вы и рады. Не цените вы его, а потом обижаетесь, когда оно заканчивается вдруг – и с грустью опустил голову.
Мне он не нравился все больше, особенно с последней фразой, про вдруг закончившееся время, и я опять начал вставать, но снова влезла Ксения. Однако, нам нужно будет еще раз поговорить, и куда более серьезно. И пусть хоть до обезвоживания изноется, но это никуда не годится.
- Да, конечно, мы с удовольствием выпьем с вами чаю, уважаемые – задорным голосом едва ли не выкрикнула она. – А за подсказ о дороге вдвойне благодарны будем!
Я схватил ее за руку, прижал к себе и прошипел на ухо:
- Ты че творишь, убогая? Ты сейчас одна здесь останешься чаевничать, без меня!
Ксюша замерла у меня в руках, улыбка пропала с ее губ.
- Негоже на девку руку-то поднимать, добрый человек - елейным голосом произнес все тот же старик и протянул мне кружку с ароматно пахнущим настоем. – Вот, испей чаю. Он и для нервов пользой немалой обладает. - Пахло смородиной, земляникой и чем-то еще, так, что слюни сами побежали. Но мой взгляд за что-то зацепился, и я не мог понять за что. Отпустил Ксюшу, взял алюминиевую посудину, и покачал в руках. Первым пить это я не собирался, как бы замечательно не пахло. Знаю я таких лесных жителей. У них частенько примесь мухомора считается или лечебной, или духовной. А непривычного человека с ног может сшибить только так. Старик следом взял еще одну кружу из рядка, наполнил ее варевом, протянул Ксюше и потянулся за еще одной тарой. Я внимательно смотрел за его руками, но догадка, что же привлекло мое внимание, как обычно в моей жизни, пришла слишком поздно. Кружки было четыре!
Но когда я это понял, кто-то вдруг выключил для меня мир.
***
Придя в себя, я не торопился открывать глаза. Хотя сильно болела голова, руки и ноги были связаны, авокруг явно происходило что-то интересное – что-то скрипело, поверхность подо мной слегка тряслась, а где-то за ногами вещал все тот же клятый старикан. А лежал я на чем-то твердом, со связанными за спиной руками.
- И поэтому они и падут, дочка. Их жизнь – это большая ошибка богов. И теперь-то боги эту ошибку решили исправить. – он как-то очень счастливо вздохнул. – Али не прав я, и видишь ты своим иным взглядом, что это я ошибаюсь, а, Оксанушка?
На какое-то время повисла тишина, а потом знакомый голос секретарши медленно ответил:
- Я не со всем из сказанного вами согласна, но, в целом, сложно не признать правоту – в ее голосе слышалась непривычная задумчивость. – В той жизни и правда каждый любит только себя, а на окружающих всем плевать. А уж на природу - тем более. Вот только я не поняла, чего вы от нас-то хотите?
- От вас – ничего, а вот от тебя и от него – хотим чего-то. Иль вы, все же, и правда пара, и не соврал мне это шут гороховый?
Что-то за совсем недолгий период знакомства у меня уже столько профессий сменилось. И доставщиком был, и бухгалтером, и шутом вот представили. Ксюша опять помолчала с минуту, но потом все же ответила правду.
- Нет, мы не пара. И он не шут, он мне дважды очень сильно помог, а потом еще целую сумку всяких вкусняшек купил. Он хороший, на самом деле. – тут я чуть не хмыкнул. Нет, не понять мне ее. Девушка продолжила – а от меня и него вы что хотите?
- Тебя, дочка, я приму в нашу веру. Вижу я, что у тебя доброе сердце и чистая душа. Только тебе надо будет постараться, конечно, не всяк вхож в наш круг, и прибавится у тебя и хлопот, и ограничений, но ты сильная. А спутника твоего я сейчас попрошу вон в той луже на пару минут оставить, лицом вниз – последнее предложение прозвучало ощутимо громче, что мне не очень понравилось.
- Но за что? Он же вам ничего не сделал. Я не осуждаю ваше решение, мне просто интересно – Ксюша говорила очень спокойно. Настолько, что подозревалось всякое нехорошее. – И почему он шут?
- А потому что притворяться дюже любит, поэтому и шут. И в лужу поэтому же, и чтобы неповадно было подслушивать чужие разговоры, аки тать какой в ночи.
Пришлось проснуться официально. Глупо было бы и дальше изображать, если прямым текстом говорят, что заметили как я пришел в себя.
- А ты, старче, не по годам внимателен, скажу я тебе – прокряхтел я, переваливаясь на спину. – Как понял-то, что я очухался? Колдун что ль?
- Да тьфу на тебя, язык как помело, доедем - заставлю с мылом вымыть, нелюдь поганая – с чего-то психанул старик. – Не твоего скудного умишки дело, как я что замечаю, ты лучше помолчи да полюбуйся, какая красота вокруг! Поди, никогда в настоящем лесу-то и не был, горожанин! – Последнее слово он с омерзением выплюнул, будто навозную муху, залетевшую в рот.
- Не угадал ты, батя, вот совсем. Я и похлеще леса видал, настоящую тайгу даже. В деревне я родился, старый, так что навидался всяких деревьев на всю жизнь.
Я абсолютно не понимал, что происходит, кроме того, что все снова пошло не по плану. Ну, а когда у меня иначе-то было? Огляделся вокруг, слегка округлил глаза. Снаружи и правда был лес, светлый и какой-то весь чистый. Но удивился я другому – меня везли на настоящей телеге, запряженной бурой лошадкой. Это что еще за новости? Лошадей я в своей жизни повидал, телег тоже, но чтобы это было вместе и применялось для перевозки – это было чем-то новеньким.
- Деда, а вы, случаем, не эти, не реконструкторы? Или, может, толкиенисты какие? Ну, там, мечи, алебарды, рыцари, и все вот это вот? Что-то транспорт у вас какой-то несовременный. – Не слышал о таких вблизи Новосибирска, но я такими вещами на родине и не интересовался никогда. А потом пришло в голову , что они вообще-то очень похожи на магов из Хоббита, тоже в плащах, двое бородатые, седые. И пока никто не ответил, я продолжил. – Да точно! Вы же,
