— Отправь Декса с Ганнером. У меня такое чувство, будто Марио надеется, что у Ганнера возникнут проблемы, а Дексу Ганнер доверяет свою спину. Я брошу еще кое-что в план этого ублюдка, — заявила я.
— Хорошо. Просто знай, что парни вольны обращаться с угрозами так, как считают нужным.
Улыбка, которой я одарила Преса, вероятно, заставила меня выглядеть безжалостной, но именно так я себя и чувствовала.
— Я была бы разочарована в обратном, — ответила я, вставая и направляясь к двери. Но в тот момент, когда моя рука коснулась ручки, я обернулась.
— Марио не знал, что я была на бое прошлой ночью, и поскольку ты не связался с Лос-Муэртос, никто не знает, что произошло. Предлагаю оставить все как есть. Этого разговора никогда не было, — я бросила на Преса суровый взгляд, которым обычно одаривал своих людей. Это его единственный шанс отказаться от маленького секрета.
Мужчина коротко кивнул, и слова Ганнера, сказанные этим утром, мгновенно пришли мне на ум, отчего я покраснела. Я выбросила образ обнаженного тела Ганнера из головы, прежде чем заговорить.
— Мне нужны слова, президент. Наше соглашение не работает, если ты не подтвердишь словами, — потребовала я, вызвав у него искреннюю улыбку.
— Красивая и умная. Понимаю, почему ты понравилась Ганнеру. Надеюсь, что ты докажешь, что стоишь всего, что он потеряет. Я согласен.
Я вздрогнула от его слов, как будто мне дали физическую пощечину. Я хотела сказать, что из-за меня Ганнер ничего не потеряет, но знала, что это будет большей ложью.
Не сказав больше ни слова, я повернулась и ушла, чтобы найти Ганнера.
ГЛАВА 24
Ганнер
Мы с Дексом подъехали к Лотерии около полудня. Грузовик с ящиками, выезжающий из клуба в обычное рабочее время, с меньшей вероятностью привлечет внимание полиции, чем тот, который скрывается в темноте. Но в этой доставке я беспокоился не о копах. А о том, что нас ждет, когда мы войдем на территорию Жнецов. Наверняка, это дерьмо было преднамеренным ходом со стороны Марио. Мелкому ублюдку не понравилось внимание, которое я уделял Райан. Или, по крайней мере, это часть его мотива.
— Как бы ты отреагировал, узнав, что мой член был в ней этим утром, ублюдок? — пробормотал я себе под нос, подъезжая к Лотерии и останавливаясь в нескольких кварталах от черного входа.
Я был на взводе, потому что Райан будет с нами. Я знал, что она может постоять за себя. Черт возьми, она выжила на улицах и в гребаном мексиканском картеле намного дольше, чем я нахожусь в этом мире. Но это не уменьшило укол страха, который пробежал по моему телу, когда я подумал об опасности, которой она могла подвергнуть себя.
Она позаботилась о том, чтобы Марио не узнал о том, что она сделала прошлой ночью. Насколько Марио знал, Райан не выходила из своей квартиры. Она поехала на склад, оставив машину у себя дома. Декс рассказал Никки прошлой ночью, что случилось с Райан, чтобы бедная девушка не отправила поисковую группу. Но я догадался, что она не очень хорошо восприняла эту новость, судя по синяку на щеке Декса.
Мой взгляд упал на друга, когда его мотоцикл остановился рядом со мной, и я хихикнул при мысли о том, что миниатюрной блондинке удалось напасть на него. Он обернулся, приподняв бровь.
— Я заплатил бы деньги, чтобы увидеть, как Никки избивает твою гигантскую задницу, — сказал я.
Он закатил глаза, когда мы направились внутрь.
— Я уже говорил тебе, у меня кожа чувствительная. И она не била меня… — он раздраженно откинулся назад, его щеки приобрели розовый оттенок. — Она швырнула в меня своей стриптизерской туфлей, когда я сказал ей позволить мужчинам разобраться со всем, — пробормотал он.
Смех вырвался из моей груди от признания Декса. Это еще раз доказало, что у него, должно быть, прекрасный член, потому что его навыки общения с девушками — ужасны.
— Слушай, это не смешно. Знаешь, какие они тяжелые, и у девчонки сильная рука, — захныкал Декс.
Мне пришлось постараться взять себя в руки даже для того, чтобы ответить.
