескольким удалось скрыться в трущобах у гавани, но минуты их жизни были сочтены. К берегу одна за другой подходили триеры, с которых высаживались все новые «центурии» пехотинцев. Вскоре солдат на берегу было уже столько, что Тарасу показалось, что его «легионеры» превышают числом и защитников, и все население городка.
Подход к воротам был открыт, и с ходу в них проникнуть не удалось. Тарас, подняв щит, — над головой то и дело свистели стрелы, — окинул взглядом ворота и прилегавшие к ним невысокие стены, прикидывая возможность штурма. Там маячили лучники и человек тридцать бойцов с мечами и копьями. Тарас мог видеть их лица, и, судя по безнадежным взглядам, которые они бросали на гавань, запруженную кораблями и солдатами неприятеля, ничего хорошего они от пришельцев не ждали. Их появление, буквально сразу же после отплытия собственного десанта, стало для жителей городка полной неожиданностью.
— Окружить город, чтобы никто не проскользнул, — приказал Гисандр двум периекам, командирам уже высадившихся отрядов, которые стояли перед ним, — нельзя допустить, чтобы о нашем появлении узнали раньше, чем я того захочу. Всех, кого схватите, ко мне.
Периеки испарились, и вскоре Тарас увидел, как оба отряда, подняв щиты, бегом направились в обход крепости с двух сторон.
— Ну вот, — проговорил, обращаясь к находившемуся рядом Брианту Тарас, слегка раздосадованный тем, что не смог с ходу пробиться в укрепление, — теперь можно заняться штурмом. Но прежде пусть говорят баллисты. Может быть, местные жители испугаются гнева богов и сами откроют ворота.
Бриант все понял и направился обратно к кораблю. Море подходило здесь так близко к городским стенам, что орудия можно было даже не снимать с палубы. А Тарас приказал морпехам отойти обратно к береговой линии и разместиться среди трущоб, чтобы не быть мишенью для вражеских лучников на открытом месте. Этот городок, в отличие от всего, что видел Тарас до сих пор на Итаке, был выстроен на достаточно пологом месте. Горы начинались лишь позади него.
Не успел Тарас вернуться к рыбацким лачугам, между которыми были натянуты для просушки сети, как заговорили баллисты с кораблей. Первый горшок просвистел над головами морпехов и, перемахнув стену, разбился о крышу какой-то лавки, облив ее жидким огнем. Вслед за ним второй с размаху ударился в стену, расплескав свое содержимое на стоявших там гоплитов. Дикие крики объятых пламенем людей вызвали хохот и вопли восхищения со стороны пиратов, которые сами впервые видели новое оружие в действии.
— Их хватит ненадолго, — решил Тарас, после того как быстро разгоравшийся пожар охватил ближний угол крепости и начал пожирать одно за другим располагавшиеся там деревянные строения, — уверен, они в ужасе, и скоро сами раскроют ворота. К чему зря терять воинов. Подождем.
Неожиданно метрах в тридцати за его спиной послышались крики. Тарас обернулся и увидел одного из чудом спасшихся гоплитов. Тот выскочил из-под лодки, где прятался до сих пор, откинул свой щит и бросился бежать вдоль берега, надеясь затеряться среди лачуг, а может достигнуть недалеких гор. Путь с этой стороны еще не был перекрыт.
— Поймать его! — крикнул Тарас и добавил вполголоса: — Я хочу с ним поговорить.
Но увидев, как бросились за беглецом морпехи, понял, что тот успеет уйти. Еще мгновение и он исчезнет за лачугами на краю гавани. Тарас вспомнил, как когда-то на Гимнопедиях метал копье на дальность, чтобы добиться благосклонности красавицы Елены, и решил повторить подвиг. Он выхватил копье у одного из «спецназовцев» и, прицелившись, метнул его в движущуюся мишень. Пущенное меткой рукой победителя Гимнопедий копье, пролетев полсотни метров, поразило цель, вонзившись в спину убегавшему греку. От удара тот раскинул руки, покачнулся и с разбегу угодил в расставленные сети. Да так и повис в них, уже мертвым.
— Отменный бросок, господин Гисандр, — похвалил его Бриант.
— Жаль допросить теперь некого, — усмехнулся в ответ Тарас, вновь переводя взгляд на городские стены.
Укрепления были старыми и полуразрушенными: видно, стояли здесь еще со времен Одиссея. Они не вызывали у Тараса никакой тревоги, — взять тот город приступом можно было довольно легко. И все же он решил подождать результатов бомбардировки. Прошло совсем немного времени, а городок уже полыхал как гигантский костер. Все небо над Кионией заволокло дымом, многие жители прыгали со стен вниз, чтобы не сгореть, но попадали под мечи морпехов, окруживших его со всех сторон.
Вскоре к нему привели двух пленных солдат, пытавшихся бежать из города. Они были обезоружены, избиты и окровавлены. Шлемы с них сняли, а ударом копий по ногам конвоиры заставили их встать на колени перед навархом.
— Кто вы и откуда? — спросил Тарас, оглядев доспехи гоплитов. — Вы ведь не местные. Почему тогда защищаете этот жалкий городишко?
— Мы из армии Ставроса, — ответил тот, что был помоложе. — Нас прислал сюда Гиперкид, чтобы защитить Кионию от возможного нападения новой армии Иксиона. Но твои изрыгающие огонь корабли победили нас.
— Ах вот как, — усмехнулся Тарас, — значит, я не ошибся. Вы не местные. А ваш Гиперкид молодец, предусмотрел, что я могу напасть на Кионию. Да только это ему не поможет.
Тарас прошелся вдоль пленников несколько раз в задумчивости. Затем остановился и спросил:
— Много солдат в крепости?
— Почти никого не осталось, — ответил молодой гоплит, а не проронивший ни слова «бывалый» смерил его презрительным взглядом, — только жители.
— Что происходит во Фриксе?
— Там есть гарнизон, но он тоже небольшой. Человек сто. Все остальные ушли с армией Гиперкида к перешейку и завтра на рассвете должны были напасть на солдат Иксиона.
— Молодец, — похвалил его за разговорчивость Тарас, — а в самом Ставросе сколько осталось солдат?
— Если ты скажешь еще хоть слово этому спартанцу, я сам перегрызу тебе глотку, — процедил сквозь зубы другой пленник, бросив полный ненависти взгляд на молодого солдата.
