– А кто докажет, что насиловали? Преторианки поклянутся, что мужчина сам их захотел. Был случай. Контуберний преторианок захватил на улице лупу, увел в казарму и держал там три дня. После того, как вмешалась верховный понтифик, мужчину освободили. В лупанарий его вели под руки. На разбирательстве контуберний в голос заявил, что лупа сам к ним пристал, в казарме не мог угомониться, а они всего лишь уступили его домогательствам.
Я захохотал. Она метнула в меня недовольный взгляд.
– Сколько в контубернии воинов? – спросил я.
– Девять.
– Повезло мужику!
– Игрр! – Вита сжала кулаки. – Не шути так!
Я не стал спорить. Мы двинулись дальше и скоро остановились у забора, окружавшего роскошный особняк с колоннами. Виталия взяла бронзовый молоток, подвешенный на цепочке, и стукнула в обитую железом дверь. В верхней трети открылось окошко, в него выглянула седая кварта.
– Старший декурион Виталия Руф и пришлый Игрр к Помпонии Главр! – сообщила Вита.
– Ждите, доложу! – сказала кварта и закрыла окошко.
– Кто эта Помпония? – спросил я.
– Самый богатый торговец Рома.
– Ты ее знаешь?
– С детства. Она служила центурионом в когорте с матерью. Вышла в отставку, занялась торговлей и разбогатела.
– Так ты занимала у нее деньги? – догадался я.
– Просила, – вздохнула Виталия, – но она не дала. Даже отругала меня.
– Тогда зачем мы здесь?
– Нужно…
Вита не договорила. Калитка распахнулась.
– Госпожа ждет! – поклонилась знакомая кварта.
Мы поднялись по мраморной лестнице и вошли в просторный зал, освещенный падающими из дыры в крыше лучами. Посреди зала имелся продолговатый бассейн с водой, как я понял, дождевой. Вода, отражая свет, освещала отделанные мрамором стены и шкафы в них. Дверцы шкафов были отворены, я догадался для чего: чтобы гости могли увидеть золотую и серебряную посуду. Похваляются богатством, как наши олигархи! Только у тех яхты…
Помпония ждала нас у одного из шкафов. Рослая, широкоплечая и слегка грузная, она походила на знакомую мне «штангистку» из храма. Лицо с начавшими опускаться брылями щек выглядело надменно.
– Привела показать? – загремела Помпония, едва мы приблизились. – Так я его в амфитеатре видела. Молодой, сильный, здоровый, дети от него будут красивые. Ну и что? Две тысячи золотых он все равно не стоит…
– Уважаемая! – перебил я. – Мы по делу.
– Какому? – насторожилась Помпония. Лицо ее приняло неприступный вид. «Денег не даст! – догадался я. – А нам не нужно».
– Я собираюсь предложить гражданам Рома эротический массаж. Вита говорит, что нужно посоветоваться с тобой…
– Конкретно! – перебила она.
– Это лучше показать. Вели принести ложе с матрасом и немного масла.
Помпония хлопнула в ладоши и распорядилась. Ложе и масло тут же доставили – прислуга у бывшего центуриона оказалась вышколенной.
– Снимай одежду и ложись на живот.
Помпония пожала плечами и сделала знак служанкам. Те мгновенно разоблачили ее, и торговка устроилась на заскрипевшем ложе. Я сцепил пальцы, разминая суставы, плеснул на ладони масла и приступил…
Охнула она после того, как я приступил к разминанию. Затем застонала и более уже не прекращала. Я мял и врезался костяшками в обложенную жирком спину, она корчилась и вопила, поминутно поминая Богиню-воительницу. Когда последняя судорога сотрясла ее тело, я отступил и сложил руки на груди. Помпония какое-то время лежала, затем села и сделала знак служанкам. Те быстро одели торговку.
– Сколько с меня? – спросила она, вставая.
– Один золотой.
– Справедливо! – согласилась Помпония и кивнула димидии, стоявшей рядом. – Заплати!
Та полезла в кошель и протянула монету. Я зажал ее в кулаке.
– Я всегда плачу, – наставительно сказала торговка и повернулась к Вите: – Почему не сказала, что он так умеет? Я бы дала денег! И не в долг, а за долю в деле.
«Фиг вам! – подумал я. – Еще не хватало! Заставила бы пахать…»
– Но раз так вышло, поступим иначе. Десятая часть мне, и от клиенток не будет отбоя.
– Сами справимся! – хмыкнул я. – Делов-то! Напишем объявления – и все.
– Гляди-ка ты! – ощерилась она. – Три дня в Роме, а уже командует. А ты уверен, что к тебе пойдут? А если набежит толпа, справишься? Сумеешь организовать, чтоб никто не обиделся? Охрану, напитки для тех, кто ждет? У тебя есть для этого слуги? У меня найдутся. Я велю принести Виталии ложа с подушками, пришлю музыкантов, чтоб женщины не скучали, и прикажу сделать специальный стол. На ложе гладить неудобно – у тебя заболит спина. За мной вся организация, тебе останется только массаж. Идет?
