Смотрю на него исподлобья. Молчу.
— Я хочу ещё.
Оставшееся время пролетает как немое кино. В кадре Кирилл, что-то говорит. Сцена меняется мы снова на палубе, я плачу. Следующий кадр — туалет, меня рвёт и мне хочется просто умереть от стыда и того, что я себя не контролирую. Никогда такого не было.
И снова чувствую руки Кирилла, он гладит спину, вытирает мне лицо мокрым полотенцем.
— Лена, всё хорошо, — шепчет на ухо, а мне так плохо, что даже глаза открыть не могу.
Легче становится, только когда оказываюсь на суше. Ругаю себя мысленно за слабость, за слёзы, за то, что несмотря на всё, что теперь знаю о нём, хочу быть с ним.
Прижимаюсь щекой к его груди, обнимаю за талию. Ведь никто не запрещал этого делать. И нигде не прописано, что бывшие муж и жена не должны обниматься.
Слышу, как бешено колотится его сердце о рёбра. Как он шумно втягивает воздух, прикасается губами к моим волосам.
Я хочу в последний раз насладиться его присутствием, его запахом, его сильными руками. Потому что на самом деле знаю ответ на его вопрос. С самого начала знала. Но не хватило смелости признаться. Я должна уйти. Мы должны расстаться. Это будет самым правильным решением. Но от этой мысли ком в горле и снова слёзы подступают.
— Как ты себя чувствуешь? Получше? — спрашивает Кирилл.
Ну почему он такой заботливый? Лучше бы снова оттолкнул! Уходить было бы легче.
— Поехали, отвезу тебя домой.
Помогает сесть на переднее сиденье. Всю дорогу молчим, а я решаю, когда сказать ему о своём решении. Сейчас, когда прощаться будем? Или трусливо в СМС.
— Лена, не молчи, — не выдерживает Кирилл, когда заезжаем на подземную парковку отеля. — Скажи хоть что-нибудь.
— Что сказать?
— Я уверен, тебе есть что мне сказать. Не надо сдерживаться. Я же вижу, как тебя весь вечер ломает. Боишься меня обидеть? Не надо. Я не маленький мальчик.
— О, спасибо за разрешение.
Поворачиваюсь к нему лицом. Смотрю в эти колючие карие глаза, но сейчас они смотрят с непривычным теплом.
— Хочешь узнать, что я думаю? — мысли ещё путаются после шампанского, но в голове немного яснее. — Я хочу тебя ненавидеть. Хочу, чтобы ты сделал что-нибудь жёсткое, как раньше, тогда я смогу послать тебя и не мучиться. Хочу вернуть время назад и не знать тебя, чтобы не было так больно. А самое хреновое — я до сих пор тебя люблю. Представляешь? Вот такая я дура ненормальная. Ты мне столько боли причинил, а я до сих пор о тебе мечтаю. Скучаю по твоим рукам. Весь день жду, когда ты поцелуешь. Господи, что я говорю…
Закрываю лицо руками. Чувствую, как он обхватывает меня и тянет к себе на колени. Обнимает, а меня трясёт.
— Убери руки, — просит Кирилл.
Отвожу ладони в сторону.
— Я столько раз сегодня порывался обнять тебя и каждый раз останавливал себя, чтобы не напугать.
Прижимает к себе, руку запускает в волосы, обхватывает затылок и впивается в мои губы.
Глава 52
Мысли и сомнения вылетают из головы в одну секунду. Я так долго ждала этого. Оказаться в его руках, почувствовать его вкус, жёсткие губы. Зарываюсь руками в его волосы. Обнимаю плечи, ласкаю его, тяну рубашку вверх, чтобы вытащить из брюк, забираюсь под неё. Ладони скользят по квадратикам пресса, по накачанной груди. Но мне и этого мало. Хочу его. Хочу почувствовать, как он будет двигаться во мне.
Тянусь к ремню, пытаюсь справиться с пряжкой, но ладонь Кирилла накрывает мои руки и сжимает их.
— Лена, нет, — выдыхает мне в губы. Глаза закрыты.
Как это нет?
Я замираю на несколько секунд.
Как это нет? Я отчётливо чувствую, как его член упирается в мою ногу, чувствую его желание, с какой жадностью он меня целует. Пытаюсь освободить руки, но Кир не выпускает.
— Нет, — снова повторяет Кирилл. — Я не хочу, чтобы всё закончилось на этом.
— О чём ты говоришь? — шепчу ему. — Не понимаю.
— Я хочу, чтобы ты принимала решение на трезвую голову и всё обдумала. Не хочу пользоваться случаем и твоей слабостью. Ты будешь жалеть. Если ты решишь остаться со мной, то первый раз у нас будет не в машине и не второпях.