— Декс, радуйся, что она не носит оружие, как Райан. Иначе, она бы тебя застрелила, — ворчание, которое он издал, подсказало, что он согласен. — Ты идиот. Ты ведь знаешь это, верно? Ты еще по-любому сказал ей успокоиться? — спросил я в шутку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
От тишины я недоверчиво оглянулся. Этот ублюдок сказал девушке, у которой лучшая подруга ранена, успокоиться. У него, видимо, дикое желание умереть.
— Серьезно, Декс? Ты не умеешь разговаривать с женщинами, — заявил я.
— Послушай, им нравятся мои грязные разговорчики, и это самое важное, — заявил он, его голос приобрел холодный тон.
Я кивнул в ответ, готовый двигаться дальше. Эмоции — больная тема для Декса, но, похоже, между ним с Никки что-то происходит. Я не знал, что именно и было ли это романтично, но ему нужно разобраться в своем дерьме.
Я поморщился от словесной порки, которую мы получили бы от Райан, если бы Декс обидел Никки. Но прежде чем я успел предупредить его, в поле зрения появилась металлическая раздвижная дверь Лотерии.
Наши члены МК встали на свои места, когда мы вошли. Больше никаких шуток и смеха. Роберт слегка кивнул мне, когда мы проходили мимо.
Хорошо, с его стороны все прошло гладко.
Я не потрудился кивнуть в ответ, не желая привлекать внимание. Особенно зная, что в Лос-Муэртосе есть крыса, и у Марио были какие-то свои тайные планы относительно этой доставки.
— Буэнос-тардес, гринго, — голос мудака, о котором шла речь, прервал мои мысли. — Я надеюсь, что вы готовы работать, потому что этот забег определит, разрешу ли я вам работать на меня, — заявил он, вытянув руки в стороны, выглядя так, будто он собирался крикнуть: — Вам не весело? — безумие в его глазах красноречиво говорило о том, как, по его мнению, пройдет сегодняшний день.
Мы с Дексом ответили коротким кивком. Нельзя злить психопата, и если мне придется говорить с этим мудаком, я все испорчу. Поэтому мы решили, что Декс будет задавать вопросы о миссии.
— Итак, что нам нужно знать? А именно, время и место. Оплата уже произведена? — спросил Декс, его глубокий голос привлекал внимание.
Марио пренебрежительно махнул рукой.
— Тебе не нужны эти данные. Товар загружается в любезно предоставленный вам автомобиль, а навигация запрограммирована с учетом местоположения. Я не знал, знакомы ли вы с правильным выполнением работы, поэтому взял на себя смелость дать вам наилучшие шансы на успех, — ответил снисходительный осел. — Что касается оплаты, простите, но я не доверяю кучке байкеров-преступников забирать мои деньги. Клиент уже заплатил, — добавил он.
Я изо всех сил старался сохранить нейтральное выражение лица, слыша то дерьмо, которое нес этот человек.
Никто в здравом уме не стал бы полностью оплачивать товар до получения. Во время обмена может быть перевод, но я чертовски хорошо знал, что Лос-Муэртос берет наличные. Они не хотят никакого электронного следа, когда дело касается денег или любого другого незаконного дерьма. Вот почему властям так трудно припереть их к стенке. Чтобы добраться до Лос-Муэртоса, им пришлось бы подобраться поближе и получить доказательства сделок, потому что они ничего не найдут в интернете.
Так что заявления Марио — чушь собачья.
Кулаки Декса сжимались и разжимались.
— Идеально. Очень рад, что вы подумали обо всем, — ответил он, направляясь к водительскому сиденью. Это звучало так, будто он глотал битое стекло, пытаясь выдавить слова. Если бы ситуация не была такой хреновой, я бы рассмеялся от того уровня сдержанности, который Декс показывал.
Задницу, наверное, сжал так же крепко, как и кулаки.
Рука Марио появилась у пассажирской двери, не давая ее закрыть, когда я уже сидел внутри.
— Ганнер, я надеюсь, нет никаких обид из-за того, что Райан тебя отвергла. Я бы не хотел, чтобы это повлияло на наши рабочие отношения.
Я взглянул туда, где он стоял, и представил, как вмажу кулаком ему в лицо, превращая его маниакальную ухмылку в кровавое месиво. Этот человек был чертовски помешан, и его голова так глубоко засунута в задницу, что он даже не осознавал, какое дерьмо вылетело у него изо рта. Райан рассказала мне об их разговоре. Как он твердил, что она принадлежит ему, ведь она сказала ему, что они даже не пара, не говоря уже о помолвке. Сейчас я все понял по его лицу: Райан его одержимость, и он чувствовал, что она принадлежит ему.