Я посмотрел на Виталию. Та кивнула. Я протянул Помпонии руку. Та шлепнула своей лапой по моей ладони, едва не отбив ее. Центурионша, туды ее в качель! Силы девать некуда!
– Когда начинаем? – спросила торговка.
– Завтра!
Она кивнула, и мы попрощались. За порогом я протянул золотой Вите:
– Возьми!
Она улыбнулась и спрятала монету в кошель. Мы двинулись обратно, но не успели пройти и сотни шагов, как дорогу преградили уже знакомые преторианки. Намерения дам отчетливо читались на их лицах.
– Духи Гадеса! – выругалась Виталия, хватаясь за меч.
– Не нужно! – остановил я. – Сам.
Она пыталась возразить, но я решительно двинулся к безобразницам. Те смотрели на меня, ухмыляясь. Так… Молодые, рослые, широкоплечие. Одна чернявенькая, другая – рыжая, у третьей лицо, как полная луна. Довольно симпатичные. Вооружены. Преторианцы, насколько помню, в Древнем Риме были гвардией императоров и имели большой вес. Им позволялось многое. Они даже императоров меняли. Здесь, похоже, картина такая же. Что ж…
– Аве, девочки! – сказал я, приблизившись, и добавил тоном прожженной сводни: – Желаете развлечься?
Преторианки, не сговариваясь, кивнули.
– Предлагаю эротический массаж.
– Что? – удивилась чернявая.
– Вам понравится. Будете стонать и кричать от удовольствия. По золотому с каждой. Есть деньги?
Преторианки переглянулись и снова кивнули.
– Тогда следуйте за нами, но не приближайтесь, не то моя хозяйка нервничает.
– Так она «кошка»! – хмыкнула чернявая. – Мы с ними деремся.
– Почему?
Чернявая пожала плечами. «Дерусь, потому что дерусь!» – вспомнил я слова литературного героя.
– В этот раз – без рукоприкладства. Договорились?
Преторианки кивнули и расступились. Я вернулся к Вите, и мы проследовали дальше.
– Ты что им сказал? – спросила Вита, оглянувшись. – Почему они идут следом?
– Я пригласил их к нам.
– Зачем? – насторожилась она.
– На массаж. Это клиентки. Успокойся. Представь, что за нами катятся золотые монеты…
Вита насупилась, но промолчала.
Виталия, хозяйка контракта. Удивленная
Игрр не устает меня поражать. Сначала стал спорить с Помпонией. Да ей магистраты не возражают! Это, конечно, моя вина – не предупредила, к кому идем, но ведь и сам догадаться мог. В таких дворцах, как у Помпонии, простые нолы не живут. Что меня удивило еще больше, так то, что Помпония не рассердилась. Наоборот, стала доказывать, что может быть полезной. Удивительно. Другие платят, не спрашивая. Попробуй, откажи! Скупому или лавку ограбят, или мастерскую сожгут… А вот Игрру обещали помощь, причем немалую. Помпония слово держит и сделает, как обещала. Это из-за того, что Игрр ее погладил?
Далее – больше. Когда преторианки преградили нам путь, я всерьез опасалась: придется драться. Мерзавки выпили и были настроены безобразничать. Игрр утихомирил их двумя словами, после чего потащил за собой. Я волновалась, ожидая, что ничем хорошим это не кончится, но Игрра, когда он что-то задумал, не переубедить. В доме он вытянул в атриум лектус, бросил на него матрас и пригласил чернявую преторианку возлечь. Та охотно подчинилась. Пока она вопила и корчилась под руками Игрра, другие стояли, не сводя с них глаз. А после пытались подраться за право быть следующей. Игрр утихомирил злюк, предложив бросить жребий. Преторианки подчинились. Я наблюдала за этим из таблиниума, спрятавшись за шторой, – не хотела раздражать мерзавок своим присутствием. И без того они недружелюбно поглядывали.
– Понравилось? – спросил Игрр, когда последняя из мерзавок оделась. – Не обманул?
Преторианки кивнули и полезли в кошельки.
– А можно по-другому? – спросила чернявая, рассчитавшись. – Чтобы фаллосом?
Я едва сдержалась, чтоб не схватиться за меч. Да они совсем обнаглели…
– С фаллосом любой сможет, – спокойно возразил Игрр. – А вот так, как я, больше никто. Зачем вам фаллос, красавицы? С ним и нолы балуются. К лицу ли почтенным преторианкам равняться на нол?
Чернявая подумала и важно кивнула.
– Приходите еще! – поклонился Игрр. – Рад буду доставить удовольствие.