Отшатываюсь от него, будто он ударил меня, настолько не ожидала услышать от него подобное. Чувствую себя испорченной, если даже Кирилл смог остановиться, а я не смогла.
Злюсь на себя за свою слабость, на него за то, что остановил и говорит эти слова. Хочу слезть с его колен и выйти из машины, но он продолжает держать меня за бёдра.
— Отпусти меня, — цежу сквозь зубы. — Отпусти!
— Лена, не злись. Я просто хочу…
— Мы никогда не будем вместе. Никогда! Слышишь меня? Жить я с тобой не буду и не смогу, потому что… потому что ничего хорошего из этого не выйдет. Единственное, что может быть между нами — это секс. Потому что нас тянет друг другу. Не хочешь этого, значит, не будет вообще ничего.
Его пальцы больно впиваются в мою кожу. Он молчит и смотрит на меня. Кажется, сейчас разразится гром и молния. Я внутренне сжимаюсь. Но вместо этого он просто отвечает.
— Хорошо. Значит, ничего не будет.
Разжимает пальцы, позволяя мне соскользнуть с колен.
Выхожу из машины, не жду Кирилла. Не хочу видеть его. Дойти бы быстрее до номера, забрать мальчишек и уехать в свой отель. А завтра на самолёт и уже вечером будем дома. А Кирилл пусть возвращается в свои джунгли. Как был дикарём, так и остался.
И ведь понимаю, что он правильно сделал. Удержал, не дал совершить ошибку, но именно этого мне и хотелось. Получить желаемое, а оправдать себя саму порывом и страстью. И бесит, что он остановил меня, заставил задуматься. Когда он стал таким правильным?
— Мальчишки, собирайтесь. Уезжаем, — влетаю в номер.
Няня прикладывает указательный палец к губам.
— Мальчики уснули, — говорит, понизив голос.
Смотрю на время. Неудивительно, что они спят, уже десять. Набегались за весь день, устали.
В комнату входит Кирилл.
— Оставайтесь. Места хватит всем.
Смотрю на него исподлобья. Ночевать вместе с ним в одно номере, нет уж. Увольте. Но не могу же я из-за собственного эгоизма будить детей. Руки сжимаются в кулаки. Что за напасть такая, будто все сговорились. Надо успокоиться. Просто сейчас такой период.
Придётся взять себя в руки. Оглядываю комнату, прикидываю куда безопаснее лечь.
Мальчики уснули на кровати в спальне. Есть ещё большая софа в гостиной.
— Я лягу с мальчишками, — говорю Кириллу, когда уходит няня.
— Хорошо, — соглашается он.
Украдкой смотрю в его сторону. Он невозмутим, как будто ничего не было в машине. А у меня до сих пор злость бурлит и растекается по венам.
Ухожу в комнату, чтобы не видеть его. И хоть мальчишки раскинулись как звёздочки, я всё же устраиваюсь у них в ногах. Кровать огромная, места действительно хватает всем.
Просыпаюсь в темноте, словно от толчка. Несколько секунд сонно вглядываюсь в темноту, пока не понимаю, что это Илья во сне ворочается.
Горло горит огнём, во рту всё пересохло. Хочется пить.
Встаю с кровати. Где-то в гостиной я видела бутылку с водой. Открываю дверь в комнату и натыкаюсь на взгляд Кирилла. Он лежит на софе без рубашки, блики от телевизора скользят по его коже, путаются в волосах на груди.
— Что-то случилось? — спрашивает он и садится.
— Пить хочу.
Встаёт с дивана, берёт со стола бутылку и подаёт мне.
— Спасибо, — бормочу тихо и прикладываюсь к бутылке.
— Почему ты думаешь, что у нас не получится? — неожиданно спрашивает меня. Я едва не давлюсь водой. Думала, что выяснения отношений закончились, и я больше ему не интересна.
— Мне кажется, я уже всё объяснила, — отвечаю, откашлявшись.
— А, мне кажется, нет, — поправляет прядь моих волос. — Что я могу сделать, чтобы всё исправить?
Он проводит рукой по моей щеке, придерживает подбородок и большим пальцем слегка прикасается к нижней губе. Его движения завораживают.
Что он может сделать? Сложный вопрос. А ответ на самом деле простой — полюбить меня. Вот только насильно в себя не влюбить. И я вообще сомневаюсь, что он умеет любить. И как бы меня ни тянуло к нему, я не согласна выходить снова замуж без любви или пытаться жить с человеком, который меня не любит. Вот только как ему это объяснить
